показались почти невесомостью. Теперь Роберт получил возможность взглянуть на планету, точнее, на крохотный ее участок, открывавшийся с двухсотметровой высоты. Из космоса поверхность планеты напоминала лунную - именно такая ассоциация возникла у пилота, когда он ворвался в рубку и увидел обзорный экран. Теперь стало понятно, что 'кратеры' - это вовсе не мертвые геологические образования, а небольшие леса, росшие среди необъятной степи почему-то правильными окружностями. У Роберта, который не терпел ничего непонятного и привык всему отыскивать объяснения, мелькнула догадка, что дело здесь в особенностях вегетативного размножения, при котором потомки вырастают из отростков прародителя на определенном расстоянии от него; сами же деревья-прародители, оказавшиеся в центре кольца, со временем отмирают и разрушаются.
Из-за выломанного рычага способность корабля к маневру резко ухудшилась, поэтому Роберт был очень рад убедиться, что звездолет опускается не на скалы, не в трещину, не в море, а на мирную равнину, почти в центр одного из лесных колец. Казалось, сама природа сделала это место идеальной посадочной площадкой. Пилот плавно уменьшил ускорение, уже не глядя на приборы. В таких условиях грех было не добиться на глаз классических 'трех нулей' - нулевой тяги и нулевой скорости на нулевой отметке высоты.
Посадочные опоры коснулись почвы, еще недавно густо заросшей травой, а теперь опаленной дюзами. Двигатели смолкли. Роберт откинулся в кресле с видом мастера, только что завершившего очередной шедевр.
Но в следующий миг он с ужасом осознал, что движение корабля не прекратилось. Звездолет замер лишь на мгновение, а теперь снова опускался. Сначала нижние, а затем и средние обзорные экраны заполнила клубящаяся муть. Роберт схватился за ручки управления, чтобы снова взлететь, но в этот момент корабль мягко качнуло, и он остановился уже окончательно.
Роберт понял, что произошло. То, что сверху казалось идеальной посадочной площадкой, на самом деле было заросшим озером или, точнее, болотом. Звездолет провалился в него по самый нос, но, видимо, этим глубина водоема и исчерпывалась. 'Хорошо, что коррингартийские корабли такие высокие, - подумал пилот. -Земных бы в этой луже несколько уместилось.' Некоторое время, не снимая рук с пульта, он ждал новых неприятных сюрпризов, но похоже было, что положение корабля вполне устойчиво. Роберт решил никуда не перелетать отсюда: от добра добра не ищут, никто не знает, что скрывает под собой травяной покров в других местах, да и провалившийся в болото звездолет неплохо замаскирован, не следует забывать, что они опять на вражеской планете...
Они. Роберт вспомнил об Эмили и похолодел. Когда все это началось, она оставалась в запертой каюте, никем не предупрежденная. Сначала страшная болтанка, стоившая жизни Сэндерсу - ему ли одному? Потом еще сильная перегрузка при посадке... Конечно, койки во всех каютах обладают противоперегрузочными свойствами и ремнями, позволяющими мгновенно и надежно пристегнуться, но ведь всем этим надо успеть воспользоваться. Роберту представилась страшная картина Эмили с переломанными ребрами валяется на полу каюты, а он в этот момент начинает торможение. Острые обломки костей вспарывают внутренние ткани, протыкают легкие...
Пилот повернулся к мониторам скрытых камер. Два экрана были разбиты; остальные также не подавали признаков жизни. Вообще похоже было, что выстрелы и удары повредили пульт значительнее, чем Роберту показалось на первый взгляд. Но панель, контролировавшая люки и двери, кажется, действовала. Роберт не знал, какая кнопка соответствует нужной каюте, и открыл все двери жилого отсека. Так же он поступил и с внутренней связью: включил все микрофоны и все динамики.
-Мисс Клайренс! - крикнул он, и репродукторы разнесли его голос по всему кораблю. -Вы живы?
Некоторое время тянулось томительное молчание, а затем из панели связи донесся неуверенный голос:
-Кажется, да. Я, видимо, уже начинаю привыкать к посадкам поуайтовски.
Тревога Роберта моментально сменилась раздражением.
-Черт возьми, вот ведь женская логика! Да с другим пилотом в такой ситуации вы бы вообще не сели!
-Я и с вами могла не дожить до посадки. Это просто чудо, что, когда все это началось, я лежала на койке и успела схватиться за ремень. Но все равно я вся в синяках.
Роберт хранил оскорбленное молчание, вращая веньеры внешних детекторов. Коррингартийская база была совсем рядом, и очень странно, что он до сих пор не поймал ни одного сигнала...
-Ну ладно, Роберт, я понимаю, что вы сделали, что могли. Расскажите же, где мы и что происходит?
-В двух словах ситуация такова. Сэндерс мертв, а мы совершили вынужденную посадку на имперской планете. В настоящий момент мы сидим по уши в болоте - точнее, по носовой отсек. Само по себе это не опасно - положение наше устойчиво, и мы в любой момент можем взлететь. Но недалеко имперская база, а кроме того, рубка разгерметизирована и центральный пульт поврежден. Сейчас я пытаюсь определить масштабы повреждений. Можете пока отдыхать. Кстати, где вы?
-Я перебралась в свою старую каюту... Послушайте, а вам обязательно заниматься ремонтом на планете? Вы же говорите, мы можем взлететь. Может, лучше заняться пультом на орбите? Я имею в виду, мне не нравится соседство коррингартийской базы.
-Ну нет, неисправный пульт - не такая вещь, с которой стоит выходить даже в околопланетный космос, и я не хочу делать ремонт в скафандре. К тому же на орбите нас засекут скорее, чем у себя под носом, в болоте - если, конечно, до сих пор не засекли, что выглядит странно... Вообще с этой базой что-то не так: она не дальше чем в десяти километрах, а я все еще не могу обнаружить никаких сигналов. Впрочем, мы ведь уже не в коррингартийском тылу, а в Дальнем космосе, и база вполне может хранить радиомолчание, если они по каким-то причинам не приняли трансграмму Сэндерса - а судя по всему, так оно и вышло. Но как они могли не заметить космический корабль, да еще садившийся так, будто он терпит бедствие... Они давно должны были выйти на связь и спросить, что случилось - ведь они считают нас своими... 43.
Наконец Эмили наскучило страдать в одиночестве, и она поднялась в рубку. Роберт, обернувшись на звук открывшейся двери, заметил, что дочери Клайренса действительно досталось: она прихрамывала, и скулу ее пересекала красная полоса - очевидно, след удара о койку. Эмили остановилась, с отвращением и любопытством глядя на труп Сэндерса и, видимо, не решаясь через него переступить.
-Вот видите, до чего доводит американское стремление всегда быть первым, - нравоучительно изрек Роберт. -Еще недавно вы не знали о людях, работающих на Коррингарт. Полюбуйтесь на одного из них. Его кровь такая же, как у любого человека, он рос и учился, как другие, и даже проходил проверку на брэйнсканнере при поступлении на службу. А потом решил, что его карьера продвигается недостаточно быстро...
-Неужели ему тоже платили редкими элементами? - спросила вдруг Эмили. Роберт улыбнулся такой наивности.
-Нет, конечно. Империя расплачивается натуральным продуктом лишь с самыми крупными своими партнерами. А те уже переводят деньги на счета мелкой сошки вроде Сэндерса... Пожалуй, надо убрать его отсюда, пока не начал разлагаться.
-Очень хорошая мысль. Когда вы думаете этим заняться?
-Как только мы отправимся в экспедицию.
-Мы? В экспедицию?
-Видите ли, рубка серьезно повреждена. Мы еще можем кое-как выйти на орбиту, но о межзвездном перелете не может быть и речи. Здесь ремонту на несколько дней, причем на борту нет нужных мне деталей.
-Где же вы их возьмете?
-Очевидно, на всей планете есть только одно подходящее место имперская база.
-Но это же безумие!
-Вовсе нет. Я все больше склоняюсь к мысли, что база в настоящий момент... не функционирует.
-Вы хотите сказать - разрушена?
-Может быть - вспомните, как это случилось с земной базой в аналогичном районе космоса. А может, какая-нибудь эпидемия или срочная эвакуация по неизвестной нам причине... Мало ли что могло случиться. Разумеется, мы примем все меры предосторожности. Скафандры, оружие...
