– Марк, вы слышите меня?
– Затаив дыхание.
– Я в огромном зале, – поведала я шепотом. – Подозреваю, что это прелюдийская постройка. Он пуст, но в центре массивные конструкции. Они стоят кругом. Что-то вроде Стоунхенджа, только меньше размерами. Закрывают что-то, иду туда…
Я вошла в проем между двумя гигантскими дутыми корпусами, выполненными в форме лепестков лилии. Глянула на них изнутри и поняла, что это шкафы. Огромные и необычные шкафы, наполненные книгами. Да-да, книгами! Альбомных размеров тома. Почти как человеческие, если бы не бросалось в глаза переливающееся тиснение санскрита на толстых корешках.
В центре Стоунхенджа из книжных шкафов скрывалось нечто ужасное. Я ощутила отвращение, подобное тому, что пережила в темном фургоне на улице Верхний Холборн в Лондоне.
Взору открылись три кресла с высокими спинками. Вырезанные из тисового дерева, простые и строгие. В горле встал комок, когда я увидела то, что находилось между ними на жемчужной глазури пола, которой за века не коснулась даже пыль.
– Я вижу тела… Три распростертых тела на полу. Вытянутые черепа, длинные предплечья. Прелюдии… На телах страшные рубленые раны. У одной из жертв нет головы… Она лежит рядом. Когда-то этот прелюдий имел окладистую рыжую бороду.
– Это Тор, – тихо сказал Марк. – Бог грома.
– Другое тело принадлежит, кажется, женщине. – С трудом проглотила комок, обходя высохший, обтянутый кожей скелет. – Третий – худощавый старик. Он выгнулся в спине от боли. На пояснице – след от меча. Дальше…
Я словно наткнулась на невидимую преграду.
Вдруг обнаружила еще один стул. Четвертый. И он был занят. Смерть застала прелюдия в тот момент, когда он читал книгу. Раскрытый фолиант лежал на коленях; рядом с ладонью, покоившейся на странице, темнели пятна крови. В груди зияло отверстие от удара мечом. Но самое главное – левый глаз был затянут кожей! Нижнее и верхнее веко срослись еще при жизни.
– Один, – прошептала я. – Одноглазый Один. Верховный бог…
Один с книгой на коленях… Нет и на намека на то, каким его изображают обычно: страшным воином и суровым магом. Он больше напоминал средневекового монаха-астронома.
– То, что я вижу, говорит только об одном: Рагнарёк случился! Конунг Фенрир по прозвищу Волк, страшный сын Локи, явился зачинателем апокалипсиса. Он уничтожил древних богов, каковыми скандинавам представлялись прелюдии. Мне кажется, эти мудрые существа больше предпочитали книги и одиночество, чем власть над людьми. Они поневоле получили ее. И пали жертвами этой власти…
– Все правильно, сеньорита, – произнес голос за моей спиной. – Вот только где же Камень Судеб? Его здесь нет!
– Где Камень, Скалолазка? – прошипел Гек в ухо.
Нужно признать, что появился он довольно неожиданно. Ведь знала, что второй близнец где-то здесь! Знала. Но, увидев тела прелюдий, совершенно о нем позабыла.
– Башня скоро исчезнет. Где Камень?
– По углам искал? Мог туда закатиться.
– Кроме книг и мертвых уродцев, здесь ничего нет!
Голос Гека дрожал. Видать, циркач страшно перепугался. Возвращаться к Левиафану с пустыми руками… Не завидую!
–
– Мне плевать!
– Слушай, Гек…
– Кто? – изумился близнец. – Меня зовут Сантьяго.
Ну да, правильно. Ведь я придумала им клички, позаимствовав их у Аркадия Гайдара.
– Хорошо, пускай Сантьяго… – Я скривилась, пробуя на вкус это имя. Нет, Гек подходил больше… – С чего ты взял, что Камень находится в этом зале? Башня огромная. Чтобы исследовать всю, требуется время. Не торопись! Оставайся здесь. За девятнадцать лет тщательно изучишь ее, составишь подробный план и отыщешь артефакт. В следующее затмение выйдешь и преподнесешь камушек своему шефу – в подарок на семидесятилетний юбилей.
– Я сейчас тебе башку прострелю! – взорвался Гек за моей спиной.
–
Вздрогнули все. И живые и мертвые. И не только вздрогнули.
Тело безголового прелюдия подскочило в воздух. Точнее, прозвучавшие слова его подбросили.
Брякнули кости, взвилась пыль. Останки упали на циркача в кожаной куртке.
Гек завопил. Выпустил звонкую очередь в потолок и выронил пистолет из пальцев, разжавшихся от ужаса.
Мертвое вот уже пятнадцать веков тело повисло на куртке латиноса. Костлявые руки вцепились в складки, грудная клетка прижалась к спине. Ноги волочились по полу.
Ужас пронзил Гека до самого сердца. Не дожидаясь последствий, которые сам же и вообразил, он содрал с себя красную куртку с вцепившимся в нее мертвецом и бросился наутек. Останки Тора повалились
