переключилась на пятую скорость и с завыванием понеслась на них. Келли рванулся влево, а Том вправо и оба со всех ног кинулись к своей цели: Келли - к летному полю, а Том - к лопате. Дэйзи Этта какое-то время шла прежним курсом, не снижая скорости, видимо, надеялась поймать обоих. Потом ей показалось, что Том бежит медленнее, и она поехала за ним. Но этого мгновения колебания было Тому достаточно, чтобы получить необходимый отрыв. Отталкиваясь от земли как кенгуру, он добежал до лопаты и нырнул в проем между ее гусеницами.
В тот миг, как он коснулся земли, лезвие из марганцовистой стали ударило в правый трак лопаты, сотрясая сорокасемитонную махину. Том не остановился. Он выполз с другой стороны, вскочил, подпрыгнул и ухватился за край заднего окна кабины, одной рукой, потом второй, подтянулся и вбросил себя внутрь. Здесь он был в безопасности на какое-то время лезвие бульдозера едва доставало до верхнего края огромных траков лопаты. Том подошел к двери кабины и осмотрелся. Бульдозер отошел и снова стоял на нейтрали.
- Изучает на расстоянии, - прошипел Том и пошел к большому дизелю Мерфи. Он неспешно проверил прутиком уровень горючего, закрыл крышку. Достал из ящика прерыватель предохранительного клапана и вставил в нужное отверстие. Установил дроссель на половину, потянул стартер, дернул прерыватель. Машина выпустила из полуприкрытой выхлопной трубы клуб синего дыма и кашлянула. Том положил прерыватель на место, посмотрел на приборы, показывающие расход топлива и уровень давления и снова подошел к двери. Семерка не сдвинулась с места, но, как когда-то на плато, снижала и набирала обороты. Тому пришло в голову, что бульдозер собирается для прыжка. Он запрыгнул в кресло и потянул рычаг управления. Огромные шестерни, наполовину заполнявшие кабину, послушно дернулись. Движением ног он снял тормозные зажимы и осторожно поставил ступни на поднявшиеся навстречу педали.
Потом он потянулся через плечо и поставил дроссель на место. Когда дизель начал набирать обороты, Том захватил рычаг, управлявший лебедкой, и второй - двигавший ковш в стороны, и потянул. Машина взревела. Двухярдовая бадья резким толчком взмыла в воздух. Огромная машина тяжело наклонилась вправо, Том перекинул вперед рычаг лебедки и движением тормоза начал смягчать подъем бадьи. Он двинул рычаг вперед, бадья вылетела на всю длину стрелы, стукнула днищем по кабине Семерки, снося на своем пути выхлопную трубу, глушитель и фильтр воздухозабора. Том выругался. Он рассчитывал, что Семерка отскочит назад. Тогда бадья расплющила бы радиатор. Но машина мгновенно приняла верное решение и осталась стоять на месте.
А потом она двинулась, резко и четко. Невероятно быстро переключилась, прыгнула назад, развернулась и вылетела из радиуса действия, прежде, чем Том, успел направить следующий удар лопаты. Блоки стрелы прямо дымились, когда бадья замедлила движение, остановилась и пошла обратно. Том удержал ее, потом поднял повыше и сократил стрелу наполовину, развернулся к Семерке и встал, готовый ко всему. Четыре больших зуба ковша блестели на солнце. Том опытным взглядом осмотрел ковш, провода, стрелу. Ему нравилась черная блестящая краска на движущихся частях, легкое напряжение хорошо смазанных тяжей и связок. Огромная машина была сильна и готова к бою - и, несмотря на свою грубую мощь, - была в полной зависимости от человека.
Том внимательно оглядел покалеченную крышу Семерки. А прямо на него смотрел черным глазом обломанный конец воздухозаборной трубки.
- Ага, - отметил Том. - Пара стаканов прекрасного сухого мергеля по назначению - и у нее будет что жевать.
Не сводя настороженных глаз с бульдозера, он потянулся вперед, и воткнул бадью в землю. Воткнул глубоко, дизель стал звать на помощь, но работать не перестал. В решающий момент страшный толчок чуть не выбил его из кресла, он высунулся в дверь и увидел отъезжающую Семерку. Она, видно, разбежалась и стукнула по противовесу на задней стороне кабины. Том слегка улыбнулся. Ей придется опробовать что- нибудь еще. Сзади не было ничего, кроме восьми или десяти тонн цельной стали. И в этот момент его не беспокоили царапины и содранная краска.
Он снова потянул рычаг, белый мергель посыпался из перегруженной бадьи. Теперь лопата ехала прекрасно, ибо для того и поставлен противовес, чтобы машина могла ехать с полной бадьей. Лебедка разогрелась, влага, накопившаяся за ночь на поверхности и в сочленениях, высохла и теперь машина выполняла его команды с точностью, греющей сердце любого оператора. Том покачал рычаг, управляющий боковым движением стрелы. Чуть вперед - и стрела пошла влево, чуть назад - и она двинулась вправо, следуя за медленным сложным танцем Семерки - бульдозер подпрыгивал вперед и назад, как боксер, ожидающий, чтобы его противник открылся. Том все время держал бадью между собой и бульдозером, зная, что Семерка не может причинить серьезный вред инструменту, который был построен для того, чтобы крушить скалы по двенадцать часов в день и получать от этого удовольствие.
Дэйзи Этта взвыла и ринулась вперед. Том рванул назад рычаг лебедки и бадья поднялась, пропуская бульдозер. Том нажал на кнопку, огромные челюсти бадьи-ковша разжались, обрушивая мергель на разбитый капот. Вентилятор бульдозера погнал мергель вверх, словно огромное белое облако. Той минуты, которую Том потратил на попытку осмотреться, было достаточно, чтобы бульдозер убрался с дороги. Когда Том опустил бадью, желая обрушить ее на свернутые кольцами трубы топливопровода, машины уже не было.
Пыль рассеялась и Том снова увидел Семерку. Она сделала финт влево, потом замахнулась лезвием на еле успевшую подняться с земли бадью. Том рванул рычаги, чтобы встретить ее, ибо финт подвел ее опасно близко, лезвие и ковш столкнулись со всплеском искр и грохотом, который было слышно на полмили. Семерка высоко подняла лезвие и Том беззвучно застонал, когда увидел, что А-образная скобка находившаяся прямо за лезвием, застряла между зубьями ковша. Он потянул за рычаг лебедки и ковш стал подниматься, волоча вверх всю переднюю часть бульдозера.
Дэйзи Этта рвалась вперед и назад, ее гусеницы яростно вгрызались в землю, ее лезвие поднималось и опускалось, в тщетной попытке освободиться. Том переключился, стараясь подтянуть бульдозер ближе - стрела была поставлена слишком низко, чтобы даже пытаться поднять этот мертвый вес. А пока что внешний трак лопаты из кожи вон лез, чтобы снова ощутить под собой землю. Но ни мотор, ни переключение тяги не могли справиться с перекосом.
Том чуть-чуть опустил лебедку, внешний трак лопаты, наконец, коснулся земли. Том выругался, разжал зубья ковша и через мгновение Семерка была свободна. Том запустил в нее ковшом, промахнулся. Бульдозер описал длинную дугу, Том снова взмахнул ковшом, чтобы встретить его, страшный удар опять пришелся на лезвие. Но на этот раз, после удара Семерка не отступила, а продолжала двигаться вперед, толкая бадью перед собой. Прежде чем Том успел сообразить, что она, собственно, делает, его ковш оказался перед траками, между ними, на земле. Это был самый быстрый и искусный маневр, какой только можно было себе представить, и он лишал лопату возможности наносить удары - по крайней мере, до тех пор, пока Дэйзи Этта удерживает бадью между траками.
Том яростно защелкал рычагами, но ему удалось только еще выше поднять стрелу, и так прогнувшуюся под тяжестью собственного веса. Лебедка тоже ничем не помогла - после минутной работы блоки начали дымиться, а мотор чуть не остановился от напряжения.
Том снова выругался и потянулся к скоплению маленьких рычажков справа. Это были приводы. На экскаваторе этого класса рычаг бокового движения контролирует все, кроме лебедки. Этим же рычагом оператор, выбрав соответствующий привод, руководит движением - то есть подачей энергии на гусеницы, передним или задним ходом, им же он поднимает и опускает стрелу, при его помощи командует ковшом. Машина может делать только что-то одно. Если лопата движется, неподвижен ковш. Если ходит ковш, стрела не меняет положения. За годы работы это никогда не раздражало его, как оператора. Но нынешний случай был особым.
Том выключил привод ковша и врубил двигательный. Эти рычаги были челюстными и не действовали по принципу сцепления, так что Тому пришлось перейти на нейтраль, прежде чем он смог всерьез переключиться. Когда дизель Мерфи сбавил обороты, Дэйзи Этта приняла это за сигнал к действию и еще больше навалилась траками на ковш. Но Том оставил все приборы на нейтрали и Семерка только зарылась в землю еще глубже, новенькие сегменты ее гусениц начали тонуть в грязи.
Том снова выжал сцепление и толкнул вперед боковой, он же главный, рычаг. Громко затрещали ведущие цепи и огромные гусеницы начали поворачиваться.
У Дэйзи Этта были острые шипы, ее прокладки достигали четырнадцати дюймов в ширину, а сами траки
