- подумала Яна и улыбнулась.
- Что будем делать дальше? - спросил Влад, уже загоревшийся желанием кому-нибудь помочь.
- Все завтра! - хором выкрикнули Ваня, Яна и Мирослав. - Уже час ночи!
И все разошлись по домам.
Возле подъезда Яны Мирек ей сказал:
- Ваня отличный парень!
- Я знаю, - моргнула Яна красными от усталости глазами. - Мне он нравится.
- Вот и слава Богу. Ну все, пока! Завтра, как проснемся - созвонимся. Кстати, надо будет у Ваньки взять номер его телефона.
- Надо, - согласилась засыпающая на ходу Яна и вошла в подъезд.
Консьержка, дежурившая в ночную смену, (именно с ней общался Ваня), даже не поздоровалась с ней.
- Гуляка, - прошипела она про себя.
Сторожиха Зинаида Кондратьевна не любила Яну за то, что у девчушки был талант музыканта. А у ее дочки талант напрочь отсутствовал. Консьержка мечтала о том, чтобы дочь играла на пианино как минимум в Государственном Центральном Концертном Зале России. Но дочурке медведь наступил на ухо, она не отличала ноты друг от друга. И вот, обида за несостоявшуюся как музыканта дочь выплеснулась на соседку, и Зинаида Кондратьевна Яну, которую обожал весь двор, терпеть не могла.
Консьержка выпила кофе и вытаращилась в газету.
Глава 11. ТЕБЕ СМЕШНО? ТОГДА ЖИВИ!
Полдень. По дому Мирослава разносится храп, идущий сразу со всех сторон. Слышимость в жилище потрясающая. Нервы Мирека не выдержали, он вскочил с кровати, и устремился к постели Димы.
- Хватит! - завопил он.
Дима от неожиданности резко проснулся и свалился на пол.
- Ты чего? - заспанно поинтересовался он.
- Ничего! - крикнул Мирек и бросился к лежбищу Витька.
- Довольно! - раскричался Костов.
Витя отреагировал так же, как и Дима.
Мир вышел в середину дома и загорланил:
- Не храпите! Это невозможно слушать! Жду вас на кухне!
За столом Витя все рассказал Диме, причем все имена были в панибратской форме.
- Нет, ну это вообще! - удивился Мирек, стукнул ложкой по тарелке. Там что, все так разговаривают? Димон, Вован, Сашок, Колёк! Есть же имена Дима, Вова, Саша, Коля!
Витя от чистого сердца изумился:
- А что, я неправильно поставил ударения?
Мирек ничего не сказал, он тяжело вздохнул и перевел свое внимание и наблюдательность на чашку с чаем и вазочку с вареньем.
- Вчера приходил домой твой брат! - объявил Дима.
- Семка?! - чуть не поперхнулся мальчик.
- Да. Как я испугался, что он меня заметит! А ты говорил, что он у друзей на даче, - упрекнул Мирека Отразимый.
- Ну да. Я думал, что он на даче. Наверное, он за чем-то приехал.
Дима вспомнил:
- Сема искал телефон. Нашел его и покинул дом.
- Вот! Значит, он поехал обратно на дачу.
- Наверное. Передай, пожалуйста, варенье, - попросил Дмитрий.
- Ага.
Ваня думал: 'Хозяева рынка сказали мне, чтобы я принес им тысячу. Спрашивается: за что? Совсем обнаглели. Не собираюсь я давать им деньги! К тому же, их у меня нет! Надо бы хозяев как-то проучить, наказать. А-а, Мирек же обмолвился о том, что что-то придумал. Интересно, что? Сейчас Яне позвоню, соберем всех и устроим совещание. Как раз о плане Мирослава узнаю'.
- Будьте добры, позвоните Яну! - попросил Ваня в трубку.
- А кто это? - спросила Валерия Андреевна.
- Ваня!
- Подождите, - донесся треск, его перекрыл звонкий голос Яночки:
- Вань, ты?
- Да, привет, Ян! Выспалась?
- Выспалась, а ты?
- Тоже. Ян, наша компания когда соберется? Нужно же поговорить о делах.
- А я не знаю, когда. Давай ты придешь ко мне, а мы по пути зайдем за остальными?
- Давай! Мне ждать тебя у консьержки?
- Если можешь...
- Могу! Через пятнадцать минут буду!
- Жду!
'Троица' сидела в креслах и ждала Глашу. Вскоре она появилась, оглядела дом Мирека и тоже села в кресло.
- По какому поводу мы собрались? - спросила Глафира.
- Решать, что делать дальше! - удивился Мирослав.
- И решать нечего. Надо брать кассету в руки и нести ее в милицию.
- Думаешь, нам поверят? Скажут, чтоб мы гуляли и не мешали взрослым людям заниматься взрослыми делами, - мрачно проговорил Костров.
- Не имеют права. В крайнем случае, подадим заявление на 'Кюали', а кассету приложим в качестве доказательства.
- Доказательства чего? - поправила Яна прическу.
- Ну, - растерялась Глаша, - надобно придумать.
Яна придумала:
- Можем сказать, что колготки 'Кюали' быстро рвутся, а на ногах от них появляется аллергическая реакция.
- Не-е, - покачал головой Мирек. - Этим занимается не милиция, а всякие тетки- лаборантки-исследователи в белых халатах.
Ваня вскочил:
- Я все придумал! Мы отправимся в милицию вместе с Витей, он напишет заявление, что за ним охотятся головорезы из 'Кюали'.
Витёк остался недовольным:
- Нетушки-конфетушки, вдруг меня схватят по дороге? Что тогда?
Яна возмутилась:
- А что ты предлагаешь? Жить у Мирки до конца своих дней? Сидишь тут как у тещи на блинах, чувствуешь себя как на курорте и ничего не хочешь делать.
Виктору стало стыдно:
- Да, я расслабился... Идем в милицию.
- Подожди, еще рано, мы не все продумали, - остановил его Мирослав.
- Так давайте продумаем.
И все принялись продумывать. Лучше всех, это сделала, как всегда, Яна:
- Я могу дать концерт для пианино в милиции, например, сыграю 'К Элизе', или ту же 'Лунную сонату', этим я расположу их к себе, и нам будет легко внушить им все, что мы хотим.
Теперешнее население дома Костровых предпочло ничего не ответить. Но Глаша не выдержала и съехидничала:
- Да кто тебя с пианино туда пустит?
- Те, кто открывают двери.
Глафира даже не смогла ничего сказать.
- Мне кажется, это зряшный разговор, - вынес вердикт Мирек. - Надо идти туда с кассетой и смотреть: пошлют нас куда подальше или нет? Если пошлют мы найдем другой способ прикрыть фабрику, не пошлют - вот и прекрасно: мы живем спокойно, заканчиваем седьмой класс и отдыхаем. Дима и Витя станут ни о кого не зависимыми, и все будет замечательно.
- Да, так и поступим!
'Троица', Влад, Глаша, Витя и Дима вышли на улицу.
- А ты зачем вышел? - осведомился Мирек и Димы.
- Я хочу с вами.
- Тебе нельзя - опасно.
- А Витьке можно?
- По-нормальному, и ему нельзя.
- Всё, кончай разговор, сказал - пойду, значит пойду. И не спорь со старшими.
Мирослав закричал:
- Так всегда! Когда вам, взрослым, выгодно - мы наравне, когда невыгодно - не наравне!
- Как я тебя понимаю, - пробурчала Яна, вспомнившая беседу с крестной.
- Ну ладно, не обижайся, - примиряюще улыбнулся Дима.
- Не обижаюсь, - надулся Мирек.
- Не будь злопамятным.
Мирослав вспомнил известную всем шутку и воскликнул:
- Я не злопамятный! Просто я злой, и память у меня хорошая!
Все рассмеялись, это сняло напряжение.
- Кстати, продолжая тему 'мы живем спокойно', - начала Яна. - Кто куда поедет летом?
- Я, наверное, буду в городе, - мрачно сказал Ваня.
- Я еще не знаю, - пожал плечами Мирек.
- Мы с бабушкой, как всегда, поедем на дачу, - вздохнул молчавший весь день Влад.
- Я, скорее всего, поеду в лагерь, - оповестила Глаша.
- У меня есть предложение! - воскликнула Яна. - Моя тетя - папина сестра, живет возле Азовского моря, у нее там дом, сад, и домики, которые она сдает отдыхающим. Предлагаю всем поехать к ней! Вот повеселимся! Загорим, накупаемся, наедимся фруктов из сада! Море - это море!
- Я не могу, - отказался Дима.
- И я, - присоединился к другу Витя.
- Но вы еще подумайте!
- Янка, а твоя тетя как к этому отнесется? - поинтересовался Костров. Мы же займем места в домиках, а за них она получает деньги.
- Чудесно отнесется! Она обожает гостей, детей особенно! А места мы займем в доме, мы близкие люди, а не те, кто живет в домиках. В доме тетя никого из посторонних не селит. Но мы не посторонние.
- Тогда согласны! - обрадовались все.
- Ой, я уже не могу, предвкушаю путешествие! - светилась Яночка.
- И мы!
Ближайшее отделение милиции находилось недалеко - нужно было всего лишь пройти через парк. Примерно на половине пути из зарослей высыпала добрая дюжина мужиков и прежним способом окружила компанию.
- Здравствуйте, - поздоровался низенький старичок, вышедший из машины (она стояла возле кустов).
- Здрасьте, - откликнулись дети.
Витёк и Дима почему-то замерли как соляные столбы.
- Что, узнали меня? - спросил старик у них.
- Да... - прошептали они, побледнев.
- Отлично. Знакомиться, значит, не придется. А вас, детки, прошу представиться.
- Мирослав...
- Яна...
- Ивануа... - начал друг Яны и спохватился: - Ваня...
- Глафира.
- А я Топтыгин Михаил Михайлович.
Яна не смогла сдержать смешок - 'Топтыгин! Да еще Михаил Михайлович!'
- Тебе, зайка, смешно? - ласково промурлыкал Миша.
- Да! - призналась пианистка.
- Кому еще смешно?
Никто не отозвался, кроме Вычужиной.
- Мне смешно! - повторила Яна, безудержно смеясь.
Дима прикрыл глаза, мол, это верхотулина ужаса. Он думал, что Яну на месте убьют (Топтыгин - это самый главный наркоделец России, его боятся даже пегасовцы!), но приключилось невероятное - Михаил Михайлович подошел к девочке, обнял ее, положил руку на правое плечо и изрек:
- Эту куколку ко мне, остальных туда.
Мужики кивнули, повязали 'Троицу' и сопутствующих с ней людей, погрузили их в
