своих статьях 'умным, талантливым мужиком'.
И недаром в одной из своих статей Бонч описывает удивительную сцену. Чтобы проверить распутинский 'дар познавать людей', он решил показать мужику некий портрет. 'Распутин пришел в состояние ажиотажа... 'А это кто? Скажи - кто это? - Он стремительно метнулся к большому стенному портрету, откуда выделялось гордое, умное лицо старика. - Ну и человек!.. Ах ты, Боже мой! Это ж Самсон, друг мой, вот он
Самсон-то где! Познакомь меня с ним!.. Поедем сейчас к нему! Вот за кем народ полками идти должен!'... И Распутин торопливо зажег соседнюю электрическую лампочку, желая лучше рассмотреть лицо этого поразившего его старика... Я объяснил ему, что это Карл Маркс'.
'Вот за кем народ полками идти должен!' - это пророчество Распутина прозвучало в статье Бонча, опубликованной в газете 'День' 1 июля 1914 года накануне войны, которая уничтожит империю и станет прологом марксистского государства.
ВСТРЕЧИ У АНИ
'14 апреля... У бедной Ани опять флебит и сильные боли в ноге... Бедная, она теперь действительно хорошая, такая тихая... Вчера она первый раз прошла на своих костылях до столовой... '
В конце апреля Вырубова уже всюду ходила на костылях. Теперь она, навестив утром свой лазарет, весь остальной день, как в былые времена, проводила во дворце. Царица уже не ревновала мужа к обрюзгшей, безобразно растолстевшей калеке. И 'Наш Друг', который спас и Аню, и ее великую дружбу с Аликс, иногда зримо, а чаще - незримо присутствовал в их разговорах...
Из показаний Марии Беляевой, 20 лет, служанки Вырубовой: 'В мае 1915 года... Вырубова вставала между 9 и 10, ехала в лазарет, где была до 1-2 дня, потом ехала к царице во дворец и там оставалась до 5 часов... Обедала она иногда у царицы или в гостях. Но после обеда она каждый раз отправлялась к царице, где оставалась до 12 часов'.
Не расставались они и в те редкие вечера, которые Аня проводила у себя дома. Ибо это означало: в доме - 'Наш Друг', а следовательно, и Аликс.
'15 апреля... Температура была вчера вечером 37,2... но чувствую себя... лучше, так что хочу пойти к Ане и повидать у нее Нашего Друга, который желает меня видеть'.
'16 апреля... Наш Друг вчера недолго оставался у Ани, но был так хорош... Он много расспрашивал о тебе'.
ТАЙНОЕ ПИСЬМО
И тут произошло событие, вызвавшее волну слухов в Петрограде и большое волнение среди союзников - из Германии приехала Мария Васильчикова. Фрейлина царицы, дочь директора Эрмитажа, она владела большим поместьем около Вены, где ее и застала война. Немцы не позволяли ей выехать в Россию, но в это время умерла ее мать, и под поручительство Эрни, принца Гессенского, брата Аликс, Васильчикову выпустили на три недели, пригрозив конфисковать поместье в случае ее невозвращения.
Эрни ходатайствовал за нее, ибо она согласилась передать его письмо сестре. На свою беду согласилась... Эпидемия шпиономании в России достигла апогея, и бедная Васильчикова была обречена.
Из показаний Вырубовой: 'О ее приезде императрице сообщила великая княгиня Елизавета Федоровна, отказавшаяся ее принять... По приезде в Петроград Васильчикова послала мне в Царское Село письмо с просьбой принять ее. Но по приказанию бывшей императрицы я ответила отказом... Так как при дворе ее подозревали в шпионстве, то ее выслали из Петрограда и сняли с нее фрейлинский знак... Что же касается того, как она (Аликс. - Э. Р. ) относилась к возможности заключить сепаратный мир с Германией, я с определенностью утверждаю, что никаких разговоров о возможности или желаемости сепаратного мира я никогда ни от бывшего Государя, ни от бывшей императрицы не слышала. Напротив, оба стояли за войну до конца... За три года войны она ничего не писала и не читала по-немецки. Своего брата она очень любила, но за эти три года никаких известий от него не получала'.
Вырубова опять солгала. Она знала - Васильчикова передала Аликс письмо от брата.
Из письма царицы: '17 апреля... Я получила длинное милое письмо от Эрни... он полагает, что кто-то должен начать строить мост для переговоров. У него возник план послать частное лицо в Стокгольм, которое бы встретилось там с лицом, посланным от тебя... Эрни послал его уже туда к 28 числу... Я послала сказать этому господину, чтобы он не ждал... и хотя
все жаждут мира, время еще не настало. Я хотела покончить с этим делом до твоего возвращения, так как знаю, что оно тебе неприятно... '
Хотя письмо Эрни было личным, Николай передаст его в министерство иностранных дел, желая подчеркнуть свою непричастность к этим мирным предложениям. И это было ошибкой...
'В России все секрет и ничего не тайна'. И уже вскоре родился ужасный, стойкий слух: царица-шпионка переписывается с немцами и сообщает им военные секреты. Этот слух станет для страны одним из объяснений катастрофы, которая вскоре случится на фронте.
Из показаний Вырубовой: 'В лазаретах от сестер милосердия и раненых ей (царице. - Э. Р. ) не раз приходилось слышать, что ее, как немку, подозревают в народе и в армии в шпионстве'.
Хотя, если уж кого и подозревать в выдаче военных секретов, так это, пожалуй, брата Эрни. Его предложение немедленно начать переговоры о мире странно совпало с тайными военными приготовлениями немцев. Он будто предупреждал Аликс: поторопитесь!.. И вскоре после отвергнутого предложения Эрни, во второй половине апреля, началось мощное наступление германской армии. И тягостное отступление русских...
'7 мая... Пошла к Ане и просидела до 5-ти. Видела там Нашего Друга. Он много думает и молится о тебе... Сидели и долго беседовали... Это ужасно не быть с тобою в такие тяжелые времена'.
Слухи об измене 'в верхах', естественно, связывались с ненавистным 'старцем'. Уже заговорили о немецких шпионах в окружении вечно пьяного Распутина, и Аликс знала об этих разговорах. Она мучилась, понимая, как Верховный использует в Ставке эти гадкие слухи. Вот почему упорно, почти в каждом письме, она писала мужу о 'Нашем Друге' - с большой буквы, как пишут о святом.
'Посылаю тебе Его палку (рыба, держащая птицу), которую Ему прислали с Нового Афона, чтобы передать тебе. Он употреблял ее, а теперь посылает тебе, как благословение, если можешь, то употребляй ее иногда; мне так приятно, что она будет в твоем купе рядом с палкой, которой касался m-r Philip'. Так в купе царя встретились два 'Наших Друга'...
Распространившиеся слухи о тайных переговорах с немцами на фоне сообщений о поражениях русской армии пугали союзников. Аликс писала Ники: '14 июня Павел (великий князь Павел Александрович. - Э. Р. ) пил со мной чай и просидел долго. Он был очень мил, говорил откровенно и просто... без желания вмешиваться в дела, которые его не касаются (то есть о Распутине. - Э. Р. )... Недавно у него был Палеолог (французский посол. - Э. Р. ) и имел с ним долгую интимную беседу, во время которой он очень хитро старался выведать у Павла, не имел ли ты намерения заключить сепаратный мир с Германией, как он слыхал об этом здесь и во Франции... Павел сказал, что он уверен, что это неправда... Я сказала ему, что ты и не помышляешь о мире и знаешь, что это вызвало бы революцию, потому-то немцы и стараются раздувать эти слухи... '
Нет, Николай не думал предавать союзников и собирался вести войну до конца. Тяжелые потери заставили его думать о новом призыве в армию. Но с этим призывом должен был отправиться на фронт единственный сын Распутина... И царица тут же пишет в Ставку: 'Он (Распутин. - Э. Р. ) говорил, что... ты вознесешь свое царствование тем, что не призовешь сейчас 2-го разряда... '
И дело здесь было не только в страхе Распутина за сына. Мужик рассказывал царице про изменившиеся настроения крестьян, про то, что новая кровавая жатва может приблизить революцию куда быстрее, чем сепаратный мир. Вот почему, написав обязательные слова о войне до победного конца, она просит Ники не посылать на фронт новых солдат, тем самым призывая его подумать о конце войны.
В то время за Аликс открыто шпионили. В том же письме она писала: 'Мария Васильчикова (однофамилица несчастной посланницы Эрни. - Э. Р. ) живет в зеленом угловом домике и наблюдает из окна, как кошка, кто входит и выходит из нашего дома... она сказала графине Фредерике, что видела, как Григорий сюда въезжал (отвратительно!). Чтобы наказать ее, мы сегодня пошли к Ане окольным путем... '
Васильчикову вышлют из столицы. Но рассказ о царице, тайком идущей на встречу с мужиком, дойдет до Ставки и вызовет там переполох. Сначала письмо от Эрни, а теперь и мужик, ненавидевший войну и еще недавно грозивший поражением... Но каково же его влияние, если Государыня ради встречи с ним, забыв о величии, крадучись, покидает собственный дворец!.. А тут еще слухи о том, что он натравливает царицу на Верховного главнокомандующего...
И Верховный решил сыграть на опережение.
