Странные клятвы

чалось – те намокли и разбухли. Наконец это уда­лось, и, собираясь вскочить в седло, она услышала за спиной слабый шорох.

Повернувшись, девушка увидела лорда Адриана, с трудом садившегося на землю. Его лицо закрывал капюшон, однако по некоординированным, неуверен­ным движениям можно было понять, что он, так же, как и Мериэль, потерял ориентацию. Его голос про­звучал хрипло:

– Мериэль, где ты? С тобой все в порядке?

Де Вер поспешно начала отвязывать жеребца. Если граф очнулся, то лошадь нельзя оставлять.

– Слава Богу, ты не пострадала!

Бросив взгляд на Уорфилда, она увидела, что тот смотрит на нее с облегчением. В заботе о ее здоровье и участливости было что-то очень трогательное, хотя девушке вовсе не хотелось оставаться его пленницей, как бы ни тронули слова.

С трудом поднявшись на ноги, Уорфилд, шатаясь, направился к Мериэль.

– Отойдите от меня! – выкрикнула она и несказанно удивилась, когда де Лэнси мгновенно остано­ вился.

– Мериэль, что случилось? – изумленно спросил он.

– Вы держите меня пленницей в замке уже не­сколько недель и еще осмеливаетесь спрашивать, что случилось? – с горечью произнесла девушка. Наконец ей удалось развязать кожаные поводья жеребца. Держа их в руке, она вскочила на кобылу. – Но это дело поправимое, милорд.

Невзирая на довольно приличное расстояние, разделяющее их, Мериэль разглядела ужас, застывший в серых глазах графа.

– Что ты помнишь из последних событий?

– Я… я… – действительно, что произошло перед тем, как она очнулась? Девушка неуверенно отвела глаза в сторону. – Вы взяли меня с собой на прогул­ку по стенам замка, затем мы отправились в мою комнату, и вы чуть не изнасиловали меня.

– Мериэль, но это же произошло два месяца на­зад, – потрясенно произнес Уорфилд. – Неужели ты не можешь вспомнить ничего из недавних событий?

Господи, зачем совершать еще одну ошибку и раз­говаривать с этим дьяволом вместо того, чтобы бе­ жать? Но, заинтригованная, Мериэль желала выяс­нить все до конца. Закрыв глаза, она пыталась вспомнить:

– Вы пригласили меня в свою комнату. Думаю, это было на следующий день после прогулки по сте­ нам.

Открыв глаза, девушка испуганно взглянула на графа, опасаясь, что тот, подойдя ближе, схватит ее, но мужчина не двинулся с места.

– Нет, это произошло в тот же день, потому что я была очень расстроена, когда пришла к вам. Но по­ том… – Нет, не помню, – голос Мериэль прервался. – Но это не могло случиться два месяца назад. Это было вчера.

– Оглянись, моя дорогая! – в голосе Адриана зву­чала нежность. – Тогда стояла весна, а сейчас лето. Посмотри на деревья и цветы.

Ужаснувшись, де Вер взглянула на деревья, на поля­ну – да, он прав. Листья радовали глаз своей зеленью, а цветы – буйством красок, характерных для середины лета. Прошли месяцы, а она не имела никакого пред­ставления о том, что случилось за это время. Нахо­дясь на грани срыва, девушка воскликнула:

– Что вы сделали со мной?

Граф шагнул вперед, но остановился, когда она схватила поводья.

– Произошел несчастный случай, Мериэль, – тихо произнес он, словно успокаивая встревоженного со­ кола. – Ты чуть не умерла, а когда выздоровела, то ничего не помнила о прошлой жизни.

Девушка, не веря словам коварного Уорфилда, мол­ча смотрела на него.

– Ты согласилась выйти за меня замуж. Помнишь нашу свадьбу, клятвы и обещания, которыми мы об­ менялись? Как звонили в колокола, помнишь?

– Нет! – негодующе воскликнула Мериэль. – Я никогда не выйду за вас замуж и никогда не могла этого сделать!

– Ты даже не помнишь, как на свадьбу приехал твой брат Алан?

Пораженная девушка хотела что-то сказать, но пов­торила то, на чем упрямо стояла раньше:

– Моего брата зовут Дэффид, а не Алан, он жи­вет в Гвайнеде.

– Нет, дорогая, у тебя двое братьев. Я познако­мился с младшим, Аланом, когда тот приехал из Эвонли, разыскивая тебя. Он рассказал мне о вашей семье, о монастыре Ламборн, но ты ничего не помнила, – тут мужчину внезапно осенило: – Заметь, сейчас ты говоришь на нормандском. Раньше ты притворялась, будто не понимаешь его, но после несчастного слу­чая стала им пользоваться.

На лице Мериэль ясно читалось отчаяние. Она покачала головой.

– Я не могла столько забыть. Вы каким-то другим образом узнали о моей семье.

Адриан не сдержался:

– Мериэль, ты моя жена! Ты говорила, что лю­бишь меня и вышла замуж по доброй воле, а не по принуждению. Между прочим, ты торопила меня, а я сомневался в верности такого шага, я имею в виду, такого поспешного шага – ты еще не совсем оправи­лась после несчастного случая. Посмотри, у тебя на пальце мое кольцо.

Девушка поднесла к лицу дрожащую руку и пос­мотрела на золотое кольцо:

– Нет, – прошептала она. – Я никогда не могла этого сделать добровольно. Неужели вы устали ждать и силой взяли меня? Наверное, после этого я потеря­ла остатки разума.

– Даже находясь в бешенстве, я не смог бы при­чинить тебе зло, дорогая. Неужели ты не помнишь, когда я чуть не сходил с ума от желания, но всегда останавливался? – Адриан провел дрожащей рукой по лбу, размышляя, кто из них потерял остатки разу­ма. – Эти два месяца мы не расставались, были счас­ тливы, любили друг друга. Разве ты не помнишь?

– Вы лжете! – крикнула девушка. – Лжете!

Мужчина шагнул к ней. Мериэль не могла забыть страсть и нежность, наполнявшую их сердца. Если бы только она позволила прикоснуться к себе…

– Не подходите! – с отвращением выдохнула де Вер, натянув поводья.

Лошадь не успела взвиться и ринуться с места, как Уорфилд прыгнул вперед и схватил ее под уздцы.

– Мериэль, не уходи в таком состоянии, ты рас­строена и растеряна, – взмолился он. – Если хочешь вернуться в Эвонли, пусть так и будет, но позволь, по крайней мере, послать с тобой сопровождающих.

– Если мне и нужно кого-нибудь опасаться, то, прежде всего, вас! – в ярости воскликнула девушка. – На этот раз, милорд, вы не сможете помешать мне убежать, – она вновь натянула поводья, и лошадь взвилась на дыбы, вырвав узду из рук растерявшего­ся мужчины. Тот отпрыгнул в сторону, уворачиваясь от тяжелых копыт, а Мериэль пустила кобылу гало­пом, ведя за собой жеребца.

– Мериэль, остановись! – превозмогая слабость, Уорфилд бросился следом за женой. Господи, ну по­ чему он не взял Гедеона! Один свист – и послуш­ный конь вернулся бы к нему. Этот жеребец не от­ реагирует на зов, будучи недостаточно тренирован­ным.

Через мгновение всадница скрылась из виду, но мужчина продолжал бежать по размытой дождем тро­ пинке. В боку кололо, легкие требовали притока воз­духа, но Адриан бежал, не останавливаясь, пока не поскользнулся и рухнул в грязь.

Ослабевший и задыхающийся, де Лэнси перевер­нулся на спину и закрыл лицо руками. Господи, ка­кое право он имел останавливать ее, ведь давал же клятву перед Всевышним уступать и потворствовать любому ее желанию. А девушка пожелала никогда больше не видеть его.

Адриан опасался, что к Мериэль вернется память, она вспомнит, как он обращался с ней в прошлом и будет презирать за это, но никогда не предполагал что графиня забудет все произошедшее после – лю­ бовь, страсть, нежность и клятвы верности, будто и не существовало двух месяцев счастья. Да, для Ме­ риэль их больше не существует. Глядя на мужа, она видела в нем только тюремщика и палача. «Нет на свете женщины, более благословенной, чем я, пото­му что ты выбрал меня в жены», – вспомнив слова, произнесенные женой, граф печально улыбнулся. «Почему я должна когда-нибудь пожелать оставить тебя,