В то время Пилсудский еще, возможно, и мог бы заключить с Москвой мир на выгодных условиях. Но у него имелись далеко идущие геополитические проекты, значительно превосходившие, как это доказали события, силы и способности молодой Польской республики.
Вину за начало польско-русской войны обычно приписывают Польше, и неоспоримо, что боевые действия открыли ее войска, вошедшие в конце апреля на территорию Советской Украины. Тем не менее данные, полученные из советских архивов, свидетельствуют, что, если бы Польша не напала именно в то время, Красная Армия сделала бы попытку ее опередить. Советское Верховное командование начало разрабатывать планы операции против Польши уже в конце января 1920 г.34. Севернее припятских болот была создана высокая концентрация советских войск, и не позднее апреля их собирались послать в наступление35. Основной фронт планировали развернуть против Минска, а второстепенный Южный фронт — по линии Ровно — Ковель — Брест-Литовск. Конечная цель наступления держалась в тайне даже от командования фронтами; но, поскольку С.С.Каменев отдал приказ, чтобы оба фронта на польской территории соединились, не остается сомнений, что следующей фазой кампании должно было стать наступление на Варшаву и далее на Запад36. Гипотеза о том, что Москва строила планы захвата Польши, подтверждается недавно рассекреченной телеграммой, датированной 14 февраля 1920 г., посланной Лениным находящемуся с Южной армией в Харькове Сталину: в ней содержится просьба дать информацию о шагах, предпринятых для создания «Галицкого ударного кулака»37.
Наступление поляков сбило все действия, какими должен был открыться, как это станет ясно из обсуждаемого нами ниже проделанного Лениным ретроспективного анализа, общий поход Советов на Западную Европу.
В марте 1920 г. Пилсудский объявил себя маршалом и лично возглавил 300 000 войск, находившихся на Восточном фронте. В течение марта—апреля поляки вели переговоры с Петлюрой, результаты которых вылились 21 апреля в секретный протокол. Согласно ему Польша признавала Петлюру главой независимой Украины и обещала вернуть ему Киев. Петлюра в обмен «уступал» Галицию Польше*. Дипломатическое соглашение 24 апреля дополнили тайным военным договором, предусматривающим совместное ведение операций и последующий вывод польских войск с Украины38.
* Wandycz P. Soviet-Polish Relations, 1917—1921. Cambridge, Mass., 1969. P. 191—192. Текст соглашения можно найти в кн.: Reshetar J. The Ukrainian Revolution, 1917—1920. Princeton, 1952. P. 301—302. См. также: Davies N. White Eagle, Red Star. London, 1972. P. 102—104. Формулировка условий договора отвергает все предположения, будто Польша собиралась аннексировать Украину.
Польская армия, частям которой приходилось биться за разные стороны во время мировой войны, отличалась высоким боевым духом, но была плохо экипирована. Британия отказывалась помогать ей на том основании, что уже оказала содействие белым, а выручать поляков было делом Франции. Французы, как это было всегда им свойственно, ничего не давали даром: вместо непосредственной помощи они предложили полякам кредит в 375 млн франков, что давало возможность приобрести по действующим рыночным ценам не востребованные самой Францией военное снаряжение и боеприпасы, частично в свое время захваченные у Германии. США предложили кредит в 56 млн долларов на приобретение припасов, оставленных их войсками на территории Франции39.
25 апреля численно превосходящая противника польская армия при поддержке двух украинских дивизий взяла Житомир и двинулась на Киев*. Двенадцатая красная армия отступила, несмотря на то что готовилась к боям еще в январе: она была ослаблена мятежами и дезертирством, особенно в украинских частях. Красным приходилось также отбиваться от достаточно эффективных действий партизан у себя в тылу. 7 мая поляки заняли столицу Украины: это явилось пятнадцатой сменой власти в Киеве за три года. Потери польской стороны составляли 150 человек убитыми и вдвое больше — ранеными.
* Davies N. White Eagle, Red Star. P. 101. Автор полагает, что польское наступление в апреле 1920 г. нельзя считать началом советско-польской войны, но только «изменением в масштабе, интенсивности, задачах военных действий». Трудно согласиться с этой точкой зрения, имея в виду, что предыдущие столкновения двух армий носили характер эпизодических перестрелок и ни у одной из сторон не было ясно обозначенной стратегической цели.
Но триумф Польши оказался недолговечным. Ожидавшегося восстания украинского населения не произошло. Более того, вторжение вызвало в России невиданный патриотический подъем, сплотивший социалистов, либералов и даже консерваторов в поддержку коммунистов, защищавших страну от иностранного агрессора. 30 мая советская пресса опубликовала воззвание генерала Алексея Брусилова, командовавшего наступлением русской армии в 1916 г.: он приглашал всех бывших офицеров царской армии, которые еще не успели записаться в Красную Армию, сделать это*.
* Известия. 1920. № 116. 30 мая. С. 1. В неопубликованном дневнике, который он вел в 1925 г. во время путешествия за рубеж, Брусилов писал, что никогда не предлагал своих услуг Красной Армии и что текст воззвания был получен от него обманным путем (см.: Мои воспоминания, Alexei Brusilov Collection, Bakhmeteff Archive, Rare Bookand Manuscript Library, Columbia university. P. 59—67).
5—6 июня буденновская кавалерия прорвала линию поляков. 12 июня польская армия оставила Киев и начала отступать с такой же скоростью, с какой до этого продвигалась вперед. Контрнаступление советских войск осуществлялось двумя фронтами, они разделялись непроходимыми припятс-кими болотами. Южная армия двигалась на Львов; Северная, под командованием Тухачевского, шла по Белоруссии и Литве. 2 июля Тухачевский объявил приказ: «Через труп белой Польши лежит путь к мировому пожару... На Вильну, Минск, Варшаву — марш!»40. Упоенная победой, 11 июля Красная Армия взяла Минск, а через три дня — Вильно. Гродно пал 19 июля, Брест-Литовск — 1 августа. К этому моменту армия Пилсудского потеряла все территории, захваченные с 1918 г.: Красная Армия стояла уже на Буге, за которым проживало польское население, и готовилась форсировать реку. На всех завоеванных территориях вводились советские методы управления.
В Польше военные неудачи вызвали политический кризис. Под давлением противников украинской авантюры, а их было немало и среди правых, и среди левых, 9 июля правительство уведомило союзников, что готово отказаться от территориальных претензий к Советской России и начать мирные переговоры41. Керзон незамедлительно передал заявление Польши Москве, предложив установить перемирие с временной разделительной линией по Бугу, имея в виду определить постоянную границу позднее. Британия изъявила готовность выступить в качестве посредника. Свои предложения Керзон дополнил предупреждением, что если Советская Россия вторгнется на территорию собственно Польши, то Британия и Франция вступят в войну на стороне последней.
Нота Керзона вызвала разногласия в рядах большевиков. Ленин, которого поддержали Сталин и Тухачевский, считал необходимым отвергнуть сделанное предложение и проигнорировать предупреждение Британии: Красная Армия должна идти на Варшаву. Он был убежден, что появление красных солдат и провозглашение аналогичных большевистским декретов, защищавших интересы рабочих и крестьян, заставит массы поляков подняться против «белого» правительства и согласиться на установление в стране коммунистического режима.
Но за решением Ленина стояли и более веские соображения. Каковы они были, он объяснил 22 сентября 1920 г. на закрытом заседании Девятой партконференции, когда пытался найти объяснение и оправдание тому, что называл «катастрофическим поражением» Советской России в Польше. Ленин просил, чтобы его слова не записывались и не публиковались, но стенографисты продолжали работу: семьдесят два года спустя сказанное было напечатано*. Хотя формальной целью продолжения военных действий на территориях, где жили этнические поляки, декларировалась советизация Польши, Ленин обрисовал в свойственной ему разбросанной манере истинные, гораздо более далеко идущие планы: «Перед нами стоял вопрос: принять ли это предложение [Керзона], которое давало нам выгодные границы, и, таким образом,
