Новая Модель Вселенной

нравится, в каждом своем движении, в каждой мысли человек связан тысячью внушений, которым он подчиняется, даже не замечая этого, внушая себе, что это он сам так думает и сам так чувствует.

Подчинение внешним влияниям до такой степени пропитывает всю жизнь человека, его внушаемость настолько велика, что его обычное, нормальное состояние можно назвать полугипнотическим. Известно, что в некоторых ситуациях, в некоторые моменты внушаемость человека может возрастать еще больше, так что он доходит до полной утраты независимого суждения, решения или выбора. Эта черта особенно приметна в психологии толпы, в различных массовых движениях, в религиозных, революционных, патриотических и панических настроениях, когда даже кажущаяся независимость индивида совершенно исчезает.

Все это, вместе взятое, создает одну сторону «внушенной жизни» человека. Другая сторона находится в нем самом: во-первых, в подчинении его так называемых сознательных (т.е. интеллектуально- эмоциональных функций) влияниям и внушениям, исходящим из так называемых бессознательных (т.е. не воспринимаемых умом) голосов тела, бесчисленных затемненных сознаний внутренних органов и внутренних жизней; во-вторых, в подчинении всех этих внутренних жизней совершенно бессознательным и ненамеренным внушениям рассудка и эмоций.

Первое, т.е. подчинение интеллектуально-эмоциональных функций инстинктивной сфере, довольно подробно рассмотрено в литературе по психологии, хотя большую часть того, что написано по этим вопросам, следует принимать с крайней осторожностью. Второе, т.е. подчинение внутренних функций бессознательному влиянию нервно-мозгового аппарата, почти не изучено. Между тем, именно оно представляет огромный интерес с точки зрения понимания внушения и внушаемости вообще.

Человек состоит из бесчисленных жизней. Каждая часть тела, выполняющая определенную функцию, каждая ткань, каждый орган, каждая клетка – все они имеют свою особую жизнь и свое особое сознание. Эти сознания существенно отличаются по своему содержанию и функциям от интеллектуально- эмоционального сознания, известного нам и принадлежащего всему организму в целом. Но это сознание никоим образом не является единственным. Более того, оно не является ни самым сильным, ни самым ясным. Только благодаря своему положению, так сказать, на границе внутреннего и внешнего миров, оно обретает господствующую позицию и возможность внушать свои идеи затемненному внутреннему сознанию. Отдельные внутренние сознания постоянно прислушиваются к голосу рассудка и эмоций. Этот голос привлекает их, подчиняет своей власти. Почему? Это может показаться странным, если учесть, что внутренние сознания зачастую более тонки и остры, но они живут в темноте, внутри организма. Мозговое состояние представляется им гораздо более сведущим, чем они, поскольку оно направлено во внешний мир. И вся эта толпа живущих во тьме внутренних сознаний непрерывно следит за жизнью внешнего сознания, пытаясь ей подражать. Головное сознание ничего об этом не знает и обрушивает на них тысячи разнообразных внушений, которые нередко противоречат друг другу и оказываются бессмысленны и вредны для организма.

Внутренние сознания похожи на провинциальную толпу, которая прислушивается к мнениям жителей столицы, подражает их вкусам и манерам. То, что говорят «ум» и «чувство», то, что они делают, чего хотят, чего боятся, немедленно становится известным в самых отдаленных и темных уголках сознания, и, конечно, в каждом из них все это объясняется и понимается по-своему. Совершенно необязательная, парадоксальная идея мозгового сознания, которая случайно «пришла в голову» и так же случайно забудется, воспринимается как откровение какой-нибудь соединительной тканью, которая, естественно, переделывает ее на свой лад и начинает «жить» в соответствии с этой идеей. Желудок можно совершенно загипнотизировать бессмысленными вкусами и антипатиями чисто «эстетического» свойства; сердце, печень, почки, нервы, мышцы – все они могут так или иначе подчиняться внушениям, бессознательно посланным им мыслями и эмоциями. Значительное число явлений нашей внутренней жизни, особенно нежелательные явления, фактически зависят от этих внушений. Существование и характер этих темных сознаний объясняет заодно и многие явления в мире снов.

Ум и чувство забывают об этой толпе, которая слушает их голоса, или вообще ничего о ней не знают и часто говорят чересчур громко, когда им лучше было бы помолчать и не выражать своих мнений, поскольку их мнения, случайные и мимолетные для них самих, могут произвести на внутренние сознания очень сильное впечатление. Если мы не желаем подпасть под власть бессознательного самовнушения, нам следует с осторожностью относится к тем словам, которые мы употребляем, когда говорим сами с собой, к интонациям, с которыми произносятся эти слова, хотя сознательно мы не придаем ни словам, ни интонациям никакого значения. Мы должны помнить о «темных людях», которые прислушиваются у дверей нашего сознания, делают свои выводы из того, что слышат, и с невероятной легкостью подчиняются всевозможным искушениям и страхам и начинают в панике метаться от какой-нибудь простой мысли о том, что можно опоздать на поезд или потерять ключ. Нам необходимо понимать значение этой внутренней паники или, скажем, той ужасной подавленности, которая внезапно охватывает нас при виде серого неба и накрапывающего дождя. Она означает, что наши внутренние сознания уловили случайную фразу: «Какая мерзкая погода!», которую мы произнесли с большим чувством, и поняли ее по-своему, в том смысле, что отныне погода всегда будет отвратительной, что никакого выхода не предвидится, что вообще не стоит больше жить и работать.

Но все это относится к бессознательному самовнушению. Область преднамеренного самовнушения в нашем обычном состоянии настолько незначительна, что говорить о каком-либо практическом его применении не приходится. И все же, вопреки всем фактам, идея сознательного самовнушения вызывает у людей доверие к себе, тогда как идея изучения непроизвольного внушения и непроизвольной внушаемости никогда не станет популярной. Ибо она в большей степени, чем что-либо другое, разрушает миллионы иллюзий и показывает человека таким, каков он есть. А человек ни в коем случае не хочет этого знать – и не хочет потому, что против такого знания выступает самое сильное внушение: то внушение, которое побуждает человека быть и казаться иным по сравнению с тем, что он есть.

1905-1929

ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНАЯ МИСТИКА

Магия и мистика. – Некоторые положения. – Методы магических операций. – Цель моих опытов. – Начало опытов. – Первые результаты. – Ощущение двойственности. – Неизвестный мир. – Отсутствие отдельности. – Бесконечное множество новых впечатлений. – Изменение взаимоотношений между субъектом и объектом. – Мир сложных математических отношений. – Формирование схемы. – Попытки выразить словами зрительные впечатления. – Попытки вести разговор во время опытов. – Чувство удлинения времени. – Попытки делать заметки во время опытов. – Связь между дыханием и сердцебиением. – Момент второго перехода. – «Голоса», появляющиеся в переходном состоянии. – Роль воображения в переходном состоянии. – Новый мир за вторым порогом. – Бесконечность. – Ментальный мир «арупа». – Понимание опасности. – Эмоциональная насыщенность опытов. – Число «три». – Другой мир внутри обычного мира. – Все вещи связаны. – Старые дома. – Лошадь на Невском. – Попытки формулировок. – 'Мышление в других категориях. – Соприкосновение с самим собой. – 'Я' и «он». – «Пепельница». – «Все живет». – Символ мира. – Движущиеся знаки вещей, или символы. – Возможность влиять на судьбу другого человека. – Сознание физического тела. – Попытки видеть на расстоянии. – Два случая усиления способности восприятия. – Фундаментальные ошибки нашего мышления. – Несуществующие идеи. – Идея триады. – Идея 'я'. – Обычное ощущение 'я'. – Три разных познания. – Личный интерес. – Магия. – Познание, основанное на вычислениях. – Чувства, связанные со смертью. – «Длинное тело жизни». – Ответственность за события чужой жизни. – Связь с прошлым и связь с другими людьми. – Два аспекта мировых явлений. – Возвращение к обычному состоянию. – Мертвый мир вместо живого мира. – Результаты опытов.

В 1910-1911 гг. в результате довольно подробного знакомства с существующей литературой по «теософии» и «оккультизму», а также с немногочисленными научными исследованиями явлений колдовства, волшебства, магии и т.п., я пришел к некоторым выводам, которые сформулировал в виде следующих положений:

Все проявления необычных и сверхнормальных сил человека, как внутренних, так и внешних, следует разделить на две главные категории: магию и