заказывал. Не знаю, что было у него на уме и как он собирался его вывезти.
— Но вы же вчера встречались с Осборном в Парке Горького, — бросил пробный шар Аркадий.
— Не с Осборном. Я не знаю, кто это был. Он не назвался. Позвонил какой-то американец и сказал, что интересуется иконами. Я и подумал, что, может быть, все-таки сбуду ларец. Или разберу и продам по частям. А американец повел меня гулять по парку.
— Лжете, — давил Аркадий.
— Клянусь, что нет. Здоровый такой старикан, толстый, и все задавал дурацкие вопросы. По-русски, скажу вам, говорит здорово, но я нюхом чую иностранца. Так вот, мы прошли почти весь парк и остановились у грязной лужайки.
— В северной части парка, недалеко от аллеи?
— Ага. Я было подумал, что он искал уединения, чтобы расспросить о девочках, о вечеринках, понимаете, а он начинает расспрашивать о каком-то студенте, который приехал к нам по обмену, американце по фамилии Кервилл, о котором я никогда не слыхал. Но фамилию запомнил, потому что он без конца о нем спрашивал. Я ответил, что имею дела со многими, всех не упомнишь. И все. Этот чудак мгновенно исчезает. Во всяком случае, как только я его увидел, мне было ясно, что иконы ему ни к чему.
— Почему?
— Да он бедный как мышь. Одет во все советское.
— А не говорил он, как выглядел этот Кервилл?
— Тощий, говорит, рыжий.
Аркадию везло, как в сказке. Еще одна американская фамилия. Осборн и фарцовщик. Два волшебных ключика к делу. Он позвонил майору Приблуде:
— Мне нужны сведения на американца по фамилии Кервилл.
Приблуда ответил не сразу.
— Похоже, это по моей линии, — наконец сказал он.
— Полностью согласен, — ответил Аркадий.
В поле зрения следствия оказывается иностранец. Какие могут быть сомнения, кому им заниматься?
— Вмешиваться я не буду, — сказал Приблуда. — Пришлите ко мне вашего Фета, я передам ему, что у меня имеется.
Естественно, Приблуда передаст информацию только через собственного осведомителя. Аркадий это знал. Ну что ж, хорошо. Он позвонил Фету в «Украину». Потом целый час перебирал спички на листе бумаги, а Голодкин тем временем прикладывался к бутылке.
В помещение для допросов забрел Чучин и разинул рот, увидев своего осведомителя с другим следователем. Аркадий резко уведомил следователя по особым делам, что, если у того имеются претензии, пусть обращается к прокурору. Чучин стремительно вышел. Наконец с портфелем в руках явился Фет.
— Поручите мне заняться всем этим? — он поправил очки в металлической оправе.
— Потом. А сейчас садитесь.
Если Приблуда хотел получить от Фета информацию, то Аркадий доставит ему удовольствие. Аркадий видел, что Голодкину понравилось, как он одернул Фета. Голодкин приспосабливался к обстановке и к новому хозяину. Аркадий достал из портфеля фотокопии. Их было больше, чем он ожидал. Приблуда был на удивление щедр.
В портфеле оказалось два досье.
Первое досье:
Паспорт США. «Имя и фамилия: Джеймс Майо Кервилл. Дата рождения: 4.8.52. Рост 5 футов 11 дюймов (около метра восьмидесяти, подсчитал Аркадий). Жена: нет. Несовершеннолетние дети: нет. Место рождения: Нью-Йорк, США. Цвет глаз: карие. Цвет волос: рыжие. Дата выдачи паспорта: 7.5.74».
На черно-белой паспортной фотографии был изображен худощавый молодой человек с глубоко посаженными глазами, волнистыми волосами и длинным носом. Еле заметная напряженная улыбка. Подпись аккуратная и разборчивая.
Вид на жительство: «Джеймс Майо Кервилл. Гражданство: США. Родился (дата, место). Род занятий: студент-лингвист. Цель пребывания: учеба в Московском государственном университете. Иждивенцы: нет. Был ли ранее в СССР: нет. Родственники в СССР: нет. Домашний адрес: 109, Западный район, 78-я улица, Нью-Йорк, штат Нью-Йорк, США».
К правой стороне приклеена такая же фотография, что и в паспорте. Почти идентичная подпись; поражала скрупулезность, с которой она была выполнена.
Личное дело. Отдел кадров Московского государственного университета:
«В сентябре 1974 года поступил в аспирантуру на отделение славянских языков».
Оценки неизменно высокие. Учебная характеристика полна похвал, но…
Комсомольская характеристика: «Дж. М. Кервилл слишком много общается с советскими студентами, проявляет чрезмерный интерес к советской внутренней политике. Допускает антисоветские высказывания. После того как получил замечание от комсомольской организации общежития, пытался показать, что придерживается и антиамериканских взглядов. При тайном обыске в его комнате обнаружены материалы религиозного писателя Аквинского и Библия на церковнославянском языке».
Комитет государственной безопасности: «На первом курсе объект прощупывался студентами на предмет внимания в дальнейшем. Признан неподходящим. На втором курсе сотрудница факультета по нашему указанию пыталась вовлечь объект в интимную связь, но была отвергнута. Такое же поручение давалось студенту, но тоже не дало результата. Решено, что объект не годится для какой-то позитивной разработки и что органы госбезопасности и комсомол составят только перечень негативных данных. Имеются сообщения о выходящей за рамки дозволенного дружбе с объектом студентов филологического факультета Т.Бондарева и С.Когана и студентки юридического факультета И.Асановой».
Министерство здравоохранения. Поликлиника Московского государственного университета: «Студент Кервилл в первые четыре месяца прошел общий курс лечения антибиотиками по поводу гастроэнтерита. Инъекции витаминов С и Е и кварцевание в связи с инфлюэнцей. В конце первого курса удален зуб и поставлен стальной искусственный».
На зубной формуле второй слева верхний коренной зуб был перечеркнут чернилами. Не было записи о пломбировании зубного канала.
Министерство внутренних дел: «Дж. М. Кервилл выехал из СССР 12.3.76. Ввиду поведения, не подобающего гостю СССР, данному лицу в дальнейшем не разрешен въезд в СССР».
Итак, у этого подозрительно воздержанного студента, подумал Аркадий, не было проблем с больной левой ногой, как было установлено Левиным в отношении покойника, названного Рыжим. Кроме того, у него, видимо, не было американской пломбы, и вообще он не возвращался в Россию. С другой стороны, он был того же возраста, такого же телосложения, рыжий, во рту был такой же стальной зуб, и он был знаком с Ириной Асановой.
Аркадий показал Голодкину фотографию с паспорта.
— Узнаете этого человека?
— Нет.
— Он был или шатен, или рыжий. В Москве не так уж много тощих американцев с рыжими волосами.
