Трелль моргал; все его чувства пытались справиться с невидимым потоком, который несся на них. Как и все его спутники, Маппо оказался в лесу с высокими деревьями. Преобладали ели, кедры и красное дерево. Стволы густо покрывал мох. Сверху струился голубоватый солнечный свет. В воздухе пахло гнилью. Жужжали насекомые. Красота этих мест целительным бальзамом разливалась по душе трелля.
— Сам не знаю, чего я ждал, но только не такого, — пробормотал Скрипач.
Впереди возвышалась огромная глыба известняка. Она была выше Икария. Солнце делало ее бледно-зеленой. Глыба была густо покрыта ямками и бороздками.
— Солнце здесь никогда не движется по небу, — сказала Апсалара. — Оно постоянно висит на этом месте. Наверное, потому и рисунки на известняке сразу замечаешь, как подойдешь сюда.
У основания глыбы и по бокам виднелись многочисленные изображения рук и отпечатки лап. У всех был одинаковый, кроваво-красный цвет.
«Путь Рук»?
— Опять твои уловки, верховный жрец? — спросил Маппо, поворачиваясь к Искаралу Пасту.
— Единственная известковая глыба в этом лесу, выбеленная жарким солнцем иного мира и свободная от мхов и лишайников? Не думал, трелль, что ты настолько тупоголовый.
Паст снисходительно улыбнулся.
— Тогда изволь выслушать мои смиренные объяснения. Я совершенно не причастен к ее появлению. Как, по-твоему, я мог переместить такую громадину? А взгляни на древние письмена, на все эти завитки, бороздки и ямки. Разве их подделаешь?
Икарий приблизился к известковой глыбе и стал вглядываться в причудливые узоры на ее поверхности.
— Похоже, все это настоящее. Глыба как-то связана с Телланом — Путем тлан-имасов. Мне такие камни встречались в их священных местах. Их ставили на вершинах холмов, чтобы было видно издали. Но не ждал, что странствующие и диверы дойдут до такой нелепости.
— А при чем тут они? — выпалил Искарал Паст. — И почему ты остановился?
— Потому что ты мешаешь мне идти.
— Ложь! Мне только и остается, что запихнуть свое недовольство в мешок вроде того, что таскает трелль. Забавный у него мешочек: А может, внутри скрыто что-то еще? Возможность сама является… возможной. Правдоподобие — правдоподобным, а определенность — определенной. Мне остается лишь благодушно улыбнуться тебе, Икарий, дабы ты видел мое долготерпение, с каким я принимаю твои гнусные оскорбления. Несомненно, во мне больше величия, чем в тебе, полуджагат. Я все равно вижу твою истинную суть, и никакие увиливания тебе не помогут.
Искарал Паст вдруг повернулся в сторону леса и стал всматриваться и вслушиваться.
— Ты что-нибудь слышишь? — невозмутимо спросил его Икарий.
— Слышать? Здесь? — огрызнулся верховный жрец. — А почему ты спрашиваешь?
— Вы углублялись в лес? — спросил у Апсалары Маппо.
Она покачала головой.
— Я понял намек, — сказал Скрипач. — Думаю, надо идти дальше и не ломать голову над загадкой этого камня.
Других предложений не было.
Они двинулись дальше. Скрипач с заряженным арбалетом шел впереди. В арбалет была вставлена стрела с «морантским гостинцем». За сапером шел Икарий, лук которого висел на плече, а меч покоился в ножнах. Вслед за Икарием шел Паст, потом Апсалара с отцом. Замыкали процессию Крокус и Маппо.
Икарий умел молниеносно отвечать на угрозу, откуда бы она ни исходила. Маппо такой способностью не отличался и потому заблаговременно достал свою костяную булаву.
«Неужели и впрямь я таскаю в этом потертом мешке частицу магического Пути? И каково моим жертвам, которых я там запер? Впрочем, быть может, я отправил их в рай? Эта мысль хоть немного облегчает мою совесть».
Треллю часто доводилось путешествовать по старым лесам, и нынешний мало отличался от остальных. Порхающих птиц здесь не было, а редкое щебетание доносилось откуда-то издали. Насекомые, деревья и кустарники — вот и все признаки жизни в этом лесу.
«Если у тебя богатое воображение и ты склонен к фантазиям, как легко населить лес призраками, духами, таинственными зверями, окрасив все в мрачноватые тона, густо приправленные первозданной жутью. Пожалуй, здесь каждый почувствует себя маленьким ребенком, замирающим от страшной сказки… А если у тебя нет богатого воображения, лес покажется тебе пустынным и малоприветливым, и все».
И все же Маппо нашел настоящее, а не придуманное отличие этого леса от виденных прежде: изобилие толстых изогнутых древесных корней. Они тянулись по земле, сплетаясь в причудливую сеть. Воздух постепенно становился прохладнее; из него исчезали лесные запахи. Деревья тоже начали редеть. Теперь они все дальше отстояли друг от друга. Однако корни по-прежнему связывали их. Пожалуй, корней было даже чересчур много. Маппо смотрел на их изгибы, и в памяти шевелились неясные, но тревожные воспоминания.
Дальность обзора увеличилась; теперь лес просматривался на полтысячи шагов. В голубоватом влажном воздухе дальняя граница выглядела частоколом переплетенных ветвей. Солнце висело, как приклеенное, посылая ровный, безжизненный свет. Путники двигались молча; единственными звуками были удары их сердец, шуршание одежды и поскрипывание доспехов. Обилие корней заставляло постоянно глядеть под ноги.
Еще через час они вышли из леса. Впереди лежала темная, слабохолмистая равнина. Скрипач остановился, и вместе с ним остановилась вся процессия.
— И что вы думаете об этом? — спросил он, кивая в сторону унылой равнины.
Хотя лес остался позади, корни не исчезли. Они сплетались в подобие ковра и тянулись во все стороны.
Икарий присел на корточки и провел руками по толстым завиткам корней. Он закрыл глаза, потом кивнул.
— Азат, — коротко произнес Икарий.
— Тремолор, — в тон ему добавил Скрипач.
— Не припомню, чтобы Азат выглядел так, — сказал Маппо.
«И опять ты лукавишь, дружок», — мысленно отругал он себя.
— Я тоже видел Азат, — вступил в разговор Крокус. — В Даруджистане. Там Дом Азата появился в саду, прямо из-под земли, и сначала был похож на большой пень. Я собственными глазами видел, как он рос, чтобы поглотить магический Желудь, принадлежавший джагатскому великану.
Маппо внимательно поглядел на парня.
«Хорошо, если Икарий не обратил внимания на эти слова».
Затем он спросил друга:
— Что еще ты чувствуешь?
— Сопротивление. Боль. Азат находится в осаде. Строптивый отрезок магического Пути пытается вырваться из цепких объятий Азата. Есть и дополнительная угроза.
— Ты про странствующих и диверов?
— Да. Тремолор чувствует тех, кто его ищет.
Искарал Паст скрипуче рассмеялся, но, поймав на себе сердитый взгляд Крокуса, замолчал и втянул голову в плечи.
— Наверное, нас он тоже чует, — сказал Скрипач.
— Конечно, — кивнул Икарий.
— Значит, он будет защищаться, — предположил трелль.
— Если сможет.
Маппо поскреб подбородок. «Сможет. Он же живой».
— Нужно устроить привал и немного поспать, — объявил Скрипач.
— Нет! Спать никак нельзя, — завизжал Искарал Паст. — Мы должны идти дальше!
— Азат никуда не денется, — тоном, не терпящим препирательств, возразил сапер. — А вот если мы не отдохнем…
