— Из вашего письма я понял, что вы знаете, кому принадлежит этот указ, и какую политическую роль он играет, — сказал князь и процитировал несколько строчек: — «Если ты скачешь в поле на скакуне строптивом, но нет у тебя поводьев, чтоб сдерживать бег ретивый…», — здесь речь идёт об императрице Цыси, а указ — это поводья, которые смогли бы сдерживать её. Ведь вы это имели в виду, когда писали письмо?
Аня кивнула, но не стала объяснять, откуда они так хорошо осведомлены о дворцовых интригах.
Князь помолчал немного, всё-таки ожидая каких-то объяснений, но не услышав ничего, продолжил:
— Меня очень беспокоит эта кража. Указ, в конечном счёте, нужен только одному человеку, — он не стал называть имя императрицы, — и я догадываюсь, чьи люди выкрали его. Искать вора бесполезно — он сам себя обнаружит, если… вы будете внимательны, — и князь испытующе посмотрел на них.
Когда Аня перевела эти слова друзьям, они просто оторопели:
— Что значит — сам себя обнаружит? Кто обнаружит? Как? — выпалил Саша.
— Чушь какая-то! Я ничего не понял! Объясните! — потребовал Ваня.
Аня преобразовала всю эту бурю эмоций в один короткий вопрос:
— Почему?
— Потому что дама, — он опять не стал называть вслух имя Цыси, — которой нужен указ, не оставляет свидетелей в живых. Вы видели указ и даже держали его в руках, значит, вы не должны существовать. Тем более, вы — иноземцы, — немного погодя добавил он.
Ваню прошиб холодный пот. Саша тоже изменился в лице. Только Аню, казалось, совсем не тронули слова князя. Она давно знала характер императрицы и ни чему не удивилась. К тому же, она была уверена: указ похитил генетик. Либо дьякон. Либо, на худой конец, Ванька.
— А откуда она, — Саша тоже по инерции не стал называть имя императрицы, хоть и говорил по- русски, — откуда она могла узнать, что указ попал к нам? Разве той ночью за нами следили? Мы никого не видели.
Аня перевела вопрос.
— Хорошо обученные люди умеют следить так, что никто не заметит, — сказал князь.
Ваня ещё раз похолодел. Саша сделался ещё бледнее.
— У меня к вам просьба, — осторожно начал князь, сочувственно глядя на иноземцев. — Я очень признателен вам за искреннюю помощь, которую вы хотели оказать мне, но раз уж так получилось, нижайше прошу вас сообщать мне обо всём подозрительном, что произойдёт с вами в дальнейшем. Если вы даже просто почувствуете что-то неладное, оповестите меня об этом.
— О, мы непременно сообщим вам, если заметим хоть малейшую подозрительную деталь, — заверила его Аня.
Князь удовлетворённо кивнул.
«Что-то он не слишком переживает, что указ похищен, — подумал Саша. — Может, это его слуга, приходивший к нам, и похитил указ?.. Или просто у них не принято показывать свои чувства на людях?»
— Сейчас подадут обед, — напомнил князь. — Прошу отведать моих кушаний.
Ждать пришлось недолго. Слуги внесли первые блюда. Как всегда, трапеза началась с чаепития. Затем подали закуски, в числе которых были и знаменитые солёные утиные яйца чёрного цвета. Ваня этой отравы ещё не пробовал и, конечно же, был тронут редкой возможностью продегустировать такую экзотику. Но Аня всё-таки настояла, чтобы он отведал сие изысканное угощение.
— Я ещё от ласточкиного гнезда не отошёл! — жалобно пропищал Ваня.
— Ешь давай! — распорядилась Аня. — Отказываться неприлично. Соображаешь, кто перед нами? Это сам князь Гун. Ты должен попробовать всё!.. — и она мило улыбнулась князю, не понимавшему по-русски, но тонко чувствовавшему интонации.
«Это она нарочно, — понял Ваня. — Мстит мне за всё!»
После закусок подали горячее блюдо из трепангов[19]. Ещё один настоящий деликатес. Удивительно, но это блюдо понравилось Ване. Впрочем, отдельные морепродукты он любил и раньше. А тут и пахло приятно, и по вкусу не сильно отличалось от кальмаров или мидий.
Следующим номером Ваня попробовал хвосты омаров, фаршированные свининой, китайскими грибами и водяными каштанами.
Аня, видя, что Иван, наконец, улыбается, предложила ему неожиданное испытание — утиные языки в кислом соусе. Ваня держался молодцом. Он уже стал потихоньку привыкать к традиционной китайской кухне. И даже с удовольствием попробовал суп из акульих плавников[20] .
Дальше пошли в ход жареные рыбьи пузыри, раки в чесноке с сахаром и даже какие-то жареные луковицы лилий или других незнакомых растений.
Увидев, что Аня кладёт на салатный лист непонятную смесь, Иван, окончательно осмелев, решил и это продегустировать. Смесь оказалась измельчёнными устрицами, смешанными с ростками бамбука, грибами, водяными каштанами, сельдереем, сваренными на курином бульоне, с добавлением обжаренных кусочков свинины с грибами. И было это всё весьма недурно.
Варёные потроха новоиспечённый гурман проглотил на раз, а мясо с ростками бамбука съел как простой бифштекс с картошкой. Но возникла другая проблема: когда слуга подал пекинскую утку — традиционное китайское блюдо, — места в желудке уже не осталось.
— Жаль, что в меня больше не влезает, — пожаловался Ваня и помолчал немного. — Пекинская утка[21]! — мечтательно произнёс он. — Пожалуй, это то самое блюдо, которое я съел бы с превеликим удовольствием.
Наконец, после утки принесли ещё пирожки с разными начинками, булочки и пресные хлебцы. И,
