— Ведется официальное расследование. Но вполне возможно, что убийца и правда где-то внутри. Так что мне нужен кто-нибудь не из управления, но чтобы я был уверен, что он чист.
— Спасибо за доверие, — улыбнулся я. — Весьма польщен.
Белсон остановился на светофоре у детской больницы. Зажегся зеленый, мы проехали мимо больницы и свернули на Джамайка-уэй.
— Кроме того, что я только что сообщил, нет абсолютно ничего, — продолжал Квирк. — Ни свидетелей, ни улик. Конечно, мы отдали на анализ сперму, но проку от него, похоже, мало. От этого не оттолкнешься. В первых двух случаях не обнаружено ни единого отпечатка, так что можно быть уверенным, что и на этот раз их тоже не будет. Все женщины убиты у себя дома. Первая, шлюха, жила на Брайтоне возле стройки Фэйнуила, вторая на Рагглз-стрит возле больницы.
— Знакомился, шел к ним домой и делал свое дело, — предположил я.
— Или шел следом, потом грозил пистолетом и силой затаскивал их в дом, — пожал плечами Квирк.
— И вламывался, скорее всего, не наобум. Нельзя наугад попасть к трем женщинам, чтобы все они оказались негритянками.
— Ну, на Рагглз-стрит это все возможно, но нарваться на негритянку на Брайтоне не так-то просто. А здесь, в последнем случае, шансов было еще меньше.
— А сам он, скорее всего, белый.
— Да, наверняка. Нетрудно догадаться. Он ищет чернокожих, но ищет не в негритянских кварталах. Ведь даже на Рагглз-стрит живут и цветные, и белые. Так что он либо боится идти ночью в негритянский район, либо считает, что будет там слишком приметным.
Белсон свернул на Перкинс-стрит.
— А письмо? — спросил я.
— Лабораторный анализ не дал ни черта, — ответил Квирк. — Если, конечно, парень, который его делал, сам не является убийцей.
— Можно отдать письмо кому-нибудь другому и сделать повторный анализ, — предложил я.
— И если один из них окажется неверным, у нас появится подозреваемый, ты это хотел сказать? Я уже пробовал. Результаты совпали.
— Значит, в лаборатории знают про письмо, — вздохнул я.
— Да. И отсюда следует, что скоро о нем узнает все управление. Я сказал, чтобы они держали язык за зубами, но на это слабая надежда. Все равно разболтают.
— Так что скоро все будут знать, что это дело рук полицейского.
— Конечно, морального настроя это не повысит, но я был обязан проверить письмо, — вздохнул Квирк.
— Есть что-нибудь такое, о чем знаете только вы? — спросил я.
Белсон снова остановился у дома на Шеридан-стрит.
— Нет, — ответил Квирк. — Пресса не в курсе насчет спермы, но об этом известно в управлении, значит, скоро узнает и пресса.
— Да, тяжело сохранить все в секрете.
— Невозможно. Полицейские приходят домой и делятся с женами. Потом идут в пивную и рассказывают приятелям. Черт, да и я сам говорю об этом с женой. И ты наверняка ничего не скрываешь от Сюзан.
— Ну, она-то уж точно будет держать рот на замке, — возразил я.
— Конечно, — мрачно улыбнулся Квирк. — И моя жена тоже, и жена Белсона, и все остальные. Правда, через недельку «Глоб» напечатает обо всем подробную статью, а по пятому каналу сварганят передачку.
— Черт, не старый же еще, а уже такой циничный, — проворчал я.
Квирк продолжал задумчиво смотреть в окно.
— Но, может, все это и к лучшему, — наконец, произнес он. — Похоже, этот малый не собирается останавливаться. Скоро об этом деле будут трубить на каждом углу. Телепередачи, радио, газеты. «Таймс» и «Ньюсуик», мэр, губернатор, феминисты, расисты, негры, ФБР — все, кто живет по эту сторону Миссисипи. Так что убийце будет очень трудно сделать следующий шаг.
— А ведь этот тип хочет, чтобы вы его поймали, — вставил я.
— Может хочет, а может и нет. А может, и то и Другое, — ответил Квирк.
Белсон повернулся и положил руки на спинку сиденья. Наполовину истлевшая сигара давно погасла, но он продолжал сжимать ее в зубах.
— В любом случае нам надо создать свой собственный отряд, — сказал он. Густая борода придавала его лицу синеватый оттенок.
— Конечно, — кивнул я. — Можно еще подключить Хоука.
На лице Квирка мелькнула ироничная улыбка.
— Думаешь, он сможет сдержаться и не проболтаться обо всем прессе? — спросил он.
— Если на горизонте не появится Барбара Уолтерс, — ответил я. — Когда Хоук ее видит, у него начинается размягчение мозгов.
— Ну что ж, можно попробовать, — согласился Квирк и выбрался из машины.
