— По правилам, если из автотранспорта выдается наружу негабаритный инородный предмет, на его конце должен висеть красный флажок. А у вас я такого флажка не вижу!
Я поразилась его изворотливости, и наобум ляпнула максимально пренебрежительно:
— Дорогой мой, так это в случае, если инородный выдающийся предмет больше метра! А у меня из окошка торчало не больше пятидесяти сантиметров!
Гаишники дружно сникли. Мой блеф удался, то ли я случайно угадала такое правило, то ли они эти правила еще хуже меня знали.
— Я могу ехать? — холодно спросила я.
— Нет, — отозвался первый гиббон, — платите штраф за превышение скорости.
— С чего же баня — то упала? — удивилась я. — Что — то я у вас радара не заметила. Где доказательства превышения?
— Какой радар? — возмутился гиббон, — там и на глазок было видно, что вы ехали на скорости под 150 км/ч.
— Да мне начхать на ваш глазок, — лениво отозвалась я. — Если вы на него мне предъявите сертификаты и постановление, что он у вас официально вместо радара используется — нет проблем. Однако я лично ехала на скорости 30 км в час, и попробуйте меня убедить в обратном. Все, ребята, мне честное слово некогда.
Я помахала им ногой и поехала дальше. Все три гиббона с ненавистью смотрели мне вслед.
Через минут пятнадцать, уже у поворота в деревню, они меня настигли снова.
— А это что у вас? — радостно завопили они, указывая на бутылку в моих руках. — Вождение в нетрезвом виде налицо! Мы ее сразу увидели, да ты нас с ногой заболтала.
— Ээх! — посмотрела я на них как на умственно отсталых, повернула бутылку этикеткой к ним и спросила:
— Читать — то хоть, горемычные, умеете?
Они в молчании посмотрели на надпись «Дюшес» и переглянулись.
— А мы откуда знаем что там не пиво налито? — выдал в конце концов мыслю самый вредный. Я молча достала пластиковый стаканчик, нацедила в него газводички и подала ему:
— Угощайтесь, ледяная. А теперь прощайте — мне и правда пора.
Деревня встретила меня сонным видом. По улицам лениво бродили редкие коровы, и тихий шум моей машины казался тут оглушительным. Из народа мне встретилась только ветхая старушка с ведерком у колодца.
Я припарковала свою шушлайку у ворот, подергала, убедилась что они заперты изнутри на засов и недолго думая перемахнула через них поверху.
Папик мирно спал на крылечке. Я посмотрела на его скрючившуюся фигурку на голых досках, ощутила густое сивушное амбре от него и, вздохнув, слегка отодвинула его от двери. Пройдя по комнатам, я совсем расстроилась — папик наведением чистоты себя не утруждал. Я пошла к колодцу во дворе, набрала воды, и тут услышала как к дому подъехала машина и громко посигналила. Удивленная, я высунулась за ворота и обомлела. Около моей машины снова стояли гаишники.
— Девушка, медицинскую экспертизу надо все же пройти, — хмуро сообщил мне один.
— Да? — сказала я.
— Да, — подтвердил он, — в салоне то у вас вон сколько бутылок валяется, и наверняка не все из — под газировки. Собирайтесь, поехали на экспертизу.
— Щаз, — кивнула я. — Шнурки поглажу.
— Девушка, это недолго, всего полчаса, — подал голос второй.
— Ну можете и здесь штраф заплатить, — поддакнул третий.
— Мужики, — решительно заявила я. — Прием гаишников на сегодня закончен, машина в тенечке и водителем я больше не являюсь. Хоть водкой я наливайся теперь — вам это должно быть до лампочки.
— Но у вас же весь салон в бутылках, — разозлились гаишники.
— Ребята, вы перегрелись, — с жалостью я посмотрела на них. — Брысь отсюда, пока я не разозлилась совсем, достали вы меня уже сегодня, честное слово.
И я захлопнула калитку.
Хлопцы там о чем — то посовещались, но наконец завели машину и уехали.
Следующие два часа я потратила на то, чтоб вычистить дом и заставить бесчувственного отца вымыться и побриться. Только после этого я уложила мало что соображающего папу в чистую постель. Потом наконец — то поставила чайник и выпила чашечку душистого жасминового чая. Настроение было мерзопакостное. Я постаралась себя утешить тем что родителей не выбирают, и папик, когда трезвый — хороший и добрый. Только вот уж очень редко он был трезвым. И очень, очень мучался всегда от своей трезвенности. Так, что хотелось на последние деньги купить ему бутылку.
Подумав, я достала тортик и отрезала кусочек. Сладкое всегда подбадривает меня в минуты уныния. Я колупнула его чайной ложечкой и внезапно подскочила. Пробежала по трем комнатам домика и неверяще посмотрела на похрапывающего отца. Часов не было нигде. Напрашивался вывод — что отец их пропил. Стараясь не впадать в панику, я еще раз тщательно осмотрела все закоулки, включая сени и кладовку. Часов не было.
Потом я пошла и хорошенько обыскала многочисленные сарайки во дворе и огороде.
Часов не было!!!
Решительным шагом я двинулась к колодцу, набрала там ведро воды, занесла в дом и быстро окунула голову отца в ледяную водичку.
— Аааа!! — забулькал он, мгновенно очухиваясь.
— Пап, извини, — серьезно сказала я.
— Магдалина! — вытаращил он на меня глаза. — Ты откуда?
Папа был единственным человеком на свете, который звал меня полным именем. Наверно, за это я всегда ему симпатизировала.
— В гости заехала.
— А у тебя на хлеб денежки не будет? — тут же застенчиво спросил он. Папик почему — то очень стеснялся прямо попросить на бутылку и всегда просил на хлеб.
— Я тебе полный холодильник продуктов навезла, и буфет тоже забила, — успокоила я его.
Отец беспомощно на меня посмотрел, а я быстро его спросила :
— Пап, а где часы? Большие такие, из резного дерева.
— Часы? — переспросил отец.
— Часы, — подтвердила я.
— Не знаю, — быстро ответил отец. Я поняла — он их просто пропил, но признаться отчаянно стесняется.
— Пап, — начала я ласково. — Ты пожалуйста вспомни, куда они делись. Пусть они уже и не у нас эээ… дома. Мне просто очень нужно знать, пап. Очень.
— Нууу, — замялся отец.
Я поняла что надо его срочно дожимать.
— Папа, ты тут в общем вставай, я сейчас кофе сварю, — я распаковала новый махровый халат, положила ему на кровать и побежала в кухню.
Через несколько минут папа пил со мной кофе и задумчиво молчал.
— Пап, а пап, — осторожно позвала я.
— Дима, твой школьный товарищ заходил, ну и уговорил меня их ему продать. Уж больно они ему понравились, — наконец глухо отозвался отец.
— Чего? — поперхнулась я кофе. Я уж про того хулигана давно забыла, а вот поди ж. — А как так получилось?
— Ну…, — замялся отец, — он ко мне частенько забегал тут.
— Зачем? — автоматически переспросила я. Глупый вопрос. Ясно дело что попьянствовать.
— Ну это, — застеснялся отец, — фотографии твои школьные посмотреть да поболтать, как ты там. Он очень интересуется, все просил твои нынешние фотографии, да мамка твоя мне их не дает. Она мне вообще из дома ничего не дает, — пожаловался он.
