Налетел внезапный порыв ветра, и на лицо упало несколько крупных капель дождя. Она не задумывалась о погоде в последние часы. Может, есть резон включить один из двух каналов телевизора, который, по словам Хелви, есть в коттедже, и послушать прогноз. Эмма быстро сняла все белье и побежала к домику; капли между тем превратились в ливень, а ветер набрал такую силу, что чуть не сбил ее с ног.
Она уселась перед камином, собираясь продолжить вязание пледа для соседки по дому, и включила телевизор.
«…центр тропического циклона располагается в двадцати милях к востоку от мыса Код. Большинство жителей Вайнярда эвакуированы, и лишь несколько наиболее стойких отдыхающих пожелали остаться на курорте». На картинке вид пляжа, заливаемого высокой белопенной волной, сменился погодной картой, и метеоролог продолжил свой рассказ.
Эмма не отрываясь смотрела на экран, и вдруг до нее дошло. Да ведь это ураган! И, судя по всему, он идет прямо на их побережье и будет здесь не позже ночи.
«…ожидается, что достигнет Портленда к полуночи. Всех жителей городов побережья просят добровольно эвакуироваться. В некоторых местностях осуществляется обязательная эвакуация. Друзья, эта буря — по имени Села — весьма скверная леди. Если она проявит себя не в полную силу, то пройдет в стороне от берега и заденет нас лишь краем. Но если она повернет к северо-западу, мы окажемся на пути ветра, скорость которого превышает сто миль в час. И поэтому всякий, кто…»
Телевизор вдруг мигнул и погас, как погас вообще свет во всем доме. Эмма ахнула и вскочила на ноги, но тут же устыдилась своего порыва. Пока никакого ущерба она не понесла. Слава Богу, что она заблаговременно развела огонь в камине, иначе сидела бы сейчас в полной темноте.
Она взяла с камина масляную лампу, которую, как объяснила Хелви, специально держали для подобных случаев. Богу известно, что она много лет уже не отдыхала. Провести целый месяц в этой тихой гавани — да ведь это верх счастья! На кухне Эмма сняла телефонную трубку и убедилась, что гудка нет. Все верно — так она и предполагала.
Нельзя сказать, что Эмма слишком встревожилась. Ну что страшного может случиться? Она уже попадала под ветры и ливни, которые несли ураганы, и хотя ее дом в Массачусетсе был не столь близок к побережью, не может быть, чтобы здесь было намного хуже.
Она взяла стакан с водой и направилась в комнату. И тут вдруг ощутила запах дыма и поняла, что причиной его является камин. Очевидно, напор ветра был так силен, что дым повалил в комнату.
Эмма не без сожаления загасила огонь. Сейчас на побережье по ночам было прохладно, хотя сентябрь еще не пересек своего экватора, и ей отнюдь не улыбалось вылезать из-под одеяла в ледяной комнате. Однако ничего не поделаешь. Остается надеяться, что завтра ветер стихнет и она снова сможет развести огонь. Часы показывали девять тридцать, и Эмма решила, что можно ложиться спать, а к тому времени, как она проснется, буря стихнет.
Эмма вытащила из шкафа еще одно одеяло, постелила постель и улеглась. Она запаслась любовными романами почитаемых ею авторов и читала почти два часа, пока не иссякло масло в лампе. Ей совсем не хотелось вылезать из теплого гнездышка, чтобы добавить в лампу масла.
Эмма с неохотой отметила в книге место, где она остановилась, отложила ее в сторону, погасила лампу и забилась под теплые одеяла. Поскольку занять ум было более нечем, она стала прислушиваться к завываниям ветра, и было непросто подавить растущую тревогу.
Это был один из тех моментов, когда она наиболее остро ощущала свое одиночество. Обычно Эмма не оплакивала упущенные возможности, не сожалела о сделанном выборе. Однако сегодня, когда свирепствовала буря и вой ветра становился порой невыносимым, ей подумалось, что было бы славно, если бы чьи-то сильные руки обвились вокруг ее плеч, успокоили и развеяли страхи.
Прошло довольно много времени, прежде чем она погрузилась в сон.
Трах-бах!
Ее вырвал из сна оглушительный удар грома, после чего последовал леденящий душу, разрывающий барабанные перепонки треск, какого она никогда в жизни не слышала. В то же мгновение она почувствовала, что куда-то летит, падает, переворачивается и приземляется животом вниз — ощущение, сравнимое с тем, которое она пережила на аттракционе «русские горки».
Нынешний аттракцион закончился быстрее, чем она успела что-либо понять, и ее швырнуло на кучу чего-то твердого, а вслед за этим пророкотал новый удар грома. Несколько мгновений она лежала не шевелясь. Потом пришло осознание того, что она лежит на спине в слегка наклонном положении.
Дул холодный порывистый ветер, ледяные, тугие капли хлестали по телу, и в считанные секунды она промокла до нитки.
Ошеломленная, она сделала попытку приподняться, но стукнулась лбом обо что-то твердое. Искры посыпались у нее из глаз, и она со стоном откинулась на спину. Вдруг она поняла, что находится не на кровати, и это повергло ее в панику. Эмма стала делать глубокие и медленные вдохи, призывая себя успокоиться и думать.
Что-то стряслось с коттеджем, он развалился, не выдержав напора ветра, это было ясно. Бедные Хелви и Джефф, они страшно огорчатся, что их дом пострадал. «Эмма, возьми себя в руки! О чем ты думаешь?!»
Было темно как в склепе — не видно ровным счетом ничего. Эмма осторожно подняла руку и ощупала то, что было над ней. Похоже, над головой у нее была какая-то балка. Хотя нет, это не балка. Судя по шершавой коре и по мокрым листьям, которые Эмма нащупала, это скорее всего сук дерева. Гладкая холодная штуковина позади нее — это, должно быть, часть кровати, а намотавшаяся на левое бедро мокрая материя — это скорее всего одеяло или какой-нибудь предмет из постельного белья.
Она продолжала исследовать пространство вокруг себя и с двух сторон наткнулась рукой на дерево и железо. С правой стороны никакой преграды, кажется, не было — именно оттуда хлестал дождь. А под ней было нечто мягкое, похожее на матрац, однако столь же мокрое и неприятное. Эмму охватил животный страх. Она находилась в ловушке!
Из ее груди вырвалось рыдание. Она подавила его и опять сделала глубокий вдох, чтобы справиться с паникой.
— Эй, леди! Где вы?
Голос прозвучал приглушенно, но это был явно мужской голос, и в нем ощущались нотки нетерпения и тревоги. Лучик света проник в ее новоявленную тюрьму, и это вывело ее из состояния шока.
— Леди! Ответьте, если можете.
— Помогите! Помогите мне, пожалуйста! Я здесь! — Она застучала кулачками по корявой поверхности дерева над головой.
— Где?
Луч света убежал куда-то прочь, и Эмма отчаянно закричала:
— Нет! Верните мне свет! Я здесь в ловушке!
— О'кей, успокойся, дорогуша. Я вызволю тебя оттуда.
Свет вернулся, сделался ярче и позволил ей оглядеться. Увиденное привело ее в такой ужас, что она вновь разразилась истерическими рыданиями.
То, что она принимала за сук дерева, оказалось массивным стволом. Разлапистые ветки окружали ее со всех сторон, а ствол находился в нескольких дюймах от ее носа. Сквозь листву на Эмму потоками лилась вода, в ее камеру-одиночку порывами налетал ветер. Позади она успела разглядеть большую металлическую кровать или то, что от нее осталось. Ствол дерева основательно расплющил кровать и застрял в перекладине изголовья, которое приобрело теперь V-образную форму.
Эмма услышала, что ее спаситель что-то говорит, а точнее, изрыгает поток ругательств, которые в другое время могли бы ее откровенно шокировать. Однако сейчас она в душе была вполне солидарна с его эмоциями.
— Я думаю, что смогу вытащить тебя, — сказал наконец мужчина. — Внизу достаточно больше отверстие.
— Сп-права от м-меня открытое пространство, — пробормотала она.
Возникла пауза.
— Я не могу туда пробраться, — сказал наконец мужчина. — Но я буду действовать очень осторожно,
