В человеческих взаимоотношениях угасание, с моей точки зрения, больше всего применимо к речевому поведению – хныканью, ворчанию, надоеданию с просьбами, угрозам. Если эти типы поведения не приведет ни к какому результату, не выводят вас из себя, они угасают. Помните, что вывести кого-либо из себя может служить положительным подкреплением. Брат, который повергает сестру в ярость, дергая за косичку, получает подкрепление. Если вы на работе вспылили на кого-нибудь, кто занимает более высокое служебное положение, то он или она в выигрыше. Даже животным это известно. Сразу вспоминаются таксы и скотчи – породы собак, у которых взятие реванша является хорошо развитым и осмысленным типом поведения – делать назло. Вы пробовали уехать на выходной, не взяв с собой собаку? Когда вы вернетесь, то несмотря на то, что в ваше отсутствие с ней хорошо гуляли, она нагадит вам на постель.
Вы можете избить ее до полусмерти, но такое проявление ярости будет ей только наградой.
Мы часто ненароком подкрепляем поведение, которое нам хотелось бы угасить. Хныканье у детей является поведением, которое вырабатывается с помощью родителей. Каждый ребенок, который устал, голоден, находится в дискомфорте, может скулить как щенок. Однако словом «нытик» называется ребенок, чьи родители достигли такой высокой степени самоконтроля, что могут вынести чрезвычайно длительное нытье, прежде чем окончательно потеряют терпение и скажут: «Хорошо, я дам тебе это проклятое мороженое; ну, теперь замолчишь?» Мы забываем или не понимаем, что случайное подкрепление – любое подкрепление, хорошее или плохое, – способствует сохранению поведения.
Однажды в Блумингдэле[2] я видела хорошенькую девчушку лет шести, которая привела свою мать, бабушку и весь отдел белья в полный ступор виртуозным применением «но ты сказала, ты обещала, я не хочу...» и т.д. Насколько я понимаю, ребенок устал от магазина, и, возможно, не без основания. А может, у нее вообще было неважное самочувствие. Ей хотелось уйти, а она усвоила, что добиться желаемого можно нытьем, которое всегда случайным образом подкреплялось.
Что делать, если вам на день навязали чьего-нибудь ребенка-нытика? Вот что делаю в этих случаях я. Как только протесты или жалобы начинают произноситься тем характерным для нытья гнусавым тоном, я сообщаю ребенку, что нытье на меня не действует. (Это обычно даст ему или ей пищу для размышлений, поскольку они не думают об этом, как о нытье, а считают это логичным и великолепным средством убеждения.) Как только нытье прекратилось, я спешу с подкреплением в виде похвалы или объятия. Если ребенок забыл и снова начинает ныть, мне обычно удастся прекратить это поднятием бровей или уничтожающим взглядом.
На самом деле нытики часто бывают умненькими детьми, и с ними бывает приятно и интересно, когда они отказываются от этой своей игры и нытье угасает.
Когда имеешь дело с поведением, имеющим словесное выражение, то одной из проблем является наш необычайный пиетет к языку. Слова обладают почти магическими свойствами. В тех ситуациях, когда нас запугивают, надоедают просьбами или нытьем, и особенно во время семейных ссор, мы склонны обращать внимание на сказанные слова, а не на поведение. На фразу: «Но ты же обещал» следует ответ: «Нет, я не обещал» или: «Я знаю, но я должен завтра ехать в Чикаго, поэтому не могу сделать то, что сказал, как ты этого не понимаешь?» и т.д., и т.п.
Мы должны отделять слова, которые говорятся, от поведения. Например, когда муж и жена ссорятся, действием является борьба. Предмет же ссоры часто является скрытым спектаклем. Вы можете оспаривать все на свете, можете произносить совершенно справедливые слова (врачам приходится выслушивать бесконечное количество вариаций на эту тему), но при этом все время в стороне остается само поведение – борьба.
Мало того, что мы с легкостью втягиваемся в словесное выражение конфликта («Он сказал, что я – трус, а я не трус»), мы часто не замечаем того, что сами подкрепляем его. И не только тем, что позволяем привести себя в ярость. Возьмем, к примеру, мужа, который всегда приходит домой в плохом настроении и который хочет сейчас же получить свой мартини (или пиво) и следом сразу же ужин. Чем более он раздражен, тем больше торопится жена подать требуемое, ведь правда? Что на самом деле она подкрепляет?
Раздражительность.
Если манера поведения жены веселая, она не проявляет поспешности в удовлетворении требований мужа, не заламывает себе руки и не расстраивается, то это в значительной степени делает раздражительность и прочие проявления настроения и характера – безрезультатными. С другой стороны, ледяное молчание, ответные крики или наказание, наоборот, могут им восприниматься как результаты и, следовательно, могут оказывать подкрепляющее действие.
Игнорируя поведение, не игнорируя при этом человека, можно сделать так, что многие неприятные проявления угаснут сами собой, потому что не будет никакого результата: ни хорошего, ни плохого. Поведение станет бесполезным. Враждебность требует невероятной энергии, и если от нее нет пользы, то от нее обычно быстро избавляются.
Многие типы поведения сами по себе совершаются в ограниченных временных рамках. Когда детей, собак или лошадей впервые после длительного периода ограничения свободы и бездействия выпускают на улицу, им страшно хочется бегать и играть. Если вы попытаетесь это ограничить, вам понадобится немало усилий. Чаще гораздо проще бывает просто разрешить им какое-то время побегать, пока это поведение не затухнет само по себе, прежде чем вы их призовете к дисциплине или начнете вырабатывать ее. Тренеры лошадей называют это «пусть дурь выйдет». Умные тренеры отпускают на несколько минут молодых лошадей на ринге полягаться, побрыкаться, побегать, прежде чем они огорчат их и заставят работать. Разминка перед тренировкой или футбольной игрой служит примерно тем же целям. Помимо того, чтобы заставить мышцы работать, что уменьшает вероятность растягиваний и травм, это «общая двигательная активность» оттягивает излишки энергии, при этом беготня и возня угасится и наездники или игроки смогут уделить большей внимание самой тренировке.
Привыкание является способом угашения безусловных реакций. Если на субъекта оказывает влияние неприятный стимул, которого нельзя избежать и с которым ничего нельзя поделать, то реакция избегания на него скорее всего угаснет, он перестанет реагировать на этот стимул, не станет обращать на него внимание, как будто бы его совсем не существует. Это называется привыканием. Первое время я считала, что уличный шум в моей нью-йоркской квартире просто непереносим, но постепенно, подобно большинству ньюйоркцев, я научилась спать под сирены, пронзительные крики, уборку мусора и даже звуки столкновения машин.
Я привыкла. Полицейских лошадей иногда тренируют, привязав в лежачем положении и подвергая множеству безвредных, но беспокоящих влияний, таких, как открывание зонтиков, хлопанье газетами, громыхание консервными банками и т.д. Так как лошади не могут пошевелиться, они настолько привыкают к пугающим зрительным и звуковым раздражителям, что в дальнейшем что бы им ни преподнесла улица они остаются невозмутимыми.
Примеры метода 4. Угашение
Метод 4 бесполезен для искоренения хорошо отработанного, самоподкрепляемого поведения. Тем не менее он хорош для борьбы с нытьем, дурным настроением, поддразниванием. Даже маленькие дети могут усвоить – и это открытие доставляет им удовольствие – что они могут прекратить поддразнивания со стороны более старших детей, просто никак не реагируя на них.
Поведение
Метод воздействия
Сосед по комнате повсюду разбрасывает грязные вещи
Подождите, пока он повзрослеет
Собака во дворе лает всю ночь
Этот тип поведения самоподкрепляется и редко угасает сам по себе
Дети слишком расшумелись в машине
Определенный уровень шума естествен и безвреден; пусть он будет, они от этого устанут Супруг обычно возвращается домой в плохом настроении
Следите, чтобы его грубости не давали никаких результатов: ни хороших, ни плохих
Неверный удар при игре в теннис
Работайте над другими ударами, движениями ног и т.д., старайтесь сделать так, чтобы специфическая ошибка сошла на нет из-за того, что на ней перестают концентрировать внимание
