профессиональным. Дело было в том, что когда в твоих глазах сияет любовь, ты можешь нести любую ахинею и люди будут с восхищением смотреть тебе в рот. Если, конечно, у тебя есть талант. У Рамиреса талант был.
В книгах часто пишут, что влюбленные обожествляют своих возлюбленных, что любовь ослепляет, что в любимой женщине не видишь недостатков… Рамирес так не считал. Он прекрасно осознавал, что у Полины слишком крупные черты лица и что без косметики она выглядит совсем непривлекательно. От него не укрылось, что Полина постоянно пользуется эпиляторами, что у нее какие-то мелкие проблемы по женской части, наконец, что она изменяет ему, по меньшей мере, раза в три чаще, чем он ей. Но все это казалось мелким и несущественным по сравнению с тем, что каждый вечер, ну или почти каждый, Джон Рамирес и Полина Бочкина оставались одни и любили друг друга так, как будто этот вечер был последним в их жизни. Рамирес был влюблен и потому счастлив. Ему было хорошо.
10
— Ну что? — спросил Анатолий, оторвавшись от мобилы, с которой уже битый час играл в “Быки и коровы”. Более умные игры ему надоели. В ситуации, когда мысли, кажется, вот-вот разорвут перегруженный мозг на части, нет ничего лучше, чем заняться отгадыванием восьмизначного шестнадцатеричного числа с двенадцати попыток.
Ибрагим закрыл за собой дверь и ответил на реплику Анатолия пошлым каламбуром. Это было неожиданно для Анатолия, он всегда считал, что так говорят только русские. Ибрагим выругался еще раз, сел на край кушетки и уставился в пол, мрачно сгорбившись.
— Все плохо, — сказал он. — Аламейн не соврал, на нас действительно охотятся. Я заглянул в кое- какие компьютеры — так оно все и есть. Хотел бы я знать, откуда он получил эту информацию…
— А ты откуда получил эту информацию? — спросил Анатолий. — Так же и он получил, через терминал спутниковой связи, я полагаю.
— Да, через него, — подтвердил Ибрагим. — Но, понимаешь, этой информации нет в открытом доступе.
— Как же ты ее получил?
— У меня остались кое-какие ключи еще с тех времен.
— Ты что?! — воскликнул Якадзуно. — Ты вводил свои ключи в их терминал?!
Ибрагим улыбнулся:
— Существует технология, которая позволяет проверить ключ, не передавая его по сети. Если хочешь, дам литературу почитать. Мои ключи не выходили за пределы моей мобилы.
— Подожди, — не унимался Якадзуно, — значит, ты сумел пробраться в их компьютеры?
— Не я, — сказал Ибрагим, — в их компьютеры пробрались задолго до меня. СПБ контролирует все компьютеры, подключенные к глобальной сети. Не знал?
— Нет, — растерялся Якадзуно. — А как?
— Я и сам не знаю подробностей. Какой-то программный агент, что-то вроде вируса с ограниченным размножением… В общем, кое-что мне получить удалось. Действительно, на нас троих идет охота, и руководит охотой некто Дзимбээ Дуо. Он приехал с Гефеста вместе с Рамиресом, там он работал в “Уйгурском палладии”. Якадзуно, ты его не знаешь?
— Не помню, — сказал Якадзуно. — Имя знакомое, может, где и встречались…
— Значит, не знаешь. По документам он был начальником какого-то третьестепенного цеха. Он не мог работать на твоего отца?
— Запросто. Или он мог работать на мафию. Там, на Гефесте, у всех компаний по две службы безопасности, одна официальная, а другая мафиозная.
— Понятно. По данным метеоцентра, буря будет длиться еще пару дней. А когда буря закончится, леннонцы начнут прочесывать местность. Найти наши следы не составит труда, так что нам надо убираться отсюда.
— Куда? — спросил Якадзуно. — В глубь Ухуфлш. А зачем? Леннонцы найдут этот бункер, расспросят людей Аламейна… или он что, собрался их всех тоже эвакуировать?
— Если мы согласимся сотрудничать, они немедленно эвакуируются. Бункер будет уничтожен.
— Там же наркотиков миллионов на пятьдесят! — воскликнул Анатолий.
— На двести пятьдесят, — поправил его Ибрагим, — только сейчас они уже ничего не стоят. Поймите, ребята, начинается серьезная война. Думаете, все потрясения уже закончились? Хрен вам! Самое интересное только начинается. Наркоторговцы оправились от шока и уже начали готовить террор-группы для отправки в Олимп. После первого взрыва леннонцы начнут прочесывать джунгли уже не абы как, а сплошняком. Ящерам это не понравится. Пока еще ни одна из сторон не воспринимает ящеров как третью силу, а, по-моему, зря. Как думаешь, Анатолий, у ящеров много оружия?
— Понятия не имею, — ответил Анатолий, пожав плечами. — То, что Евсро умеет управлять машиной, еще ни о чем не говорит.
— Не скажи. Радиостанция в лодке Фесезла — раз. У Евсро есть панацея — два.
— Панацея есть у Возлувожаса, — поправил Ибрагима Якад-зуно.
— У Евсро, — возразил Ибрагим. — Панацею ему привез Евсро, это и ежу понятно. Так вот, панацея у Евсро — два, аккумулятор — три, Евсро умеет управлять машиной — четыре, Евсро умеет читать человеческую карту, притом электронную, — пять. Кстати, кто-нибудь из вас обратил внимание, что за аккумулятор сейчас стоит в нашей “Капибаре”? А зря не обратили. Эта модель не поставляется на открытый рынок, эти аккумуляторы ставят только в атмосферные истребители.
— Думаешь, у ящеров есть своя авиация? — поразился Анатолий.
— Нет, не думаю. Ящер просто не влезет в самолет, рассчитанный на человека. Я считаю, что за ящерами стоят не только простые наркоторговцы, но и кто-то еще.
— Кто?
— Если бы я знал… В общем, ситуация более чем серьезная. Если просто сидеть и ждать, то будет война. Большая война.
— И что делать? — спросил Анатолий. — Что ты собираешься делать?
— Я собираюсь возглавить сопротивление, — спокойно сказал Ибрагим.
— Почему сопротивление? Почему не особый отдел братства?
— Потому что у особого отдела братства уже есть начальник. Кстати, Якадзуно его наверняка знает. Абубакар Сингх, бывший начальник пиар-отдела в вашей компании.
— Да, — сказал Якадзуно, — помню такого. Одно время ходили слухи, что он возглавляет нашу мафию.
— Это правда.
— Да ну! — не поверил Якадзуно. — Не может этого быть, Сингх совсем не такой человек. Нет, в самом деле, какой из него мафиози?!
— Хороший, — отрезал Ибрагим. — Раз ты о нем так говоришь, значит, он очень хороший мафиози, коли сумел так замаскироваться.
— Но все-таки, — Анатолий воспользовался секундной паузой в разговоре, — почему ты решил работать с ними? Только потому, что в братстве твое место уже занято?
— Нет, конечно, — ответил Ибрагим, — не только поэтому. Есть много других причин. Например, если я откажусь, выйти отсюда будет очень трудно, даже нам с тобой.
— Да, я знаю, — кивнул Анатолий, — тут неподалеку в лесу два пулемета на станках. Уйти трудно, но возможно. Извини, Ибрагим, я не верю, что это главная причина.
— Ты прав, — согласился Ибрагим, — это не главная причина. Главная причина в том, что братство начало терраформинг.
— Ты имеешь в виду ветровой щит?
— Не только. Я скачал один любопытный документ, он называется “Перспективный план преобразования планеты”. Ветровой щит к востоку от Олимпа представляет собой только первый шаг.
