чемоданами. Она вспомнила, что говорил Майкл о смерти: для большинства из нас это единственное сверхъестественное явление в жизни. И подумала, что он прав.
Снова беззвучно подступили слезы. Хорошо, что на ней темные очки. На похороны съедутся Мэйфейры, много, много Мэйфейров...
Она сразу уснула, как только села в самолет.
7
ХРОНИКА МЭЙФЕЙРСКИХ ВЕДЬМ
Часть VI
ИСТОРИЯ СЕМЕЙСТВА С 1900 ПО 1929 ГОД
Методы исследования в двадцатом веке
Как упоминалось ранее, в предисловии к той части досье, где описываются события девятнадцатого века, с каждым десятилетием наши источники информации о семье Мэйфейров становились все обширнее и надежнее.
Накануне двадцатого века Таламаска не отказалась от своих традиционных методов исследования и впервые прибегла к услугам профессиональных детективов. Ряд таких людей работали для нас в Новом Орлеане и до сих пор работают. Они не только отлично собирают всевозможные слухи, но и расследуют отдельные интересующие нас случаи с помощью многочисленных архивов, опрашивают десятки людей, связанных с семьей Мэйфейров. Их методы во многом схожи с методами современных писателей- публицистов, когда те собирают материалы о реальных преступлениях.
Эти люди почти никогда не знают, кто мы такие. Свои сведения они сообщают в лондонскую Обитель. И хотя мы до сих пор посылаем наших специально обученных сотрудников в Новый Орлеан для 'собирания слухов' и поддерживаем активную связь с другими наблюдателями, как делали на протяжении всего девятнадцатого века, эти частные детективы во многом повысили качество нашей информации.
В конце девятнадцатого и начале двадцатого века нам стал доступен еще один источник информации, который мы, за неимением лучшего, станем называть семейными преданиями. Здесь имеется в виду то, что, хотя Мэйфейры часто окружают своих здравствующих членов семейства абсолютной тайной и всячески избегают разговоров с посторонними о семейных делах, примерно с 1890-х годов они начали повторять небольшие истории, анекдоты и откровенные небылицы о своих предках из далекого прошлого.
Например, потомок Лестана, не сказавший ни слова о своей дорогой кузине Мэри-Бет, когда незнакомец на вечеринке дал ему повод посплетничать об этой особе, тем не менее рассказал несколько необычных историй о двоюродной бабушке Маргарите, которая когда-то танцевала со своими рабами. А позже внук этого родственника рассказал несколько анекдотов о старой мисс Мэри-Бет, с которой никогда не был знаком.
Разумеется, большая часть таких семейных преданий чересчур туманна, чтобы представлять для нас какой-нибудь интерес, и в основном касается 'великолепного периода жизни на плантации', который для многих семейств в Луизиане превратился в миф и никоим образом не проливает свет на предмет нашего изучения. Однако иногда эти семейные предания совершенно непостижимым образом связывают обрывки сведений, полученных нами из других источников.
В тех случаях, когда легенды становились особенно прозрачными, я включал их в данное повествование. Но читатель должен понимать, что семейные предания это всегда рассказ современника о ком-то или о чем-то из 'туманного прошлого'.
В начале двадцатого века у нас также появился тот источник информации, который мы называем 'юридическими слухами', то есть сведения, поступавшие от секретарей, клерков, юристов и судей, которые лично знали Мэйфейров и работали с ними, а также их друзей и членов семейств - всех этих многочисленных не-Мэйфейров.
Благодаря тому факту, что сыновья Джулиена - Баркли, Гарланд и Кортланд - стали известными юристами, и потому, что Карлотта Мэйфейр работает юристом, и потому, что многочисленные внуки Джулиена также занялись юриспруденцией, наша сеть юридических контактов разрослась настолько, что это трудно себе представить. В любом случае, финансовые сделки Мэйфейров настолько обширны, что в них участвует множество блюстителей закона.
Когда в двадцатом веке в семье начались раздоры, когда Карлотта затеяла борьбу за опекунство над дочерью Стеллы, когда возникли споры по поводу размещения капиталов, то эти 'юридические слухи' стали богатым источником интересных подробностей.
Позвольте добавить в заключение, что по сравнению с девятнадцатым двадцатый век стал свидетелем еще многих событий, которые здесь нашли подробное отражение. И наши осведомители в двадцатом веке стали пользоваться многочисленными общественными изданиями, в которых упоминаются члены семейства. С течением времени фамилия Мэйфейр все чаще и чаще стала появляться в прессе.
Этнические изменения семейства
По мере того как мы подводим наше повествование к 1900 году, мы должны отметить, что этнический характер семейства Мэйфейров менялся.
Хотя родословная семьи ведется с франко-шотландского союза, а в следующем поколении к ней примешалась кровь голландца Петира ван Абеля, после него семья была почти исключительно французской.
С 1826 года, однако, после брака Маргариты Мэйфейр и оперного певца Тирона Клиффорда Макнамары, семейство, на которое распространялось действие легата, начало довольно регулярно родниться с англосаксами.
Другие ветви - в основном потомки Лестана и Мориса - стойко оставались французами, и если когда- нибудь кто-то из них переезжал в Новый Орлеан, то предпочитал селиться 'в городе', с франкоговорящими креолами, во Французском квартале или поблизости от него, или же на Эспланейд-авеню.
Основной костяк семейства, на который распространялось действие легата, после брака Кэтрин с Дарси Монеханом прочно засел на окраине, в 'американском' Садовом квартале. И хотя Джулиен Мэйфейр (наполовину ирландец) всю жизнь говорил по-французски и женился на франкоговорящей кузине, Сюзетте, он дал своим сыновьям явно американские или английские имена и позаботился о том, чтобы они получили американское образование. Его сын Гарланд с отцовского благословения женился на девушке из немецко- ирландской семьи. Кортланд также женился на девушке англосаксонских кровей, их примеру последовал в свое время и Баркли.
Как мы уже отмечали, в 1899 году Мэри-Бет вышла замуж за ирландца, Дэниела Макинтайра.
Хотя сыновья Кэтрин, Клэй и Винсент, всю жизнь говорили по-французски, оба женились на американках ирландского происхождения - Клэй взял в жены дочь преуспевающего владельца отеля, а Винсент - дочь немецко-ирландского пивовара. Одна из дочерей Клэя стала членом ирландского католического ордена Сестер милосердия (пойдя по стопам своей тети по отцу), который по сию пору пользуется финансовой поддержкой семьи. Правнучка Винсента поступила в тот же орден.
Мэйфейры французской ветви молились в соборе Святого Людовика во Французском квартале, но представители основной ветви семейства, защищенные легатом, начали посещать службы своей приходской церкви, Нотр-Дам, на Джексон-авеню, одной из трех церквей, нашедших поддержку Отцов Искупителей, которые стремились ответить чаяниям ирландских и немецких иммигрантов, поселившихся в прибрежной зоне, а также пожеланиям старых французских семейств. Когда в 1920-х годах эту церковь закрыли, то на Притания-стрит в Садовом квартале воздвигли приходскую часовню, явно предназначенную для богатых, которые не хотели ходить ни в ирландскую церковь Святого Альфонса, ни в немецкую церковь Святой Марии.
Мэйфейры посещали службы в этой часовне, и до сих пор жители Первой улицы ходят туда слушать мессу. Но еще в 1899 году Мэйфейры начали появляться по важным поводам в ирландской церкви Святого Альфонса огромном, внушительном и красивом здании.
В этой церкви в 1899 году Мэри-Бет венчалась с Дэниелом Макинтайром, и с тех пор там проводятся все крещения Мэйфейров с Первой улицы. Дети Мэйфейров после исключения из хороших частных школ какое- то время ходили в приходскую школу при церкви Святого Альфонса.
Некоторые сведения о семье мы получаем от ирландских католических священников и монахинь этого прихода.
После смерти Джулиена в 1914 году Мэри-Бет редко говорила по-французски даже со своими французскими кузенами. Возможно, в семье постепенно отошли от этого языка. Карлотта Мэйфейр никогда на говорила по-французски, что касается Стеллы, Анты или Дейрдре, то вряд ли они знали больше чем несколько слов какого-либо иностранного языка.
Наши наблюдатели отмечали множество раз, что в речи Мэйфейров двадцатого века - Карлотты, ее сестры Стеллы, ее племянницы Анты и дочери последней, Дейрдре, - явно слышался ирландский акцент. Как
