— Он скоро будет.
Аркадий прислонился к колонне, пока не почувствовал, что шея намокла от сочащейся сверху воды. Он прикурил от Мишиной свечи и зашагал вокруг колонн. Чем дольше он находился в церкви, тем больше можно было разглядеть. Он подумал, что старые росписи, пожалуй, лучше смотрятся в слабом свете. Многие изображенные на стене фигуры были с крыльями, хотя, по правде, он не мог отличить ангелов от архангелов. Крылья легкие, невесомые. Сами ангелы похожи на птиц, поблескивали их глаза и мечи. Алтаря не было. Надгробья выдраны с мест, на их месте ямы, похожие на разрытые могилы. Глаза и уши привыкли к обстановке. Он услышал, как пробежала вспугнутая мышь. Ему казалось, что он слышит не только, как капли ударяются о пол, но и как они отрываются от потолка. В свете свечи он заметил, что, хотя в церкви было холодно, Миша вспотел. Взгляд его остановился на синеватых очертаниях закрытой двери.
— Помнишь, — внезапно сказал Аркадий и увидел, как Миша испуганно вздрогнул, — когда мы были мальчишками, нам тогда было лет по десять, не больше, как мы однажды ходили в церковь.
— Нет, не помню.
— Мы пошли, потому что ты хотел доказать мне, что Бога нет. Церковь была действующая, и мы вошли в самый разгар службы. Кругом стояли старики, длиннобородые священники. Ты подошел к ним и заорал: «Бога нет!» Все рассердились и, думаю, немножко испугались. Я-то впрямь перепугался. Потом ты заорал: «Если Бог есть, пусть он убьет меня. И Аркашу тоже». Я страшно испугался. Но нас не убило, и я считал тебя самым храбрым человеком на свете. И мы гордо прошествовали наружу, помнишь?
— Все равно не помню, — покачал головой Миша, но Аркадий видел, что он помнит.
— Возможно, это та самая церковь.
— Нет, не та.
На одной из стен Аркадий с трудом разглядел сидящую фигуру с поднятой рукой. Ангелы, казалось, струились из нее. Ниже две обнаженные фигуры, возможно, мужчины и женщины, стоящие на чем-то похожем на двуглавого пса. Может быть, на свинье. Или это было просто пятно. В одном месте толпой стояли мученики, в другом мужчина вел осла, и всюду царила непонятная суматоха.
— Никакого адвоката не будет, — сказал Аркадий.
— Он…
— Никакого адвоката нет.
Он прикурил одну сигарету от другой. Миша задул свечу, но Аркадий его видел. Оба смотрели на дверь.
— Никогда не думал, что это будешь ты, — сказал Аркадий. — Кто угодно, только не ты.
Прошла минута. Миша не произнес ни слова.
— Эх, Миша, — вздохнул Аркадий.
Он чувствовал, как падали капли, как от них расходились круги, пересекая друг друга. Снаружи льет сильнее, подумал он. Сквозь купол проникали, пересекаясь, слабые лучи света и блекли, не достигнув противоположной стены. Миша умоляюще глядел на Аркадия. Его черные кудри смешно растрепались. По щекам текли слезы.
— Беги, — прошептал он.
— Кто здесь будет? — спросил Аркадий.
— Быстрее, они забирают голову.
— Откуда они узнали про голову?
Аркадию показалось, что он слышит шаги. Он загасил сигарету, прижался к стене и достал пистолет. Миша, слабо улыбаясь, стоял на месте. В разбитой купели купался голубь. Он стряхнул воду и, громко хлопая крыльями, взлетел между колоннами под купол.
— Ты обойдешься? — спросил Аркадий. — Я тебе позвоню.
Миша кивнул.
Аркадий двинулся вдоль стены и распахнул дверь. Заливая строительные леса, шел дружный весенний дождь. Люди закрывались газетами и пряталась под зонтиками. Кервилл нетерпеливо ожидал в машине.
— Аркаша, я часто вспоминал об этой церкви, — произнес Миша.
Но Аркадий уже бежал к машине.
Набережную залило, и им пришлось объезжать вокруг Парка Горького. Подъезжая к Институту этнологии, он увидел, как от него, включив фары, отъезжает черная «Волга». Он узнал водителя. «Спасибо, Миша», — подумал про себя Аркадий. Он проехал мимо института, развернулся на Андреевском проспекте и поехал назад вдоль парка на расстоянии квартала от «Волги».
— Что мы собираемся делать? — спросил Кервилл.
— Я преследую машину, а вы выйдете у следующего светофора.
— Черта с два.
— Вон в той черной машине сидит офицер КГБ. Он похитил голову, которая была восстановлена для меня.
— Тогда остановите его и отберите голову.
— Хочу посмотреть, куда он ее везет.
— И что тогда?
— Тогда я явлюсь с парой милиционеров и арестую их за кражу государственной собственности и создание препятствий работе прокуратуры.
— Вы же сказали, что это КГБ. Их нельзя арестовать.
— Не думаю, что это операция КГБ. КГБ, если нужно, просто забирает 'к себе дело: они не крадут вещественных доказательств. Квартира, в которой мы были, должна оставаться опечатанной в течение года — так положено в КГБ. Если бы это было дело рук КГБ, то трупы в парке были бы «обнаружены» в тот же день. Кому уроком могут служить старые трупы? По-моему, это частная операция одного майора КГБ и его подчиненных, которые за мзду хотят кого-то прикрыть. КГБ не терпит дельцов в своих рядах. Во всяком случае, московский городской прокурор не подчиняется КГБ, а я пока что его старший следователь. Можете здесь выйти.
Они остановились у светофора на Садовом кольце через три машины от «Волги». Водитель, рябой парень, который преследовал Ирину в метро, смотрел на что-то стоящее рядом с ним на' переднем сиденье. Он не проверялся в зеркало заднего обзора. Такой парень не может даже представить, что его самого будут выслеживать, подумал Аркадий.
— Хочу покататься, — потянулся в машине Кервилл.
— Очень хорошо.
Светофор переключили. Аркадий с самого начала ожидал, что «Волга» свернет налево и направится к центру, где работал Приблуда. Но она повернула направо, на восток, в сторону шоссе Энтузиастов. Улицы были уже украшены лозунгами. «НИ ОДНОГО ОТСТАЮЩЕГО!» — призывал один из них. Аркадий держался в трех машинах позади «Волги».
— Почему вы так уверены, что голова у него? — спросил Кервилл.
— Пожалуй, это единственное, в чем я уверен. Хотелось бы знать, как он о ней узнал.
Чем больше они удалялись от центра, тем меньше движения на дороге, и Аркадию приходилось увеличивать интервал между обеими машинами. Остался позади завод «Серп и молот», потом Измайловский парк. Они выезжали из Москвы.
«Волга» повернула на север, на кольцевую дорогу, служащую границей города. Сплошные облака сменились шапками грозовых туч с прогалинами чистого неба. Внезапно на обочине шоссе возникли бронетранспортеры, тяжелые грузовики со смотровыми щелями, танки размером с грузовики, зарядные ящики, закрытые брезентом угловатые трейлеры. Солдаты заглядывали в головные фары.
— К первомайскому параду, — объяснил Аркадий.
Подъезжая к Дмитровскому шоссе, он сбросил скорость. Изо всех передних машин одна «Волга» пошла на спуск к шоссе. Перед тем как съехать, Аркадий выключил фары. Патрульный мотоциклист, увидев служебный номер «Москвича», махнул жезлом: «Проезжай!» «Волга» была метрах в двухстах впереди.
И шоссе, и город остались позади. По сторонам дороги, сокращая видимость, пошли леса. Местность
