то лапы; толстые пальцы, что, подобно червям, могли гнуться, похоже, в любом направлении, потянулись вырвать оружие – но не тут-то было. Гномы слыли большими мастерами делать неизвлекаемые клинки – скрытая пружина выбрасывала из непривычно толстого лезвия несколько мощных загнутых зубьев. Вырвать оружие можно было лишь вместе с громадным куском плоти – или после того, как владелец кинжала нажмет на пару-тройку строго определенных выступов на рукояти, убирая зубцы.
Но ослепленная болью тварь ничего не знала, конечно же, ни о гномах, ни об их хитроумных устройствах. Она рванула эфес со всей отпущенной ей мощью, удесятерив от боли собственное усилие. Кинжал пробкой вылетел из раны – сейчас он походил на мясницкий шампур со здоровенным куском мяса.
Темная кровь хлынула фонтаном. Тави едва успела отскочить от ядовито-кислой струи. Бестия качнулась раз, другой, хвост в последний раз рассек воздух – и грянулась оземь, расплескав вокруг себя целое озерцо дурно пахнущей, разъедающей все и вся крови.
Тави поспешила подхватить кинжал, нажала потайную кнопку, стряхивая с клинка омерзительное мясо. Оставалось надеяться, что сталь гномов была устойчива к кислоте – так же, как и меч Тави.
Она осторожно подошла к поверженной твари. Мертва. Сердце – да не одно, их, оказывается, у существа целых три! – сердца не бьются. В громадном теле не чувствуется ни грана жизни.
Это было несложно, не без гордости подумала Тави. Эх, эх, но почему же тогда так легко поддался Кан? Неужто все дело в магии? Зря, выходит, Акциум так страшился. Ничего особенного. Подумаешь, хвостом размахивала… И не таким хвосты пообрубали.
Она осмотрела меч. Конечно, кое-какие следы ядовитая кровь оставила. Тави поудобнее устроилась на обломке саркофага, достала из мешка правильный камень и принялась за работу.
Глава 13
Они шли впятером – Клара, Эвис, Райна, Мелвилл и Эгмонт. Поневоле пришлось поторапливаться. Когда окрестные леса скрылись за поворотом и небо начало темнеть, из-за их спин донеслось низкое, басовитое гудение, точно громадный майский жук пробовал расправить крылья.
Не сговариваясь, все тотчас же остановились. Каждый понимал, что означает этот звук – маги Долины начали большое чародейство, сотворение великого заклятья, что навеки перенесет Долину подальше от этих неспокойных мест. Они торопились, и это понятно: кто знает, не придет ли козлоногим в голову атаковать немедленно, не дожидаясь никаких решений и соглашений? Оказавшимся вне Долины чародеям предстояло добираться самим.
– Идем, чего замерли? – недовольно буркнула Клара. И в самом деле, чего стоять? Все знали, на что они идут, не исключая Райны. – Давай, давай, шагаем, вот уже и овраг недалеко…
Никому, само собой, не улыбалось оказаться вблизи начавшей перемещение Долины.
Кларе не пришлось повторять дважды. Вот и знакомый овраг. Клара решительно свернула вниз, в привычную темноту.
На маленький отряд тотчас же навалилась глухая, ватная тишина. Ни дуновения ветра, вообще никакого движения жизни не ощущалось здесь – даже попортившие Кларе немало крови хищные кусты стояли поникшие и мертвые.
Кто-то (или что-то) высосал их досуха. Эвис повернула камнем внутрь элегантное кольцо на среднем пальце правой руки и что-то прошептала. Клара ощутила мгновенный болезненный укол – Эвис набросила на себя незримый защитный плащ.
– Прикройтесь, – бросила она остальным, делая осторожный шаг вперед.
Однако ее предосторожности оказались излишними. Кусты не притворялись, они были по-настоящему, на самом деле мертвы. Эвис отломила пару веточек и вернулась обратно.
– Клара, это по твоей части. Никогда не могла заставить себя заучить все эти тычинки-пестики…
– Райна, последи, чтобы никто… – начала Клара, протягивая руку к добыче Эвис.
– Я все поняла, госпожа, – перебила ее воительница. – Муха не пролетит!
…Кусты и впрямь были не просто убиты. Внезапно ставшие хрупкими, их ветви удерживало от рассыпания в пыль только вяжущее заклятье Эвис. Все жизненные соки – и простые, и магические – покинули хищные создания. В самой глуби жил еще отзвук предсмертного ужаса – растения тоже умеют бояться.
– Их убили, – решительно сказала Клара. – Но заклятье я опознать не могу. Никаких следов.
– Тогда наше дело плохо, – спокойно заметил Эгмонт. – Это значит, что козлоногие уже где-то совсем рядом.
– Не поискать ли сперва более естественную причину, Эг? – поморщился Мелвилл.
– Только никаких споров здесь! – прикрикнула Клара. – Не так и важно сейчас, что их убило…
– Как же не важно, нам ведь надо подстроить все заклятия? – удивилась Эвис. – А то будем.., словно маги-недоучки, огненными мячиками кидаться…
Молодая волшебница была совершенно права.
– Нет у нас времени на выяснения, Эвис, – вздохнула Клара. – Сегодня придется вспомнить детство и приготовить файерболы. Идемте!..
Однако они не прошли и сотни шагов, как тропу преградила какая-то громадная туша, валявшаяся прямо поперек нее.
Жзашпаупат. Тоже мертвый.
– Ну и дела… – покачал головой Эгмонт. – Они что же, задались целью извести все живое вокруг Долины?
– Осмелюсь заметить, кир Эгмонт, – внезапно заговорила Райна. – Этого молодца никто не убивал – он умер сам. От страха.
– Ч-что? – поразилась Эвис. – Да чтобы эти твари кого-то боялись? Что за ерунда! Откуда ты знаешь?
– Валькирии чувствуют страх куда тоньше нас, магов, – заметила Клара. – Держи себя в руках, Эвис. Не хватало нам еще и женских разборок!
Райна и бровью не повела в ответ на выпад волшебницы.
– Да, кирия Эвис, мы чувствуем страх. Он нам ненавистен куда больше смерти. Этот, – она с презрением пнула носком сапога мертвого зверя, – умер не так, как положено при его силе и свирепости. Он умер, тщетно прося пощады.
Эвис было фыркнула, однако и Клара, и оба мага оставались серьезны.
– Ты считаешь, он столкнулся здесь с нашими врагами?
– Не знаю, кирия, – воительница покачала головой. – Я умею чувствовать чужой страх.., не больше.
Они двинулись дальше – оружие наготове. Тьма сгустилась до такой степени, что не видно было даже вытянутой руки. Плохо помогало и магическое зрение; одна Райна, привыкшая к вековечной тьме своего родного мира, шагала как ни в чем не бывало.
– Потому что это затеняли от вас, госпожа, а не от меня, – ответила валькирия на завистливый вопрос Эвис.
– Я не чувствую здесь никакой магии, – возразила молодая волшебница.
– Я тоже, – буркнул Мелвилл. – Но, клянусь посохом нашего Архимага, провалиться мне и не жить, если я скажу, что здесь нет никакой магии вовсе! Эвис покачала головой, однако спорить не стала. А Клара невольно вспоминала слова Архимага о том, что вскоре эта тропа станет и вовсе непроходимой.
– Эвис, мальчики, нам нужен щит.
– Сейчас? – пожал плечами Эгмонт. – Я не чувствую близких потоков Силы; разумно ли тратить наш собственный запас или, паче того, использовать артефакты?..
Он не договорил. Мрак на тропе взорвался и расцвел мириадами злых, колючих огней, словно вокруг пятерки магов распускалось целое море невиданных ярких цветов.
– Щит! – успела выкрикнуть Клара, бросая заклятье и норовя прикрыть собой Райну. – Мелвилл, Эгмонт, это же Дикий Лес!..
Коротко свистнул меч – валькирия уже кого-то рубила на самом краю тропы.
– Дикий Лес поднимается по тропе! Его гонят на Долину! – взвизгнула Эвис. Сорвавшийся с ее рук голубой вихрь втягивал в себя огненное многоцветье, обращая в сонм мелких безвредных искорок. Под
