что вы плаваете в море как дельфин – настоящий Эллиот. Море у нас в крови, вы знаете. Титул Сиборн рожденный в море – был пожалован нашему предку, фавориту Елизаветы.
– Я никогда не слышал об этом, – протянул Гэвин, пораженный тем, что морские традиции в семье имеют столь глубокие корни.
– Он тосковал, когда вы покинули дом и стали моряком, но говорил, что вам необходимо набраться опыта у других капитанов, чтобы потом их превзойти. А потому я была уверена, что вы не утонули вместе с родителями. Но у меня не было доказательств, и никто не хотел слышать о моих сомнениях, тем более Филипп.
– Значит, я все еще самозванец?
Леди Джейн улыбнулась и потянулась к едва заметному шраму у него на лбу, на дюйм ниже волос.
– Я была рядом, когда вы заработали это. Вы погнались за кошкой викария и упали на острый булыжник. Эта рана сильно кровоточила, но ваша матушка отнеслась к этому очень спокойно. Как и вы, между прочим. Вы всегда носились сломя голову.
Вот и еще одно воспоминание возвратила ему память. Он вспомнил руку на своем лбу, пока кровь текла сквозь его маленькие пальчики. Его мать сказала: «У тебя останется шрам, мальчуган». А другая женщина улыбнулась ему и, когда на рану наложили повязку, в качестве утешения протянула конфету. Испытывая удивительную нежность, он встал и обнял свою тетю.
– Так вы та самая, кто всегда давал мне сладости? Таких вкусных конфет я больше никогда не ел.
– Вы вспомнили? – Она радостно обняла его. – Мне не терпится познакомить вас с моими детьми. Жаль, что сейчас их нет в Лондоне. Мой второй сын, Джеймс, назван в честь вашего отца, он служит на флоте в чине лейтенанта.
– Число моих родственников неуклонно растет, – с некоторым сарказмом высказался Гэвин, усаживаясь на место. – А я никогда даже не видел никого по маминой линии.
– Зато теперь, благодаря своему браку, вы вошли в семейство Кэньонов и Пенроузов и породнились с половиной британской аристократии.
Гэвин непонимающе уставился на нее.
– Вы сказали – Пенроуз?
– Это семья леди Майкл. Очень древний род, они много веков владеют островом в графстве Корнуолл. – Она улыбнулась: – Как я вижу, этого вы тоже не знаете.
Он никогда в этом не разберется, с отчаянием подумал Гэвин.
– Я начинаю понимать, зачем люди заводят себе секретарей.
– Если вы хотите, чтобы я помогла вам разобраться в хитросплетениях родственных связей лондонского высшего общества, дайте мне знать. – Леди Джейн замялась. – Можно я дам вам один совет?
– Буду очень признателен, – довольно сухо произнес он. – Все дают мне советы.
Она не стала обращать внимания на его невежливый тон.
– Оформите документы в суде. Подтвердите свое право на наследование титула. Это позволит вам занять ваше место в палате лордов. Чем скорее это произойдет, тем лучше для всех.
– Мне уже говорили, что от этой чести я не смогу отказаться, – вздохнул он, надеясь, что она подскажет ему наилучший выход из положения.
– Вам правильно говорили. Вы теперь Сиборн.
– А что, если Филипп будет оспаривать мои притязания? Он ведь много теряет.
– Да, но он не глуп. И сможет смириться с поражением.
– Филипп сможет смириться, но будет счастлив положить мою голову на плаху.
– Уверяю вас, он переживет это. К счастью, прошло всего шесть месяцев, как он вступил в наследство, он недолго был графом и без особых проблем снова станет обычным человеком. Возможно, он даже будет рад. Как и ваш отец, он очень не любит возиться со всякими официальными бумагами и изо дня в день заниматься рутинными делами, связанными с управлением большим имением.
Гэвин и сам был такой, но выбора у него не было. Гэвин Эллиот – седьмой граф Сиборн. Ему все еще была ненавистна эта мысль, но он уже чувствовал, что готов принять ее.
Дверь отворилась, и появилась графиня.
– Привет, Джейн. Извини, что прерываю вас, но Риггз сказал мне, что вы здесь с Гэвином.
Женщины расцеловались.
– Я ведь его тетка, Розалинда, – сообщила леди Джейн, опускаясь на диван. – Естественно, мне не терпелось узнать, похож ли он на моего брата. И я уговариваю Гэвина поскорее принять титул.
– Как говорится, хорошо то, что хорошо кончается, – ответила графиня. – Если Филипп спокойно воспримет ситуацию, то на балу в честь Александры и Гэвина мы сможем объявить о его новом статусе.
– Великолепно! Если вы сами представите Гэвина, то ни у кого не возникнет вопросов о его происхождении.
Гэвину показалось, что он плывет в бушующем море без парусов и руля, когда женщины принялись оживленно обсуждать, кого следует пригласить на бал в его честь и в каких выражениях должно быть составлено приглашение.
– Я больше вам не нужен? – улыбнулся он.
– Нет, – любезно ответила графиня. – Но разумеется, вы имеете полное право пригласить своих гостей. Только, пожалуйста, составьте список.
И тут ему в голову пришла коварная мысль.
– Пожалуйста, пригласите сэра Бартона и леди Пирс. – Когда графиня подняла брови, что должно было означать неодобрение, он поспешил заверить: – Я знаю его по Китаю. Мы не были друзьями, но будет невежливо его не пригласить.
Пирс лопнет от зависти, узнав, что он теперь граф. Это была, пожалуй, единственная приятная мысль, связанная с неожиданно свалившимся наследством.
Адвокат Эллиотов Альберт Финн, Филипп и Гэвин встретились в офисе Финна, чтобы проверить необходимые документы: свидетельство о рождении, брачное свидетельство родителей, а также другие бумаги, подтверждающие личность Гэвина. Включая свидетельство от леди Джейн, которая опознала племянника по шраму на лбу и засвидетельствовала, что он тот, за кого себя выдает. Ашбертон, лорд Майкл и адвокат Ашбертона присутствовали при этой юридической процедуре. Все должно было быть сделано по правилам.
С невозмутимым видом Филипп аккуратно положил свои Документы на стол.
– Я готов принять ваши притязания, милорд. Я немедленно покину родовое гнездо Эллиотов.
Милорд! Впервые кто-то обращался так к Гэвину, и это слово тяжелым грузом придавило его к земле.
– Не нужно торопиться. Мы с женой присмотрели на время другой дом. – Он повернулся к Альберту Финну: – Леди Джейн говорила мне, что имение Харли-Мэнор наследуется с правом отчуждения. Это так? – Финн согласно кивнул, и Гэвин произнес, глядя на кузена: – Я намерен перевести это поместье на вас.
Граф и лорд Майкл одобрительно кивнули, а Филипп, не веря своим ушам, воскликнул:
– Мы отдаете мне Харли-Мэнор? Вы слишком щедры!
Так как недвижимость приносила доход в три тысячи фунтов в год, это был действительно щедрый подарок. Гэвин встал и протянул ему руку.
– Я не жду, что вы станете любить меня, но мы с вами родственники. Так давайте же по крайней мере не будем врагами.
– Я не могу винить вас за то, что вы остались живы. – Филипп неохотно пожал протянутую руку. – Но мне было бы гораздо приятнее, если бы вы никогда здесь не появились.
Приглашение на бал в дом Ашбертонов гласило, что уважаемым гостям предстоит познакомиться с новым лордом и леди Сиборн.
Глава 25
Алекс была одна в зале, никто не мешал ей сделав несколько упражнений, она остановилась, вспоминая, как делается движение, называемое «плавные руки». Услышав шаги, она повернулась и увидела свою мать, которая остановилась в дверях, любуясь дочерью.
– Извини, что прерываю тебя, но мы скоро начнем украшать этот зал, – сказала Кэтрин. – Ты вспоминаешь восточный танец?
– Не совсем. – Алекс жестом указала матери на стул, а сама растянулась на маленьком жестком диванчике, который стоял в углу. Одно из удовольствий носить восточную тунику и шаровары заключалось в том, что женщина могла вот так улечься и ничто не стесняло ее движений. – Тай чи – китайский способ расслабления. Меня учит леди Трот Рексхем. Я немножко волнуюсь, думая о завтрашнем бале у тети Розалинды, и мне кажется, эти занятия помогут мне успокоиться.
– Восток поразил твое воображение, пока ты была там?
«Это не простое любопытство», поняла Алекс.
– Со мной там случилось много такого, что я хотела бы забыть, но меня и правда пленили красота и некоторые обычаи живущих там людей. Трот помогает мне понять особенности и мудрость Востока.
– Она удивительная женщина. Я рада, что вы подружились. – Кэтрин помолчала. – Александра, у вас с Гэвином есть проблемы?
Алекс напряглась.
– Тебе не нравится Гэвин?
– Он мне очень нравится, но ты не ответила на мой вопрос. У вас что-то не так?
Алекс погладила диванчик рукой, в том месте, где парча начала протираться.
– Почему ты спрашиваешь?
– Твое нежелание дать мне прямой ответ подтверждает мои опасения. – Голос Кэтрин стал мягче. – Я знаю, что ты многое пережила в Ост-Индии. Такое не проходит бесследно.
Значит, мать знает. Поняв, что ее предали, Алекс спросила:
– Это Гэвин рассказал тебе все обо мне?
– Нет, но когда я загнала его в угол, он признался, что ты пережила больше, чем могла бы пережить другая женщина. Об остальном догадаться нетрудно, особенно если эта женщина – твоя дочь. – Голос Кэтрин задрожал, но она быстро взяла себя в руки. – Ты стала взрослой за то время, что жила в Австралии, но бывают ситуации, когда может помочь только совет матери. Меня беспокоит, что вы с Гэвином сохраняете определенную дистанцию в ваших отношениях.
Алекс покраснела, вспоминая, что однажды между ними не было никакой дистанции. По правде говоря, она страстно желала повторения, но в то же время безудержная
