которые долго должны были заменять для Московского государства заветные берега балтийские. В половине XVI века английские купцы заметили, что запрос на их товары в дальних и ближних странах уменьшается, цены их понизились, несмотря на то что английские купцы сами отвозили их в иностранные гавани, между тем как требования на иностранные товары увеличились, цены их возвысились чрезмерно. Это обстоятельство заставило сильно задуматься лучших граждан лондонских; они стали искать средств, как помочь горю, и остановились на том же самом, которое обогатило португальцев и испанцев - именно на открытии новых стран, новых торговых путей. После долгих совещаний с знаменитым мореплавателем Себастианом Каботою они решились отправить три корабля для открытия северных частей света и новых рынков для сбыта английских товаров. Составилась компания, каждый член которой должен был внести 25 фунтов стерлингов; этим средством собрали 6000 фунтов, купили три корабля и отправили их в северные моря под начальством Гюга Уилльоуби и Ричарда Ченслера. Экспедиция отправилась 20 мая 1553 года; буря разнесла флот, и Ченслер на своем корабле 'Edward Bonaventure' один достиг Вардегуза в Норвегии - места, где он условился соединиться с Уилльоуби. Но, потерявши семь дней в напрасном ожидании, он решился ехать далее и благодаря постоянному дню, царствовавшему в это время в полярных странах, скоро (24 августа) достиг большого залива, в котором заметил несколько рыбачьих лодок; рыбаки, испуганные появлением большого, никогда не виданного ими прежде судна, хотели было убежать, но были схвачены и приведены пред Ченслера, который ободрил их ласковым приемом; после этого окрестные жители начали приезжать с предложением съестных припасов. Англичане узнали от них, что страна называется Россиею или Московиею и управляются царем Иваном Васильевичем, под властию которого находятся обширные земли. Русские в свою очередь спросили у англичан, откуда они. Те отвечали, что они посланы королем Эдуардом VI, должны доставить от него некоторые вещи царю, ищут они только дружбы государя русского и позволения торговать с его народом, от чего будет большая выгода и для русских, и для англичан. Между тем местное начальство - выборные головы холмогорские отписали к царю о прибытии иностранцев, спрашивая, что с ними делать. Царь отвечал, чтоб пригласили англичан приехать к нему в Москву, если же они не согласятся на такое долгое и трудное путешествие, то могут торговать с русскими. Но Ченслер не испугался долгого и трудного пути и отправился в Москву еще до прихода ответной грамоты царской; тщетно выборные головы откладывали день за днем его поездку под разными предлогами, все дожидаясь вестей из Москвы, Ченслер объявил им решительно, что если они не отпустят его в Москву, то он отплывет тотчас же назад в свою землю.
Прожив 13 дней в Москве, Ченслер позван был к государю, которого увидал сидящим на троне, с золотою короною на голове, в золотом платье, с богатым скипетром в руке; в наружности Иоанна Ченслер нашел величие, сообразное с его высоким положением. Прием и угощение Ченслера последовали по обычному церемониалу приема и угощения послов. Получив от Иоанна грамоту, содержавшую благоприятный ответ на грамоту Эдуарда, в которой король просил у всех государей покровительства капитану Уилльоуби, Ченслер отправился в Англию, где уже не нашел в живых Эдуарда; наместо его царствовала Мария. От имени новой королевы и мужа ее, Филиппа Испанского, Ченслер явился снова послом в Москве в 1555 году; с ним приехали и двое агентов компании, составлявшейся для торговли с Россиею. Ченслер и товарищи его были приняты милостиво царем, после чего приступили к переговорам с дьяком Висковатовым и лучшими купцами московскими насчет будущей деятельности компании. Переговоры кончились тем, что англичане получили следующую льготную грамоту: 1) члены, агенты и служители компании имеют свободный путь всюду, везде имеют право останавливаться и торговать со всеми беспрепятственно и беспошлинно, также отъезжать во всякие другие страны; 2) ни люди, ни товары не могут быть нигде задержаны ни за какой долг или поруку, если сами англичане не суть главные должники или поручники, ни за какое преступление, если не сами англичане его совершили; в Случае преступления англичанина дело выслушивает и решает сам царь; 3) англичане имеют полную свободу нанимать себе разного рода работников, брать с них клятву в точном исполнении обязанностей, при нарушении клятвы наказывать и отсылать их, нанимать других на их место; 4) главный фактор, назначенный компаниею в Россию, управляет всеми англичанами, находящимися здесь, чинит между ними суд и расправу; 5) если кто-нибудь из англичан ослушается фактора, то русские, как правительственные лица, так и простые люди обязаны помогать ему приводить ослушника в повиновение; 6) обещается строгое и скорое правосудие английским купцам при их жалобах на русских людей; 7) если кто-нибудь из англичан будет ранен или убит в России, то обещается строгий и немедленный сыск, и преступник получит должное и скорое наказание в пример другим. Если случится, что служители купцов английских будут подвергнуты за какое-нибудь преступление смертной казни или другому наказанию, то имущество и товары хозяев их не могут быть отобраны в казну; 8) если англичанин будет арестован за долг, то пристав не может вести его в тюрьму, прежде нежели узнает, главный фактор или депутаты будут ли поруками за арестованного? Если будут, то арестованный освобождается.
Ченслер отправился в Англию с русским послом Осипом Непеею; страшная буря застигла их у шотландских берегов; Ченслер утонул, но Непея спасся и достиг Лондона, где был принят с большим почетом королем, королевою и русскою компаниею. Филипп и Мария в благодарность за льготы, данные англичанам в Московском государстве, дали и русским купцам право свободно и беспошлинно торговать во всех местах своих владений, гуртом и в розницу, обещались, что возьмут их и имущество их под свое особенное покровительство, что им отведены будут в Лондоне приличные домы для складки товаров, также и в других городах английских, где окажется для них удобнее; если корабли их разбиты будут бурею, то товары спасаются в пользу владельцев без расхищения; русские купцы будут судиться верховным канцлером. Наконец, король и королева изъявили согласие на свободный выезд из Англии в Россию художников и ремесленников, вследствие чего Непея уже вывез многих мастеров, медиков, рудознатцев и других.
Глава 4
ОПРИЧНИНА
Причины неудовольствия между царем и Сильвестром. - Болезнь Иоанна и поведение некоторых вельмож во время ее. - Поездка в Кириллов монастырь. Максим Грек. - Вассиан Топорков. - Бегство князя Семена Ростовского. - Разбор свидетельств об удалении Сильвестра и Адашева. - Казни. - Нравственная порча Иоанна. - Ссылка князей Курлятева и Боратынского. - Поручные записи. - Бегство Курбского в Литву и переписка его с Иоанном. - Впечатление, произведенное отъездом Курбского на царя. - Отъезд Иоанна из Москвы. - Учреждение опричнины. - Митрополит Филипп. - Гибель князя Владимира Андреевича. - Казни новгородские. - Сыскное изменное дело. - Духовное завещание Иоанна 1572 года. - Великий князь Симеон.
Прежде чем приступим к описанию развязки борьбы, начавшейся в Ливонии, мы должны обратить внимание на внутренние перемены, происшедшие при дворе московском, в отношениях царя к близким к нему людям.
Мы видели, какое сильное впечатление на восприимчивую, страстную природу Иоанна произвело страшное бедствие, постигшее Москву в 1547 году; сильная набожность, которая заметна в Иоанне во все продолжение его жизни, содействовала тому, что он так легко принял религиозные внушения от лица духовного, священника Сильвестра; с другой стороны, ненависть к вельможам, которою он напитался во время малолетства, облегчала доступ к нему человеку, не принадлежавшему по происхождению своему и сану к вельможам; сам Иоанн говорит, что это именно побуждение заставило его приблизить к себе Сильвестра, то же побуждение заставило его облечь полною доверенностию и Адашева, человека относительно низкого происхождения. Привыкнув советоваться и слушаться Сильвестра в делах религиозных и нравственных, питая к нему доверенность неограниченную, царь не мог не советоваться с ним и в делах политических; но здесь-то, уже мимо всяких других отношений, необходимо было неприязненное столкновение между ними. Привыкнув требовать исполнения своих религиозных и нравственных советов от Иоанна как от частного человека, Сильвестр требовал исполнения и своих политических советов, тогда как царь не хотел своих государственных мыслей приносить в жертву тому уважению, которое питал к нравственным достоинствам Сильвестра; отсюда тягость, которую начал чувствовать Иоанн от притязаний последнего: например, Иоанн принял твердое намерение покорить Ливонию, это было намерение, которое сделалось после того постоянным, господствующим стремлением Иоанновых преемников, намерение, за которое Петр Великий так благоговел пред Иоанном, но против этого намерения восстали бояре и особенно Сильвестр; вместо покорения Ливонии они советовали царю покорить Крым; но мы говорили уже о неудобоисполнимости этого намерения. Иоанн отвергнул его и продолжал войну Ливонскую. Как же поступил Сильвестр в этом случае? Он стал внушать Иоанну, что все неприятности, которые после того его постигали, - болезни его самого, жены, детей - суть божие наказания за то, что он
