Венцом всего этого великолепия на вершине невысокого пологого холма вырисовывалась статная фигура джедая. Корран Хорн сидел на земле, скрестив ноги и смотрел вдаль. Безмятежность и самообладание изгнали из его головы все лишние эмоции, и лишь крошечные капельки нервозности время от времени нарушали спокойствие в его душе. Зеленый матерчатый плащ плотно облегал его торс, укрытые им широкие плечи джедая незаметно вздымались и опускались в такт его дыханию.
Люк настолько сконцентрировался на мыслях и чувствах Коррана, пытаясь понять, насколько готов к бою его ученик, что совершенно выпустил из виду появление второго дуэлянта. Взошедший на холм йуужань-вонг выглядел очень внушительно в алой мантии, высоких ботинках и расшитой золотом набедренной повязке, доходившей ему почти до колен. Серо-зеленая кожа воина ярко блестела на солнце,, будто ее в течение нескольких дней тщательно полировали, диковинная маска из черного дерева скрывала лицо.
Воин воткнул амфижезл острым концом в землю и взметнул вверх руку, пряча глаза от невыносимого блеска предзакатного солнца.
— Я — Шедао из домена Шаи, — йуужань-вонг указал пальцем на своего попутчика. — Это Дэйн Лиан, мой подчиненный. Ему уготована роль моего секунданта.
Корран и не подумал подняться с земли.
— Я — Корран Хорн, полковник вооруженных сил Новой Республики в отставке, рыцарь-джедай. Это мой учитель, Люк Скайуокер. Он будет моим секундантом.
Йуужань-вонг ткнул пальцем в сторону небольшого кейса, стоявшего на земле в полуметре от Люка.
— Это… Останки моего предка, Монгеи из домена Шаи?
— Все, как мы договаривались неделю назад.
— Очень хорошо, — Шедао сбросил с плеч алое одеяние, обнажив покрытый татуировками торс. И хотя воин был невероятно худым, словно мертвец, он отнюдь не производил впечатления хиляка. Вырвав из земли амфижезл-цаиси, йуужань-вонг описал им над головой неясную полуокружность, после чего крепко прижал его к предплечью, так что змеиная голова оказалась в районе запястья, а острие смотрело в небо. — Ты — убийца моих братьев, Нейра и Дранае из домена Шаи.
Корран поднялся на ноги, медленно и уверенно. Люк почувствовал, как Сила скапливается вокруг его ученика, готовая выплеснуться по первому его зову.
— А ты убил Элегоса А'Кла, моего друга. Но мы сражаемся не ради прошлого, а за наше будущее.
— Ты — возможно, — йуужань-вонг распрямился и осторожно поклонился противнику. — Я бьюсь за честь йуужань-вонгов и домена Шаи.
Кореллианин ответил кивком.
— Столько риска ради такой ничтожной цели.
Амфижезл и меч схлестнулись над головами дуэлянтов и вновь разошлись. Змеиная голова, хищно шипя, попыталась решить исход поединка в первую же секунду, но джедай с легкостью разгадал ее коварный маневр и отвел амфижезл вниз, световым клинком подпалив траву и едва не задев ноги йуу- жань-вонга. Бойцы закружились в каком-то невероятном фантастическом подобие танца, то делая выпады, то отступая и блокируя атаки противника.
Люк ощущал, как пелена Силы буквально обволакивает его ученика. Он становился все сильнее и быстрее, хотя по-прежнему не мог предугадать ни одного действия йуужань-вонга. Амфижезл со свистом рассекал воздух, но каждый раз промахивался буквально на сантиметр, либо натыкался на неприступную стену, сотканную световым клинком. Но и Шедао Шаи ни в чем не уступал своему противнику: на какие бы ухищрения ни шел джедай, он так ни разу и не смог даже задеть тело воина. Они были отменными бойцами и были достойны друг друга. Исход поединка решит одна-единственная ошибка кого-то из них.
Серебристый клинок пошел по широкой дуге и со всего размаху обрушился на голову Шедао. Тот был уже готов к такому повороту и вскинул жезл для защиты, но Корран неожиданно сменил направление атаки, развернул меч и попытался резким, идущим наискось ударом раскроить противника на две части. Йуужань- вонг благоразумно отступил, а потому горяшее лезвие сумело лишь немного опалить его набедренную повязку.
Корран снова приблизился и нацелил выпад прямо в грудь противника. Держа цаиси двумя руками, Шедао Шаи встретил эту атаку, как подобает настоящему воину. Уверенно и мощно он отвел сияющий клинок в сторону, затем с невероятной быстротой перехватил жезл одной рукой и нанес резкий колющий удар.
Невыносимая боль затуманила чувства джедая, когда острый конец амфижезла пронзил его брюшную полость. Острие вышло наружу из правого бока, а потом йуужань-вонг также резко выдернул свое оружие из тела противника, позволив Коррану беспрепятственно рухнуть на землю. Черная цилиндрическая рукоятка светового меча бесполезно валялась неподалеку, серебристым лезвием выжигая траву.
Люк хотел рвануться к Коррану, хотел погасить его боль и уменьшить его страдания, но удержался от вмешательства в ход поединка. Насколько он мог чувствовать, острие амфижезла не повредило позвоночник и другие жизненно важные органы. Он выживет, если Шаи подарит ему такой шанс.
Иуужанъ-вонг сделал несколько шагов назад, а затем сорвал с себя маску и отбросил ее в сторону. С дикой ухмылкой на лице он поднес острие цаиси к губам и с каким-то жутким упоением слизал с него еще не запекшуюся кровь. После этого действия он сомкнул губы, потом закрыл глаза и через несколько секунд удовлетворенно кивнул.
— Я поклялся узнать вкус твоей крови, когда ты будешь умирать, и вот я исполнил свою клятву.
Корран кашлянул, что отразилось в Силе еще одной вспышкой боли, и приподнялся на колени.
— Рад за тебя, старик, — новая волна боли прокатилась по его телу, когда он наконец встал и подобрал свой меч. — Но будь я на твоем месте, я бы поклялся еще кое в чем,
— Вот как? — раскосые глаза иуужанъ-вонга слегка приоткрылись от удивления. — И в чем же?
— Я бы поклялся отведать вкус крови после моей смерти, — всю усталось и боль как рукой сняло, когда Сила вновь окутала Коррана. Он поднял вверх окровавленную руку и поманил к себе врага. — Интересно, все йуужань-вонги не умеют доводить дело до конца или это исключительная черта домена Шаи? Эта мумия в чемодане вряд ли захочет отправиться домой вместе с такой никчемностью, как ты.
Шедао Шаи окончательно открыл глаза, его лицо стало медленно наливаться краской. Люк по-прежнему не ощущал его в Силе, однако понять, какие мысли сейчас на уме у йуужань-вонга, не составляло никакого труда. Огласив окрестности зычным ревом, воин понесся навстречу противнику, размахивая над головой смертоносным оружием. В первый удар, обрушившийся сверху на Коррана, йуужань-вонг вложил всю злость и ненависть, накопившуюся за те долгие месяцы, в течение которых длилось их противостояние. Чуть отступив назад, джедай выставил сияющий клинок перед собой и встретил этот выпад подобающим образом.
Снова и снова Шедао Шаи пытался пробить защиту своего злейшего врага, но ему так и не удалось разрушить ту незыблемую преграду, которую выставил против него оппонент. Шаг за шагом отступая под натиском противника, Корран из последних сил сопротивлялся, и все же его возможности были небезграничны. Кровоточащая рана давала о себе знать в самые неподходящие моменты, посылая отголоски боли в каждое нервное окончание. Еще один сумасшедший по силе удар вонга… Рука Коррана дрожит, но держит. Новый замах… Меч и амфижезл в очередной раз встречаются над головами поединщиков. Мощь последнего удара была настолько ужасающей, что джедай не устоял под натиском, его ноги подогнулись, и он опять осел на колени, подняв меч над головой, будто надеясь, что оружие в онемевшей руке сможет хоть как-то его защитить.
Башней возвышаясь над практически поверженным врагом, Шедао Шаи взметнул вверх жезл, готовясь к финальному смертельному удару. Он был необычайно горд собой и своим делом, которое ему предстояло закончить в ближайшую секунду. Амфижезл с неподдающейся описанию быстротой пошел вниз, опускаясь даже не на голову джедая, на его меч: таким образом йуужань-вонг хотел казнить своего заклятого врага при помощи его же собственного извращенного, богомерзкого оружия.
Коротким движением большого пальца Корран погасил светящийся клинок и прогнулся вперед.
Не встретив ни малейшего сопротивления, острие смертоносного жезла вошло в землю и крепко засело в ней; командующий потерял равновесие, оступился, сделав несколько неосторожных шагов. Его глаза округлились от изумления, а затем кривой рот расплылся в какой-то дикой, сумасшедшей ухмылке, когда
