– Я уже понял, что ты – еще большее чудо, чем я думал.
И подхватил ее на руки. Когда муж нес ее в спальню, она подумала, как ей всегда нравилось, что он такой сильный. Кейт даже в голову не приходило, что это может оказаться опасным.
Опустив ее на кровать, Донован спросил:
– Может, отвезти тебя к врачу?
– Мне бы ни за что не хотелось провести несколько часов в ожидании приема, чтобы потом какой- нибудь лекарь сообщил, что все в порядке. – Она прикоснулась к щеке, начавшей уже опухать. – Кроме того, придется объяснять, что случилось, а я бы предпочла этого не делать.
– О Боже, только не это.
Он вышел и вскоре вернулся с пакетом льда, Кейт прижала пакет к лицу и держала, пока боль не утихла. Потом она попыталась встать, чтобы раздеться.
– Ложись и расслабься. Ты уже была уставшей, когда приехала домой, а сейчас, должно быть, просто умираешь. Я позабочусь о тебе.
Она подчинилась, опустившись на подушки и закрыв глаза. Донован сел рядом и начал расстегивать пуговицы у нее на рубашке. Сняв ее, он занялся джинсами. Его прикосновения были такими нежными, такими добрыми. Вот это был настоящий Донован – мужчина, которого она любила. Сумасшедшее мгновение грубой силы уже казалось сном, а не реальностью. Это было ужасное помрачение рассудка, и оно никогда не повторится.
Ощущение его рук на коже, когда он снимал с нее одежду, действовало успокаивающе. К тому времени, как на ней ничего не осталось, Кейт уже почти спала. Губы Донована прикоснулись к ушибленной щеке с самой нежной лаской.
– Ты так великодушна, Кейт.
Он поцеловал самое чувствительное место на ее шее. Она вздохнула от удовольствия. Хорошо. И стало еще лучше, когда его губы скользнули вдоль ее ключицы по направлению к груди. Он легонько потянул за сосок, и Кейт бросило в жар. Она протянула руки, чтобы обнять его.
Донован вернул ее руки на простыню.
– Ничего не делай, кара миа. Просто расслабься, а я буду просить у тебя прощения за то, что наговорил.
Обычно во время секса они оба были активными партнерами, но сейчас, просто принимая его ласки, она обнаружила, что это может доставлять какое-то сонное наслаждение. Его губы двинулись ниже, нежно прикасаясь к ее животу. Теплое дыхание колыхнуло мягкие завитки между ее бедрами.
– Не знаю, что бы я делал без тебя, Кейт, – прошептал он.
Она вздрогнула, ощутив горячую влагу его языка. Легкое возбуждение переросло в желание, прогнавшее прочь и усталость, и боль и дарящее такую физическую и эмоциональную близость, которую она не могла представить возможной ни с каким другим мужчиной. Его боль была ее болью, его раскаяние стало осязаемым.
Донован не спешил, используя знание ее тела, чтобы довести ее страсть до лихорадочного состояния, когда она не могла больше сдерживаться. И тогда Кейт закричала, а очищающая сила наслаждения все не ослабевала, пока наконец не ушла, оставив ее безвольно лежащей и задыхающейся.
Донован сорвал одежду и лег рядом с ней.
– Прости меня, Кейт. Я не заслуживаю этого, но… все равно прости.
– Конечно, я прощаю тебя, – прошептала она. – Я знаю, что ты не хотел причинить мне боль.
Он собирался дать ей заснуть, но она прикоснулась к нему с безмолвной просьбой о еще большей близости. Тогда он неуверенно, словно ожидая встретить отказ, вошел в нее. Она ощущала его сомнения и его желание загладить все, что произошло, так ясно, как будто сама испытывала эти эмоции. На ее глаза снова навернулись слезы. Раньше она считала, что между ними существует такая любовь и такое доверие, какие никогда не позволят им разлучиться. Но сегодня на их союз упала тень, пусть даже на мгновение, и возможность расставания напугала ее.
– Я люблю тебя, Кейт, больше, чем думал…
Он погрузился в нее, потом замер, все его тело трепетало, щекой он прижимался к ее виску. В темноте она почувствовала на лице влагу, но это были не ее слезы.
Если ей случалось раньше думать о том, что мужчина ударил женщину, то она всегда считала такое непростительным. А теперь, когда это произошло с ней, Кейт обнаружила, что жизнь гораздо сложнее всяких теорий. Ее муж не был идеальным. И она тоже.
Джулия не раз говорила, что способность прощать – главная составляющая любви, а все знали, как Кейт любит своего мужа.
– Все в порядке, Патрик, – прошептала она, когда ее бедра начали ритмично двигаться под его бедрами. – Теперь все в порядке.
– О Боже, Кейт. – Его тело содрогнулось, и он сжал ее в сокрушительном объятии, хрипло повторяя: – Я люблю тебя, люблю тебя, люблю…
Измученные, они заснули, обнимая друг друга.
Но не все было в порядке. Намного позже она поняла, как сильно изменились их отношения в ту ночь. Любовь еще была сильной и всеобъемлющей, но к ней добавилась легкая тень осмотрительности. Кейт обращалась с мужем осторожно, изо всех сил избегая всего, что могло бы заставить его вспылить. Было потеряно немного искренности. Чуть-чуть доверия.
Они ступили на дорогу, ведущую к разрыву, и еще не знали об этом.
Глава 12
