(мотострелковый и танковый) 21-й танковой дивизии перешли границу и начали наступление. Дабы избежать обвинений в предвзятости, приведем ПОЛНОСТЬЮ все описание этого наступления, как оно изложено в 'Журнале боевых действий': '...С переходом госграницы противник сначала оказывал слабое сопротивление, и наши части быстро продвигались вперед. К 18-00 3.07 передовые роты вышли на северные скаты высоты 107,5, где были встречены организованным огнем противника и отошли несколько назад...
К 22-00 3.07 положение стабилизировалось на рубеже: лесная тропа юго-восточнее высоты 107,5, два домика севернее Якола, высота 39,5 4-я рота 2-го батальона мотострелкового полка встретила сильное сопротивление противника, перешедшего в атаку, и к 22-00 3.07 с боем отошла за нашу госграницу, потеряв три танка сгоревшими и один подбит.
Решением командира дивизии дальнейшее наступление было остановлено и послано боевое донесение в штаб 23-й армии на разрешение выйти из боя. Этого разрешения мы ждали до 2-00 4 июля, в 2-25 прибыл начштаба 10 МК полковник Заев с приказом дивизии выйти из боя и сосредоточиться в районе Яски. В 2 ч. 30 мин. противник, скрытно обойдя фланги наших частей, перешел в контрнаступление по всему участку дивизии. Контрнаступление началось сильным автоматпулеметным огнем при поддержке минометов и артиллерии. В такой обстановке командир дивизии смело (так в тексте) принимает решение на выход из боя. Выход из боя был проведен по следующему плану...
К 4-00 4 июля части организованно вышли из боя. Противник три раза переходил в атаку, но всегда терпел поражение и с большими потерями отбрасывался...' Вот и все.
Лесная тропа, два домика. Вот и весь маршрут Освободительного Похода-2. В шесть часов вечера 3 июля танковая дивизия неуклюже потыкалась в финскую оборону, к 4 часам утра 4 июля 'смело вышла из боя', преследуемая не в меру разгорячившимися финскими парнями. Наконец, в 20-00 5 июля поступил 'приказ об отправке дивизии ж. д. и автотранспортом в район Черная Речка', т. е. в район предвоенной дислокации корпуса.
Этим все и закончилось. Превратить Финляндию в нищее российское Нечерноземье и на этот раз не удалось. Вероятно, если бы весь бензин, израсходованный на перегруппировку 10 МК от Ленинграда к Иматре и назад, просто вылили на сопредельную территорию - эффект был бы большим. По крайней мере, уж лес бы точно подожгли...
Дальше начался разгром.
Точнее говоря, разгром мехкорпуса (правда, пока еще в виде раздергивания единого броневого 'ядра' на мелкие 'дробинки') начался еще раньше.
Как только 10 МК оказался в 'зоне досягаемости' командования 23-й армии, оно (командование) повело себя как завмаг, на склад которого завезли редкий 'дефицит'. Все Уставы, все Наставления, вся предвоенная теория о МАССИРОВАННОМ использовании танков в составе крупных механизированных соединений, все уроки немецкого 'блица' на Западе, многократно изученные на штабных учениях - все было немедленно похерено и забыто.
Десять бронеавтомобилей в 'распоряжение штаба армии', пять танков 'для действий совместно с 115-й стрелковой дивизией', танковый батальон в составе 24-х машин 'в распоряжение командира 43-й сд', танковая рота в составе 10 машин 'в распоряжение командира 19 стрелкового корпуса', 15 танков в состав истребительных отрядов (т. е. полувоенных формирований из работников НКВД и местных жителей).
Кроме совершенно очевидного снижения ударной мощи мехкорпуса в таком использовании танков, есть и еще один, менее очевидный, момент.
Танк (любой танк - немецкий, советский, английский) той эпохи был очень капризным, малонадежным и малоресурсным техническим устройством. Достаточно сказать, что межремонтный моторесурс для танка БТ-7 был установлен в 200 часов, для Т-26 - в 150 часов. Минимально необходимые для боевого применения танков условия эксплуатации можно было создать только в рамках крупного соединения с мощной собственной ремонтной и эвакуационной базой. А о каком техническом обслуживании, о каком ремонте можно говорить применительно к оснащению и возможностям истребительного отряда НКВД или даже стрелковой дивизии, большая часть бойцов которой до призыва в армию не видели ни рельсов, ни паровоза?
В результате после первого же незначительного отказа 10-тонную дорогостоящую махину просто бросали в чистом поле.
Дальше - больше. Общее наступление финской 'Карельской армии' на Онежско-Ладожском перешейке началось только 10 июля 1941 г. Но за несколько дней до начала полномасштабных боевых действий финское командование, видимо, решило провести разведку боем на сортавальском направлении. В штабе 23-й армии это вызвало большой переполох.
Уже вечером 2 июля в штаб 21-й тд, наряду с приказом начать наступление на Иматру, поступило распоряжение отправить 41-й танковый полк этой дивизии железной дорогой на сортавальское направление, в район станции Элисенваара, при этом на погрузку танкового полка в эшелон было отпущено... 30 минут! Единственное, что облегчило выполнение погрузки в столь нереальные сроки, так это то, что после всех предшествующих 'перегруппировок' в 41-ом танковом полку, еще не сделавшем ни одного выстрела по противнику, остался всего 41 танк. Вот в таком составе он и был отправлен в Элисенваару. На следующий день, 4 июля, на сортавальское направление перебросили целиком уже всю 198-ю мотострелковую дивизию из состава 10 МК. После этого про наступление 10-го мехкорпуса на Иматру можно было окончательно забыть.
Стоит отметить, что такое истерическое состояние, в которое пришло командование 23-й армии после первых же сообщений о переходе границы передовыми финскими отрядами, очень наглядно свидетельствует о том, что к 'отражению натиска врага' на Северном фронте никто и никогда не готовился. В войсках даже не было топографических карт собственной территории. Красноречивое подтверждение этому мы находим в воспоминаниях Голушко: '...перед командиром батальона лежала схема-карта, предназначавшаяся, наверно, для туристов либо автолюбителей... ничего иного в распоряжении комбата не было. Подразделение давно ушло из района, для которого имелась военная топографическая карта...' .
Этот эпизод с 'давно ушедшим' из района запланированных боевых действий подразделением происходит во время отступления к Кексгольму (Приозерску), т. е. не далее чем в 60 км от советско-финской границы!
В тот же злополучный день, 4 июля 1941 г., командующий 23-й армией генерал-лейтенант Пшенников распорядился создать не предусмотренную никакими уставами 'Армейскую танковую группу', для укомплектования которой был окончательно разукомплектован 10-й мехкорпус: из 21-й тд забрали 54 танка, из 24-й тд - 102 танка (правда, главным образом - устаревшие БТ-2). .
Такая активность, проявленная командованием 23-й армии 4 июля, имела простое объяснение. Именно в этот день из Генерального штаба РККА поступило, наконец, распоряжение о выведении 10 МК из состава 23 -й армии и передислокации этого мехкорпуса на юго-западные подступы к Ленинграду, на немецкий фронт .
Вопреки широко распространенным слухам о том, что 'при Сталине в стране был порядок', генерал- лейтенант не позволил генералу армии Жукову 'отныкать' у него (Пшенникова) мехкорпус целиком и 'заначил' без малого половину танков 10-го мехкорпуса.
В ходе многодневного обратного марша от финской границы к оборонительной линии на реке Луга (более 250 км) часть оставшихся в корпусе танков вышла из строя. В результате 9 июля было решено свести 90 наиболее исправных танков в один сводный танковый полк, а остальные 98 танков распределили по стрелковым подразделениям. Вот на этом история 10 МК практически и закончилась...
Еще раньше, 29 июня 1941 года, начальник Генштаба Г. К. Жуков приказал вывести 1 МК из состава Северного фронта и передать его в распоряжение командования Северо-Западного фронта . Огромные танковые колонны снова двинулись в путь - на этот раз точно назад, от Гатчины к Острову. 163-я моторизованная дивизия ушла еще дальше на запад, к латвийскому городу Резекне (160 км от Пскова), где она и была 3 июля смята и разгромлена немецкими танками из корпуса Манштейна.
После того, как главные ударные силы Северного фронта ушли с финской границы на запад, а авиация фронта покинула небо Карелии, будучи перенацелена на борьбу с наступающими на Псков и Ленинград немецкими танковыми дивизиями, 10 июля 1941 года началось наступление финской армии на Онежско- Ладожском перешейке.
