Видя ее огорчение, Бертран и сам нахмурился.
- Прости, - продолжил он, помолчав. - Может быть, я могу сделать что-то еще, чтобы облегчить твое пребывание здесь? Например, принести тебе нитки и иголки для вышивания? Или книжку?
Когда Эмма не откликнулась на его предложение, он грустно вздохнул, с тоской рассматривая ее силуэт на фоне окна. Внезапно он оживился:
- Может быть, ты хочешь сменить одежду? Я велел сшить для тебя платье. - Она резко обернулась к нему, и Бертран, смутившись, добавил: - На всякий случай.
Эмма отвернулась, не желая продолжать этот разговор, но чувствовала, что Бертран все еще неуверенно переминается у нее за спиной.
- Оно желтое, - пытался заинтересовать он ее. - Ты в нем будешь выглядеть прелестно.
'Словно у меня желтуха', - мрачно поморщилась Эмма. Желтый цвет ей не шел, а вот в золотом она выглядела очень мило. Впрочем, дело вовсе не в цвете. Она не надела бы ни одного платья, сшитого по его заказу. Дерзость этого поступка вынудила бы ее отказаться. Какое бы платье он ей ни принес, она разорвет его на клочки и растопчет. Или сделает из него веревку, чтобы повеситься...
- Веревку?.. - выдохнула она, глядя вниз на узкую полоску земли под окном.
- Что ты сказала?
Эмма повернулась к нему и обольстительно улыбнулась.
- Да, пожалуй, сменить платье будет приятно, - проворковала она и подумала, что одним платьем ей не обойтись, нужно что-то еще попросить. - А тряпки?
- Тряпки? - растерянно моргнул Бертран.
- Мне нужны тряпки, милорд. Много тряпок.
- Много тряпок?
- Да, для моих женских дней. - Когда он недоуменно нахмурился, Эмма широко улыбнулась: - Для меня это всегда ужасное испытание. Они длятся долго, и кровь течет ручьем, как река Темза. Мне понадобится много чистой ткани. Очень много.
- Очень много? - Взгляд его бегло коснулся низа ее живота, и он позеленел, словно его сейчас вытошнит.
Эмма с невероятным удовольствием наблюдала его смущение.
- Да. У меня кровь идет так сильно, что однажды почти утопила Эмори. Моя служанка говорит, что никогда не знала женщины с такими обильными кровотечениями. Она каждый раз удивляется, что я не истекаю кровью до смерти... Что-то неладно, милорд? Вы так бледны.
- Нет-нет! - Судорожно глотнув, он попятился к двери. - Я сейчас же велю прислать вам чистого полотна. - Спотыкаясь, он выбрался из комнаты и с силой захлопнул за собой дверь.
Эмма лучезарно улыбнулась и вновь выглянула в окно, внимательно оглядывая стену замка и окружающую местность. Ее нельзя было назвать совсем не охраняемой. На углу стоял на страже один человек, и второй - там, где стена здания смыкалась со стеной, окружавшей внутренний двор. Эмме оставалось только надеяться, что, если она дождется ночи, темнота и скука придут ей на помощь.
Через некоторое время после ухода Бертрана дверь отворилась. Вернулась служанка с полной кружкой взамен пролитой. Еще она принесла зажженную свечу, и Эмма только тогда поняла, что день близится к концу. 'Вскоре эта свеча потребуется для работы', - подумала Эмма, когда вслед за тем служанка принесла желтое платье и множество чистых полотняных лоскутьев. Напуганный ее рассказом, Бертран не поскупился на материю. Он прислал гораздо больше, чем она смела надеяться. Женщина положила платье и лоскутья на кровать и удалилась.
Как только дверь за ней закрылась, Эмма взяла платье в руки и стала его рассматривать. Оно не было легким и воздушным, не соответствовало ее возрасту и к тому же оказалось уродливым, как смертный грех, но веревка из него должна была получиться неплохая. Затем она принялась выбирать лоскутья подлиннее и попрочнее. Насмешливая улыбка тронула ее губы: Бертран, видимо, принял ее слова за чистую монету.
Эмма уселась на постели и начала рвать платье на длинные полоски и связывать их концы. На всю работу ушло гораздо больше времени, чем она рассчитывала. Руки ее ныли, но, едва покончив с платьем, Эмма занялась лоскутьями.
Неожиданно она услышала скрип отодвигаемого засова. Сердце Эммы екнуло, она торопливо спрятала плоды своих трудов под одеяло и уселась сверху, чинно сложив руки на коленях.
К ее крайнему изумлению, на пороге появилась леди Аскот. Эмма попыталась встретить испытующий взгляд матери Бертрана с самым благожелательным и спокойным видом.
- Мой сын говорит, что ты не беременна, - металлическим голосом произнесла она.
- Да, - не дрогнув, ответила Эмма.
- Ты солгала.
- Я уже объяснила Бертрану, что лорд Эмори приказал мне...
- Он рассказал мне об этом...
Эмма замолчала, пытаясь угадать причину прихода злобной дамы.
- Ты действительно любишь моего сына?.. Эмма напряглась. Начиналась самая сложная часть игры.
- Боюсь, что не так хорошо его знаю, чтобы утверждать, будто испытываю к нему столь сильные чувства, но я и вправду предпочитаю его...
- Ты снова лжешь!
Эмма замерла при этих словах:
- Я...
- Гита мне рассказала.
Эмма подняла брови:
- Что именно она вам рассказала?
- Он смотрит на тебя обожающими глазами, как полный болван.
- Эмори? Нет, он'.
- Он подчинился глупым требованиям де Ласси, чтобы только угодить тебе. - Эмма растерянно заморгала. - Не хотел позорить тебя при дворе. Гита слышала, как они с Блейком говорили об этом.
Как странно! Ей он сказал, что решил надеть новый наряд, потому что его туника порвалась при нападении разбойников.
- Она также рассказала мне, - продолжала чеканить слова леди Аскот, что ты получаешь удовольствие, совокупляясь с ним.
Эмма залилась алым румянцем:
- Я...
- Орешь, как кошка, каждую ночь и почти каждое утро.
Она открыла рот, лишившись дара речи. Господи! Неужели они с Эмори так шумели? И весь замок их слушал? Ей надо будет обсудить это с мужем. Не может же она наслаждаться его ласками, зная, что к ним прислушиваются все обитатели замка?!
- И все-таки ты сказала моему сыну, что любишь его. Почему? - Эмма на секунду задумалась, и леди Аскот ответила вместо нее: - Несомненно, ты надеешься как-то использовать его для побега. Он достаточно самонадеян и глуп, чтобы это у тебя вышло. - Она посмотрела на Эмму пронзительным взглядом. - Но ты забыла, что есть я. Так что берегись, девчонка! Ничего у тебя не выйдет. Ты останешься тут, в этой комнате, до смерти Эйнфорда. А затем обвенчаешься с моим сыном.
- Пока я жива, этого не будет! - яростно возразила Эмма. Притворяться теперь было бесполезно.
- Тогда ты умрешь.
Эмма сжала губы и молчала. Леди Аскот усмехнулась:
- В любом случае замком Эберхарт будет владеть мой сын. Это справедливо. Он должен был перейти в его владение после смерти Фалька. Внезапно она улыбнулась. - Теперь, когда мы поняли друг друга, я тебя покину. Похоже, у тебя пропал аппетит, так что велю слугам не беспокоиться о твоем ужине.
С этими словами она повернулась и вышла из комнаты.
Некоторое время Эмма мрачно жгла яростным взглядом закрытую дверь, затем вытащила из-под одеяла веревку и решительно продолжила работу. Часы бежали, Эмма трудилась не покладая рук. Она уже
