– Только посмей! – ответил Кеннет, сияя лучезарной улыбкой. – Мы слишком давно знаем друг друга, и я не прощу тебе такую чопорность, Катарина.
Из-за спины красавицы появился представительный джентльмен и протянул к Кеннету руки.
– Бог мой, как же давно мы не виделись! – воскликнул он, широко улыбаясь. – Почти два года.
– Не напоминай мне об этом, Майкл, – ответил Кеннет, обнимая мужчину. – Последний раз, когда мы виделись, ты стоял одной ногой в могиле.
– Зато теперь как новенький, – смеясь, ответил мужчина и по-хозяйски обнял женщину за талию. – Я бы сказал, даже лучше.
– Мы только что вернулись в Лондон после крещения, – сказала Катарина. – Как жаль, что ты не смог приехать. В Корнуолле уже почти лето. Спасибо за рисунок – он просто великолепен. Создается впечатление, что ты присутствовал на крещении и все видел своими глазами.
Не в силах двинуться с места, Ребекка продолжала слушать. Вне всякого сомнения, мужчина и женщина были супругами, и объятия Катарины были не чем иным, как выражением дружеских чувств. Значит, они с Кеннетом не любовники. Какое счастье! И все же – лорд Кимболл? У Ребекки закружилась голова. Держась за перила, она посмотрела вниз, радуясь, что люди, увлеченные беседой, не замечают ее.
– Что привело вас в дом Ситона? – спросил Кеннет.
– Наши друзья позируют ему для портрета и попросили нас составить им компанию, – ответил Майкл. – Он с обожанием посмотрел на жену и добавил: – Я решил воспользоваться случаем и заказать портрет Катарины. Я восхищаюсь картинами сэра Энтони и давно мечтал познакомиться с ним.
– Никаких портретов, – твердо возразила Катарина. – Уж если заказывать портрет, то только всей семьи. Ты тоже решил заказать портрет, Кеннет?
– Я работаю у сэра Энтони, – без тени колебания ответил Кеннет. – Я его секретарь.
Было заметно, что друзья Кеннета удивились, но они быстро овладели собой.
– Ты, наверное, чувствуешь себя как на небесах в окружении такого великолепия, – с теплотой в голосе воскликнула Катарина.
– Ты можешь пообедать с нами завтра? – спросил ее муж. – Нам надо так много рассказать друг другу.
– Пока не могу сказать, – ответил Кеннет, переминаясь с ноги на ногу. – Я дам вам знать. Где вы остановились?
– В доме Ашбертона. – Майкл снова протянул Кеннету обе руки. – Если не можешь завтра, назови любой другой день. Эми не переживет, если не увидит тебя в ближайшее время.
Держась за перила, Ребекка как завороженная смотрела на друзей, которые тепло прощались друг с другом. Молодая женщина чувствовала себя глубоко уязвленной. Она считала Кеннета равным себе, и вот теперь выяснилось, что он лорд, с совсем другой фамилией. Как мало она о нем знает! Не впервые она обманывается в своих предположениях.
Ребекка услышала шаги человека, быстро поднимавшегося по лестнице. Убегать было поздно, и она застыла, сжавшись, как кролик под взглядом удава.
Глаза Кеннета в упор смотрели на нее. Он нахмурился.
– Итак, вы подслушивали мой разговор с друзьями, – заметил капитан после долгого молчания.
Гнев охватил Ребекку.
– Итак, вы лорд Кимболл? – спросила она ледяным голосом.
Кеннет поморщился, но спокойно ответил:
– Пройдемте к вам в мастерскую. Лестница не лучшее место для разговора. Может быть, нам выпить чаю и все обсудить?
Кеннет приблизился к Ребекке и протянул руку. Молодая женщина сделала вид, что не замечает ее. Круто повернувшись, она направилась к себе в мастерскую.
Войдя в комнату, Кеннет сразу направился к камину. Чайник уже кипел. Зная, что он продрог, Ребекка заранее согрела воду, расставила на столе чашки и блюдо с пирожными, чтобы после чаепития сразу же приступить к работе. Она все еще ничему не научилась! Убила бы себя за такую романтику!
Наблюдая за Кеннетом, заваривающим чай, Ребекка злилась все больше. Какое право он имеет вести себя как дома в ее святая святых? Он явно не страдает от застенчивости.
Заварив чай, Кеннет распрямился и посмотрел на Ребекку с ободряющей улыбкой, явно стремясь вывести ее из дурного расположения духа.
– Вы снова похожи на взъерошенного золотистого котенка, – начал он.
– Не пытайтесь заигрывать со мной, – отрезала Ребекка. – Вы не перестаете меня удивлять. Сначала я узнаю, что вы художник, сейчас – что вы лорд. Какого черта вам понадобилось лезть к нам в дом, лорд Кимболл?
– Чтобы работать секретарем вашего отца, – миролюбиво ответил Кеннет. – Вы обвиняете меня в моем благородном происхождении или в том, что я скрыл его?
Ребекке хотелось чем-нибудь запустить в него, но неожиданно для себя самой она захлопала ресницами и с болью в голосе проговорила:
– В прошлом году отец написал портрет леди Кимболл. Он получился великолепным. Да кому, как не вам, знать об этом? У вас красивая жена, лорд Кимболл.
Кеннет пристально вгляделся в лицо Ребекки.
– Господи, неужели это вас так расстроило? Женщина, о которой вы говорите, не леди и не моя жена, Ребекка. Она доводится мне мачехой.
Теперь настала очередь Ребекки удивляться. Она без сил опустилась на диван, смутно припоминая, что Кеннет рассказывал ей о женитьбе отца на девушке одного с ним возраста. Возвращаясь мысленно в прошлое, она также припомнила, что иногда леди Кимболл являлась на сеансы в сопровождении пожилого мужчины крепкого телосложения. Ребекка в то время едва замечала посетителя, так как все ее внимание было сосредоточено на сумрачной красоте леди Кимболл.
– Теперь все ясно, – буркнула Ребекка более дружелюбно. – Непонятно только одно: зачем вам понадобилось скрывать свой титул и наниматься на работу в качестве секретаря?
Кеннет разлил чай по чашкам.
– В этом нет никакого секрета, Ребекка. Мой отец умер несколько месяцев назад и оставил мне только одни долги. Я искал работу, и мне рекомендовали ваш дом. – Положив в чашку Ребекки сахар и добавив немного молока точно по ее вкусу, Кеннет протянул чашку девушке. – Я боялся, что, представившись лордом, я никогда не получу работу, а кроме того, мне больше нравится, когда меня называют капитаном. Я честно заслужил это звание. Титул виконта мне достался случайно, в силу моего рождения.
– Неужели ваше финансовое положение настолько безнадежно, что вы вынуждены работать? – недоверчиво спросила Ребекка. – Помнится, что на леди Кимболл были потрясающие драгоценности, часть из которых, вне всякого сомнения, принадлежит вашей семье.
Кеннет налил себе чаю и сел с противоположного края дивана.
– Вы совершенно правы, но в завещании фамильные драгоценности не упомянуты, и Гермион может не без оснований утверждать, что отец подарил ей всю коллекцию. Я не сомневаюсь в нечестности моей мачехи, так как отец строго соблюдал семейные традиции и, кроме того, щедро обеспечил будущее Гермион. Он был человеком честным, но страсть ослепила его. Отцу и в голову не могло прийти, что его милая девочка прикарманит фамильные драгоценности.
– Вы обращались за помощью в суд?
Кеннет покачал головой.
– Мой адвокат сказал, что это напрасный труд. Поскольку в завещании о них ни слова не сказано, закон на стороне мачехи. У меня нет денет, чтобы затеять тяжбу, особенно с ничтожной вероятностью успеха. Остается только оплакивать потерю. Мало того, что драгоценности должны были перейти к будущей виконтессе, среди них есть вещи, которые моя мать завещала моей младшей сестре.
Значит, у него есть еще и сестра. И об этом она ничего не знала.
– Положим, драгоценности для вас потеряны, но ведь ваш отец должен был оставить вам какую-то недвижимость, – возразила Ребекка.
– Я унаследовал родовое поместье Саттертон, в Бедфордшире, – согласился Кеннет. – Пока мать была жива, поместье процветало. После ее смерти отец утратил к нему всякий интерес. Женившись на Гермион,
