— А ты уверен, — в высоком голосе Стривера зазвенел металл, — что мы захотим ее отдать?
— Уверен, — прогудел Змей в ответ, — деваться-то вам некуда! Если я до вас докопаюсь, миловать не буду!
Снова заскрежетали выворачиваемые камни. Змей торопился — было ясно, что до рассвета он ворвется в пещеру.
— Дай нам подумать! — крикнул Стривер, но Перун махнул ему рукой, и тот замолчал.
— Надо отсюда выбираться, — уверенно сказал Смаргл. — Не может эта пещера быть без второго входа! Его надо только найти! И поскорее!.. Вы тут покараульте, а я схожу погляжу. Кто со мной?
Три жеребца, что до сего часа стояли плечом к плечу, вдруг зашевелились. Два с боков прижались к третьему. Очертания их стали блекнуть и растворяться в воздухе, зато третий жеребец толстел на глазах.
Рада расширившимися от ужаса глазами смотрела на превращение. Три коня слились в одного могучего темно-бурого жеребца с длинной косматой гривой. Встряхнувшись как собака, он вдруг подогнул все четыре ноги и рухнул на пол. Облако пыли и тумана взметнулось ввысь, а когда оно опало, перед людьми стоял крупный угольно-черный волк с мощной шеей, широкой грудью и горящими алыми глазами.
Рада шарахнулась от оборотня прочь и завизжала, но ее крик не успел прокатиться под потолком пещеры, как Смаргл с быстротой молнии оказался рядом и обнял девушку, зажимая ей рот.
— Молчи, — приказал он. — Не бойся! Облик менять могут лишь те, в чьих жилах течет кровь жителей подземного мира. Черный Змей из их числа, но там много и тех, кто от века был нашими друзьями и союзниками.
Девушка покосилась на молодого витязя, подчиняясь. Смаргл был ниже ее на полголовы, и сейчас это почему-то само собой пришло на ум. Он отстранился, разжимая руки, и почти не удивился, когда Рада послушно двинулась за ним.
Держась за руки, они отправились в сопровождении волка-Ящера в глубь пещеры, в то время как Перун и Стривер остались у завала, прислушиваясь к работе Змея.
Ящер первым добежал до того, что до сих пор казалось бесформенной тенью, и завертелся подле, ведя себя совершенно как пес — не хватало еще, чтобы все, кому не лень, узнали, что он разумен.
Подойдя следом, Смаргл ахнул, высоко поднимая факел над головой. Перед ним, заваленная мусором и пометом летучих мышей, раскинулась самая настоящая, хоть и древняя, кузня — камень-наковальня, несколько металлических болванок, клещи и молоты, сваленные кучей пополам с прочими вещами, даже зев печи открывался в стене.
Забыв о девушке и всем прочем, Смаргл засуетился, осматриваясь. Кое-как смахнув грязь с наковальни, он выложил инструменты, не забывая осматривать их, откатил болванки в сторону, заботливо отделив их по видам, слазил в горн, забравшись в него чуть не целиком — там, внутри, еще сохранились угли, часть из которых даже не прогорела. Ящер тем временем обегал все вокруг.
Рада стояла на месте. Смаргл сунул ей в руку факел, велев светить ему, а потом, когда настала пора лезть в горн, он вообще скинул ей на руки перевязь с мечом, плащ и рубаху с кольчугой, оставшись полунагим. Видя его широкие плечи и крепкое тело, девушка воззрилась на него столь откровенно, что Смаргл поспешил нырнуть в горн.
Вывалившись оттуда в облаке пепла, весь перепачканный сажей, он ринулся к братьям. Лицо его сияло.
— Я знаю, что делать! — прошептал он. — Давайте пообещаем ему девушку, а сами… — И он что-то быстро заговорил Перуну на ухо.
— Отлично придумано! — просиял тот и хлопнул Стривера по плечу. — Займи его пока чем-нибудь!
— Хм, займи! — фыркнул Стривер, пожимая плечами. — А чем?
— Пообещай что угодно, болтай без умолку, — замахнулся Перун, — хоть вон ее отдай, а только чтоб он запала не потерял! Можешь даже его поддразнить немного!
Братья поспешили к наковальне, оставив Стривера у стены в одиночестве. Не смея уйти с поста, он вытягивал шею, стараясь понять замысел братьев, но потом, увидев, что делает Смаргл, догадался, что от него требовалось, и стукнул кулаком по камню.
— Эй, ты! Змей! — крикнул он. — Слышишь меня?
Не прекращая ворочать камни, тот пропыхтел:
— Слышу. Дальше что?
— Мы тут посовещались, — заговорил Стривер, не сводя глаз с братьев, — и решили, что ты прав. Мы обследовали стены этой пещеры — здесь и правда нет другого выхода. Мы в ловушке…
Змей прервал работу и с удовольствием расхохотался.
— А я что говорил? — самодовольно проурчал он. — Вот как со мной спорить! Я старше и знаю, что говорю!
— Да, ты оказался прав, а потому мы решили отдать тебе то, что ты просишь. Девушка твоя!
Рада, услышав эти слова, чуть не упала в обморок и уже развернулась, чтобы по достоинству ответить предателю, но тот продолжал медленно и внятно:
— Только есть у нас одно маленькое условие. Выполнишь его — все получишь!
Змей взревел так, что в пещере родилось эхо, потрясшее всех.
— Ты! — заорал он, кидаясь на камни всем телом. — Как ты смеешь!.. Здесь только я ставлю условия! Я победитель!.. Ты не смеешь! Вот я тебе покажу!
Он продолжал бесноваться, бодая головой завал так, что стены пещеры содрогались. Стриверу пришлось отойти на несколько шагов — сверху начали сыпаться мелкие камешки.
— Да погоди ты, дай сказать! — закричал он, перекрывая шум. — Сам рассуди — деваться нам некуда. Можем мы напоследок немного позабавиться, чтоб не так стыдно было перед самими собой? Все равно ты победитель, так согласись — что тебе стоит!
О непроходимой глупости Черного Змея ходили легенды, но Стривер. знавший об этом с юности, все равно чуть не закричал от радости, когда шум снаружи прекратился и Змей заговорил вполне мирным голосом:
— А ты прав, человек! Деваться вам некуда… Но учти — если условие твое окажется трудным или глупым, я его выполнять не стану! Понял?.. А теперь говори!
Стривер набрал полную грудь воздуху — теперь самое главное соврать поправдивее.
— Нас завалило, — наудачу заговорил он, — да так, что и сам Ящер не сразу откопался бы… А вот если ты сможешь в одиночку, действуя только когтями, разобрать все камни, тогда…
Змей начал было хохотать над таким простым условием.
— Да я и так скоро до вас докопаюсь, — выговорил он, отсмеявшись.
— Это еще не все, — безжалостно продолжал Стривер, — мы тебе помогать не станем, даже наоборот… Вот если ты нас пересилишь, тогда, считай, победил!
Некоторое время Змей молчал, переваривая его намек.
Перун и Смаргл отошли к наковальне. Младший брат висел на локте у старшего и торопливо нашептывал ему свой замысел. Перун слушал, сдвинув кустистые, сросшиеся на переносье брови. Рада по-прежнему стояла у наковальни, светя им.
— Хорошо, — наконец кивнул старший брат. — Неплохо придумано. Только как ты это сделаешь?
— Пока вы с Даждем по дальним землям путешествовали, я у отца в кузне пропадал, искусство его перенимал, — с гордостью возразил Смаргл. — Доверься мне и помоги. Вот увидишь: набросим на Змея кованый ошейничек — сразу станет послушнее!
Обнадеженный этим, Перун принес свой меч и положил его на наковальню.
Смаргл же подошел к пустому и холодному горну. Немного знавшая кузнечное искусство Рада даже подивилась ему — что он будет делать? Ведь достать для топки дров было неоткуда. Но витязь протянул руку к мертвому зеву, шевельнул пальцами — и внутри заплясало пламя. Сперва небольшое и робкое, оно разгоралось сильнее и сильнее. Вроде нечему было гореть, но в горне плясал самый настоящий огонь. И жар от него был настоящим. Смаргл даже заслонился от него рукой, но не убрал вторую от огня, следя за пламенем.
Перун, на ходу снимая кольчугу, подошел к горну.
— Здорово, — похвалил он. — Где ты так выучился?
