купить их, лишь бы заработать хоть монету на пропитание. Их было великое множество. Они рождались и сгорали, как мотыльки на пламени свечи. Его прежняя жизнь была бесконечной борьбой за выживание, и он быстро узнал, что сострадание — непозволительная роскошь. Он видел все формы деградации и страданий и хорошо усвоил, что всем не поможешь. Конечно, он может помочь этой девочке. Но что с того, если он спасет одну проститутку? На ее места придут тысячи других. Сколько несчастных, покалеченных детей бродят по улицам.
Дженни продолжала с надеждой смотреть на него, и он не мог вынести этого взгляда. Обычно он был более решительным в своих поступках и умел бесповоротно отказывать. Но иногда под влиянием какого-то импульса, который был выше его понимания, он совершал благородные поступки. Вот и сейчас в глубине души почувствовал этот импульс. Почему не протянуть ей руку помощи, если это никак не помешает намеченной цели? Иногда надо делать и добрые дела.
— Мне не нужна любовница, — резко повторил он. — Но если ты действительно хочешь уйти отсюда, я дам тебе кров и помогу найти работу.
От радости у Дженни перехватило дыхание.
— Да, я хочу уйти, — прошептала она. — Вы можете не сомневаться в этом, но ведь она никогда не отпустит меня.
Перегрин задумался. Конечно, он может выкупить девочку, но лучше ее выкрасть. Это будет дешевле и принесет ему удовлетворение. Таинственность стала основой его поведения, и в данном случае он все сделает тайком да к тому же утрет нос этой жестокой миссис Кент.
— Ты постоянно пользуешься этой комнатой? — спросил он.
Девочка кивнула.
— Я приду сюда завтра ночью, — продолжал Перегрин, — между двумя и тремя часами. Я брошу камешек в твое окно. Если ты будешь одна и захочешь уйти, то открой окно, и я закину веревку.
— Я не смогу поднять раму, — сказала Дженни. — Она накрепко замазана.
Подойдя к окну, Перегрин раздвинул тяжелые драпировки и увидел, что девочка права. Окно не открывалось годами, и на один слой краски наносился другой. Вынув нож, он стал по краям отскабливать краску, стараясь не разбить стекла. Рука его устала, но рама скоро открылась, и вместе с шумом улицы в комнату ворвался свежий ветер.
Выглянув в окно, Перегрин увидел темную безлюдную улочку, которая отделяла бордель от соседнего дома. Все окна заведения были плотно зашторены, значит, маловероятно, что кто-то заметит, как Дженни будет спускаться по веревке. Он высчитал ее окно, чтобы не ошибиться, а потом предложил девочке попробовать самой поднять раму.
— Вы будете ждать меня, если я вдруг окажусь не одна? — с беспокойством спросила она.
— Подожду с полчаса, и если ты к тому времени не освободишься, то приду снова следующей ночью. Если понадобится, приду и в третий раз. На веревке будут узлы, чтобы тебе было легче спускаться. Ты сумеешь выбраться без лишних проблем?
— Я постараюсь, — кротко ответила Дженни.
Решив, что он пробыл в комнате девочки достаточно долго и никто его ни в чем не заподозрит, Перегрин направился к двери.
— Мне пора, — сказал он. — Надеюсь, ты приведешь простыни в нужный беспорядок, чтобы мадам ни о чем не догадалась и решила, что все свершилось?
Дженни с возмущением посмотрела на него.
— Конечно, я все сделаю. Я прекрасно знаю, как все это выглядит.
— Мне остается довериться твоему опыту, — сказал Перегрин, усмехнувшись. — Ты действительно хочешь уйти отсюда? Ты же меня совсем не знаешь. Может, я еще хуже, чем миссис Кент.
Дженни пожала плечами.
— Вполне возможно, но стоит рискнуть. У меня здесь нет будущего, а другой случай может не представиться.
— Ты храбрая девочка.
— Или просто глупая, — заметила она простодушно.
В свете догорающих свечей она была похожа на ребенка, которого няня укладывает спать, но выражение ее лица было совсем взрослым. Перегрин улыбнулся, радуясь в душе, что поддался порыву. Девочка была умненькой и жизнерадостной. Она не упустит шанса начать новую жизнь и приложит к этому все свои силы.
После того как довольный Велдон привез его в гостиницу, Перегрин еще долго сидел, припоминая и записывая все имена и адреса этой ночной экскурсии, чтобы потом передать их Бенджамину Слейду для проведения дальнейших расследований.
Глава 5
Это был не очень многолюдный, но приятный бал. На нем можно было не танцевать, а немного отдохнуть, что Саре очень нравилось. Обменявшись приветствиями с друзьями и знакомыми, они с Чарлзом нашли уютный уголок и выпили холодного пунша. Чарлз спросил:
— Тебе удобно здесь, дорогая? Не возражаешь, если я ненадолго оставлю тебя одну? Мне бы хотелось сыграть в карты.
— Не отказывай себе в этом удовольствии, — ответила Сара, отдавая ему пустой стакан. — Если мне понадобится компания, я без труда найду ее.
— Сара, ты просто восхитительна, — сказал Велдон, с видом собственника погладив ее по щеке. — Ты будешь мне хорошей женой и сделаешь меня самым счастливым человеком на свете.
Он отошел и исчез в толпе гостей.
Довольная комплиментом, Сара с удовольствием посмотрела вслед своему будущему мужу. Он был хорош в черном вечернем костюме. Затем ее внимание привлекли танцующие, и она вспомнила свой первый светский сезон. Сара всегда была серьезной девочкой, но тогда она много танцевала, смеялась, кокетничала, как это делают юные девушки. Сколько времени утекло с тех пор? Казалось, прошла целая жизнь…
В зале для танцев было жарко, и Сара, раскрыв веер, стала обмахивать им лицо. В дальнем конце она увидела Росса и принца Перегрина. Она уже обменялась с ними приветствиями и немного поговорила, но Росс, верный себе, потащил принца знакомить с другими гостями.
Наблюдая за кафиром, Сара пришла к выводу, что он совсем не нуждается в ее уроках. Он двигался с ловкостью уверенного в себе человека, и английские аристократы с удовольствием знакомились с ним. Светское общество, вне всякого сомнения, приняло его. Сейчас он стоял в окружении трех красавиц, и они ловили каждое его слово. Горящие свечи и разгоряченные тела делали воздух спертым, и Сара почувствовала, что задыхается. Слева от себя она заметила широкие французские двери, ведущие на балкон. Сара сложила веер и направилась туда. На балконе было свежо « тихо, из сада доносился душистый запах цветов. Она всей грудью вдохнула свежий, ароматный воздух. Через стеклянные двери наблюдала за танцующими, и ее тело покачивалось в такт музыке. После несчастного случая она не танцевала.
Полная луна освещала сад. Сара смотрела на нее и думала о предстоящей свадьбе. Так много необходимо было сделать. Конечно, Маргарита, мать Росса, поможет ей подготовиться, но все основное придется делать самой. Если бы была жива мать… Полностью уйдя в свои мысли, Сара не слышала, как открылась дверь, и вздрогнула, когда прозвучал мужской голос ей прямо в ухо:
— Почему вы манкируете своими обязанностями? Что, в Лондоне принято не танцевать на балах?
Сара узнала мягкий, вкрадчивый голос принца, но сердце ее продолжало сильно стучать от испуга.
— Здесь принято дышать свежим воздухом, а не пугать людей, незаметно подкрадываясь к ним. Вам может позавидовать даже кошка.
— Именно у кошки я и брал уроки. — Принц улыбнулся своим воспоминаниям. — Вернее, у снежного барса.
Черноволосый, одетый в темное, он был чрезвычайно красив. Сара напомнила себе, что она взрослая женщина и не должна поддаваться эмоциям.
— Кто к кому крался? — спросила она. — Вы к барсу или он к вам?
— Мы крались оба по очереди. Я должен был убить его, но не смог этого сделать, уж очень он был красив. Только никому не рассказывайте об этом. А то дикарь и вдруг такой сентиментальный.
