этой вотчины, чем ей можно прожить, и душу умершего государь велит также устроить из своей казны. В 1572 году относительно вотчин пожалованных было определено, что в случае смерти бездетного владельца надобно обращать внимание на смысл жалованной грамоты, будет ли в ней прописано, что вотчина пожалована ему, жене, детям, роду: как написано, так и поступать; если в грамоте написано, что вотчина жалуется одному лицу, то по смерти его она отходит на государя; если же у него не будет государевой грамоты, то вотчины отбираются по его смерти на государя, хотя бы у него и дети были. Впрочем, и право боковых родственников наследовать в выслуженной вотчине ограничено только известными степенями: бездетно умершему наследуют братья его родные, сыновья и внуки родных братьев; если умрет бездетным один из этих братних сыновей или внуков, то участки умерших отдаются братьям их родным, дядям, племянникам и двоюродным внукам, но родственникам далее двоюродных внуков вотчина не отдается.
В новом Судебнике находим постановление о праве выкупа вотчин, которое, по всем вероятностям, возникло из крепкой родовой связи, из общего родового владения поземельною собственностию. Закон говорит: кто вотчину продаст, то детям его и внукам до нее дела нет, не выкупать им ее. Если братья или племянники продавца подпишутся свидетелями в купчих, то им, их детям и внукам также нет дела до проданной отчины. А не будет братьи или племянников в свидетелях, то братья, сестры и племянники вотчину выкупают. Если сам продавший захочет выкупить свою отчину, то может сделать это полюбовно, с согласия того, кому продал, но принудить его к тому не может. Пройдет сорок лет после продажи вотчины, то вотчичам до нее уже дела нет, нет им дела и до купель: кто свою куплю продаст, дети, братья и племянники ее не выкупают. Кто оставит свою куплю в наследство детям, то она становится им вотчиною и вперед им ее выкупать. Кто вотчину свою выкупит в урочные сорок лет, тот должен держать ее за собою, другому в чужой род ее ни продать, ни заложить, отдать ему ее в свой род, именно тем родственникам, которые не подписались в прежних купчих свидетелями. Кто выкупит вотчину чужими деньгами или заложит, или продаст и прежде продавший ее родственник докажет, что выкупивший выкупил ее чужими деньгами и держит ее не за собою, то вотчина следует прежнему продавцу безденежно. Кто захочет свою вотчину, мимо вотчичей, заложить у стороннего человека, то эти сторонние люди должны брать в заклад вотчины только в такой сумме, чего вотчина на самом деле стоит. Если сторонний человек возьмет вотчину в заклад в большей цене, и вотчич станет бить челом, то последний может взять эту вотчину в заклад, в меру чего она стоит, а что сторонний человек дал взаймы лишнего, то у него деньги пропали. Кто свою вотчину променяет на вотчину и возьмет в придачу денег и если кто-нибудь из вотчичей захочет ее выкупить, то может это сделать, причем он должен тому, у кого выкупает, оставить земли в меру столько, сколько тот своей земли променял. В одном списке Судебника находится следующее прибавочное постановление: если бездетные князья, бояре и дети боярские и всякого чина люди захотят свои земли продать или заложить, или в монастырь по душе отдать, то им вольно это сделать со всеми своими куплями; что же касается до отчин, то могут отчуждать их только половину; если же кто отчудит больше половины и отчич будет бить челом об этом, то лишнюю продажу отдать отчичу, а, кто, не разузнавши, больше половины купил или под заклад взял, тот деньги потерял.
В 1556 году было постановлено относительно духовных завещаний: если жена, умирая, напишет в духовной мужа своего прикащиком, то ему в прикащиках не быть, и духовная эта не в духовную, потому что жена в мужней воле: что ей велит написать, то она и напишет. В 1561 году велено было митрополичьим боярам выписать из митрополичьего указа, как поступать в следующих случаях? Кладут в суде духовные, дети отцов своих, матерей, иные братьев своих, сестер, племянниц, жен, душеприкащиками назначены братья или сторонние люди, у жены мужья, отцы духовные: духовные не подписаны и не запечатаны, завещателевой руки нет, потому что грамоте не знал или умер внезапно, есть только руки прикащиков и отцов духовных, а у иных только отцов духовных: и ответчики на суде эти духовные лживят, называют их нарядными, а не указывают, кто наряжал; только на них и пороку, что не подписаны и не запечатаны: и тем духовным верить или не верить? Митрополичьи бояре отписали: верить духовным, которые хотя не подписаны и не запечатаны, но при них есть отцы духовные, прикащики и сторонние свидетели, против которых нет никакого довода в составлении подложной духовной; если в духовной жена назначила мужа прикащиком и вместе с ним берутся быть в приказе женины родственники, то таким духовным также верить; но если в духовной у жены муж написан один, а сторонних людей с ним не будет, то не верить.
Выражение в приведенном указе: 'Жена в мужней воле, что велит ей написать, то и напишет' - ясно указывает на положение жены в описываемое время. По понятиям этого времени, жена должна была разделить участь мужа в случае преступления, совершенного последним: князь Иван Пронский, давая запись царю, говорит в ней, что в случае отъезда его царь волен казнить его и его жену.
Из разных юридических грамот, отступных, дельных, отказных, видим общее родовое владение и разделы родичей, как видно, двоюродных или троюродных братьев, видим раздел неполный. Замечательна форма отступных грамот, подтверждающая сказанное нами в своем месте о происхождении земельного владения в Московском государстве: 'Мы такие-то (родные братья) оступились земли великого князя, а своего владения таким-то (родным же братьям): не измогли мы великокняжеской службы служить, дань давать и всяких разрубов земских (или волостных); взяли мы себе на посилье столько-то'. Видим, что целые общины приобретали земли: так, в 1583 году Никита Строганов отказал свою деревню в волость, в слободку Давыдову, старостам и целовальникам и всем крестьянам. Видим, что при дележе земель делившиеся братья прибегали к посредничеству постороннего лица; это лицо должно было разделить землю на участки, после чего делившиеся бросали пред ним жребий (жеребьевали): чей жребий наперед вынется, тому взять любое, другие жребии вынимать таким же образом, а остальному взять остальной жребий.
Что касается законодательной деятельности в Западной России, то здесь в 1556 году издан был новый статут. В первом отделе его (о персоне господарской) постановлено: кто составит заговор или бунт поднимет против государя, то, хотя бы намерение и не приведено было в исполнение, виновный при ясном доказательстве вины теряет честь и жизнь; кто поднимает бунт против государя ко вреду государства, станет бить монету без государской воли, станет собирать войско с намерением занять престол по смерти государя, кто станет сноситься с неприятелем, окажет ему помощь, поддаст ему замок, приведет в Литву неприятельское войско, тот теряет честь и жизнь, сыновья его считаются бесчестными, имение его отбирается на государя; жены таких изменников, если присягнут, что не знали о замысле мужей, не теряют имущества отцовского, материнского и вена, записанного им мужьями прежде измены. Кто нанесет бесчестие государскому величеству, тот будет наказан, смотря по важности дела и слов, только не лишением чести, жизни и имущества. Кто доносит о преступлении против государя, должен подтвердить истину показания своею присягою и присягою шляхтичей, достойных веры и незаподозренных. Фальшивых монетчиков, также золотарей, которые портят золото и серебро, примешивая к нему цинк или олово, сожигать без милосердия. В делах по имуществам великие князья судятся одним судом со всеми подданными литовскими. Заповедные листы, отсрочивающие время явки на суд, даются государством только в трех случаях: 1) если бы вызываемый к суду находился в плену у неприятеля; 2) если бы кто находился в посольстве за границею или был отправлен с какими-нибудь другими поручениями государскими; 3) если кто действительно болен, что должен после подтвердить присягою. Если бы кто посланца государского с листами государскими, также посланцев от панов радных, старост судовых и суда земского с их листами прибил и листы подрал, такой должен просидеть 12 недель в замке, а дворянину заплатить бесчестье; дворянин при подаче листов должен всегда иметь при себе двоих шляхтичей для свидетельства, если что с ним случится. Листы железные не будут даваться от государя таким должникам, которые по собственной вине растратили имение и не могут платить долгов; листы будут даваться только таким, которые пришли в убожество по божьему попущению, от огня, воды, нашествия неприятельского, также если кто разорится на службе государству-и таким больше трехлетнего срока для уплаты не будет даваться; также не будут даваться железные листы простым людям, купцам и жидам против шляхты. Никто не смеет заводить новых мытов, в противном случае теряет имение, в котором заведен новый мыт. Шляхетские подводы, нагруженные хлебом с их собственных гумен, а не купленным, не платят мыта. В третьем отделе о вольностях шляхетских находим постановление о сеймиках поветовых и послах земских: за четыре недели пред сеймом великим собираются сеймики поветовые; на них собираются воеводы, каштеляны, урядники земские, князья, паны, шляхта и совещаются о всех потребах земских; потом по единогласному приговору выбирают послов, по две особы от каждого суда земского, сколько их будет в воеводстве; этих послов отправляют на великий сейм, поручивши им все поветовые дела и давши им полномочие. Король обязывается все держать по старине; если же понадобится сделать новое распоряжение, то это можно не
