просветление.
Итак, Игорь Баль работал на внешнюю разведку… Прежде мне никто об этом не рассказывал. Возможно, ни дед, ни бабушка ничего и не знали. Считали его обычным журналистом.
Инцидент в Аммане… Значит, Игорь и Ольга Баль не погибли во время взрыва. Скрылись, потому что в городе стало слишком тесно от американских агентов. И пропали. Был звонок Глебу Кирилловичу через полтора месяца. Отец ничего не сказал о том, где находится. С ним ли была мама? Поведал лишь, что устал, вымотался и что его преследует черный человек… До или после этого звонка отец забрел на ферму Фернандо, рассказ которого подтверждает слова Глеба Кирилловича? А дальше все окутано завесой тайны. Или точнее сказать –
«Бельмонд», море, острова… Когда это случилось?
Только один человек может прояснить: Чедвик.
До появления Башни осталось тринадцать часов. Слишком мало времени, чтобы потратить часть его на визит в дом Фернандо!
О кофе напоминала только гуща на дне чашки. Уставилась на нее. Долго разглядывала, пытаясь увидеть некие формы и образы. Никогда раньше не верила в предрассудки. Но тут, вперившись в пустую чашку, старалась разглядеть знаки, которые расскажут про мое будущее.
Что за чушь!
Выпитого кофе хватило лишь на то, чтобы отложить в голове пару вразумительных выводов. Когда я поднялась из-за столика, тяжелые лапы усталости вновь навалились на плечи. Спать нельзя, пока не окажусь в самолете! Если сейчас закрою глаза, меня и пушкой не разбудить. Пропущу рейс, а следующий будет уже после того, как побережье Коста дель Сол в разгар дня вдруг погрузится во тьму солнечного затмения…
Быстрей бы сесть в самолет…
Кофе – мочегонное средство. Поэтому нет ничего удивительного в том, что минут через пятнадцать бледная тень по имени Алена Овчинникова очутилась в туалетной комнате.
Большое помещение пустовало. Дверцы кабинок распахнуты. Перед громадным зеркалом никто не крутился, повышая косметическими средствами уровень женской красоты. Люминесцентные лампы на потолке заливали комнату ярким белым светом. Та, что у дальней стены, чуть подрагивала.
Свет беспощадно резал уставшие глаза. С радостью бы всадила в потолок обойму из короткоствольного «Хеклер-Кох», чтобы убавить яркость… Ой, неужели я это произнесла вслух? Бессонница явно убивает мой мозг.
В дверцы кабинки попала с трудом. Едва нос не расквасила о пластиковую перегородку. Когда выбиралась обратно, вновь не вписалась в проем.
Я как зомби… Как один из тех мертвяков, которых жезл бога Локи поднимал из могил… Впрочем, было ли это? Происшествие на кладбище уже не казалось реальным. Оно больше походило на бред, которым пугал незабвенный Глеб Кириллович.
Приблизилась к зеркалу над рукомойником. И только собралась намылить и ополоснуть руки, как услышала позади себя легкий скрип дверных петель, вслед за которым послышался…
Нет, не цокот женского каблучка по кафелю. Глухой и тяжелый стук мужского ботинка, возможно окованного железом.
Я ухватилась за край раковины, не в силах сдвинуться с места. Не отрывалась от зеркала, в котором отражалось все помещение, залитое белым, почти потусторонним светом.
Еще один шаг…
Охватившее оцепенение преодолеть я не могла. Не повиновались ни руки, ни ноги. Встречу пришельца спиной, глядя на него в зеркало.
Ноздри уловили смутно знакомый запах водорослей, а следом из-за кафельного угла появился Северный Волк.
Фенрир!
Как он очутился здесь?
Высокий, огромный, как гора! Все, что выше пояса, казалось мешаниной волос, выделанной бычьей кожи и стальных доспехов. Но образ почему-то темный. Яркий свет потолочных ламп словно обтекал Волка. Только глаза сверкали из-под кустистых бровей да белели клыки.
Воин, которого мы оставили в тонущем айсберге, в два шага приблизился ко мне. Огромный меч звякнул об угол, обложенный стеклокерамическими плитами, мелькнули пять насечек у основания лезвия – будто след звериных когтей.
Я видела в зеркало, как темная исполинская фигура выросла за моей спиной. Рука с когтистыми пальцами и огромной ладонью, способной раздавить череп ребенка, поднялась.
Не хотелось испытать прикосновение тяжелой длани. Оно страшило меня. Пытаясь отстраниться, я наклонилась вперед, почти упершись лицом в зеркало. Не ведала, что произойдет, когда Фенрир исполнит задуманное. Но ничего хорошего ожидать не приходилось.
Когтистые пальцы распрямились, пытаясь достать мое плечо… Но странное дело: викинг больше не двигался, хотя достаточно было одного шага… Самого маленького…
Фенрир не трогался с места. Словно его удерживал невидимый барьер.
Некоторое время я смотрела на темную фигуру за моей спиной, наблюдая бессильную попытку дотронуться до моего плеча. А затем…
Нет, Овчинникова, опомнись!
Я подалась назад, помогая установить контакт. И тяжелая ладонь легла на плечо. Звериные когти
