Но и в этих местностях, где крепостного права не было, были свои бедняки. Представление об усадьбе крестьянина-бедняка тех мест (деревня Верхняя Путка, 1880-е гг.) даёт фотография ниже.
Об этой постройке сообщается:
«Дом построен крестьянином-бедняком Никитой Алексеевичем Пятницыным.
Дом-комплекс типа «брус». Планировка, конструкция дома традиционны. Над жилой клетью устроена трехскатная кровля «колпаком».
Дом перевезён и восстановлен на остров Кижи в 1977 г. по проекту Л.Н.Салмина.
Длина дома — 17 м, ширина — 5,7 м, высота — 5,2 м, площадь — 96,6 кв. м.
Материал — сосна, ель».
Для сопоставления:
Как видно по фотографии, жилая часть дома имеет протяжённость несколько менее половины его длины. Иными словами, площадь жилых помещений
* *
Фотографии, показанные выше, запечатлели дома, построенные во второй половине XIX — начале ХХ века, которые сохранились доныне. Но надо понимать, что эти архитектурные типы возникли не мгновенно, а складывались на протяжении веков, вбирая в себя жизненный и хозяйственный опыт многих поколений
Зимой, в январе — феврале, в лесах выбирались подходящие деревья, которые пойдут на постройку. Отбор стройматериала был основан на том, как ствол дерева отзывается удару обухом топора: т.е. хорошее дерево должно было «правильно звучать». Кора на выбранных деревьях срезалась по кольцу в нижней части ствола (у комля), в результате чего дерево умирало. После этого выбранное дерево оставляли стоять на своём месте до следующей зимы: за это время дерево успевало лишиться внутренней влаги, высыхая летом и вымерзая зимой. Следующей зимой отобранные деревья срубались, очищались от веток и вывозились к месту будущей стройки. Там их стволы полностью очищались от коры. Потом, чтобы брёвна ложились в сруб и были необходимой длины, стволы топором перерубались поперёк в соответствующий размер по длине. Бревно именно перерубалось, а не перепиливалось, потому, что поперечные удары лезвия топора закупоривали поры и капиллярные сосуды в стволе, что обеспечивало лучшую влагостойкость брёвен уже в конструкции сруба, нежели поперечный распил, порождающий продольные трещины и рвущий поры и сосуды, которые остаются открытыми капиллярами, тянущими влагу внутрь бревна. Брёвна во вращении вокруг продольной оси ориентировались так, чтобы сторона ствола, обращённая во время роста дерева к северу, в конструкции сруба оказалась бы снаружи здания: годовые кольца с северной стороны тоньше, древесина с этой стороны плотнее, обладает более мелкой структурой и более устойчива к воздействию природных факторов: солнца и влаги. Потом с нижней стороны бревна делался округлый в поперечном сечении жёлоб, которым оно укладывалось в структуре сруба на нижележащее бревно, предварительно покрытое прокладкой из мха: жёлоб обеспечивал бoльшую площадь контакта соседних брёвен друг с другом и достаточную для теплоизоляции толщину стен в самых тонких местах (местах соприкосновения двух брёвен), а направленность жёлоба вниз обеспечивала лучшую влагостойкость конструкции, поскольку если между брёвнами попадала влага, то она стекала по нижнему бревну. Самые нижние брёвна (нижний венец) укладывались на камни (или врытые в землю обожжённые столбы, взятые из района корневищ и комля [144]), располагавшиеся в углах строения. На них под брёвна в некоторых местностях укладывалась береста — гидроизоляция, препятствующая фильтрации влаги из почвы и конденсата с камней. Поэтому само строение возвышалось над землёй, и пол был расположен достаточно высоко над землёй. Летом пространство под домом свободно вентилировалось и потому пол был прохладным, поскольку ветерок уносил из-под дома испарявшуюся почвенную влагу. А на зиму вдоль периметра дома до высоты, на которой начинался сруб, насыпался вал из земли и опилок — та самая «завалинка»: это служило целям зимнего утепления. Поверх второго яруса брёвен клались поперченные лаги (точнее они врезались в брёвна второго яруса), а на лаги настилался дощатый пол: впоследствии это позволяло, «поддомкратив» сруб, поменять брёвна в нижнем венце без разборки конструкций пола. Кровля была тесовая [145] или из щепы [146]. Конструкции дома, кровли дома и крыльца была отработаны (оптимизированы) так, чтобы вся дождевая и талая вода свободно стекала и нигде не застаивалась (то же касается и конденсата, стекающего зимой со стёкол окон). Кроме того, общая организация пространства внутри дома была такова, чтобы нигде не возникало зон, в которых бы воздух застаивался: это необходимо во всех деревянных конструкциях для того, чтобы в застойных зонах не возникала сырость, не заводилась плесень, грибки (плесень и грибки вредны для здоровья), и сруб не сгнивал бы изнутри [147]. При этом печь (во многих домах их было несколько, а в ряде случаев отапливались оба этажа) наряду с функцией обогрева несла и функцию поддержания необходимой для здоровья влажности воздуха в жилых помещениях: если печь «неправильная», то в отапливаемом ею помещении относительная влажность может быть как избыточной, так и недостаточной — и то, и другое вредно для здоровья и плохо для сохранности вещей и предметов быта. Также не следует забывать, что показатели теплоизоляции бревенчатой стены, набранной из брёвен диаметром около 30 см в срубе «в обло», примерно такие же как и кирпичной стены толщиной в метр [148], а по показателям внутренней и внешней экологичности жилища рубленный дом превосходит и кирпичный, и бетонный и стальные каркасы, заполненные пенопластами.
* *
Ресурс построенного таким образом рубленного дома мог достигать 200 лет и более [149], и хотя за время его службы приходилось несколько раз сменить брёвна в нижнем венце и обновлять кровлю, но такое строение удовлетворяло потребности в жилье нескольких поколений семьи по высоким стандартам (даже по нынешним временам: в таких домах не хватает только электричества, газа в качестве энергоносителя для печи [150] и санитарно-хозяйственного блока с водопроводом и сточно- фановой системой — канализацией и кое-какой бытовой техники). В северных и других областях, где лето и осень могут быть дождливыми, а зимы суровыми, непосредственно к жилому дому примыкали и хозяйственные постройки, которые в некоторых проектах заводились под общую с жилым домом кровлю: это обеспечивало возможность проводить многие хозяйственные работы, не выходя на улицу при плохой погоде [151]. По этой же причине все дома, показанные на фотографиях выше, имеют «подклет» — самый нижний, нежилой этаж, пространство которого использовалось для хозяйственных нужд (кроме того, при такой архитектуре дома, в многоснежные зимы вход в жилище и в хозяйственные пристройки благодаря наличию высоких крылечек и пандусов для въезда телег и саней не заметался снегом и оказывался выше уровня сугробов).
