— Ты многого не видишь, капрал. Я тебе по-дружески советую: иди к себе за стол и не мешай нам беседовать.
Но капрал не собирался возвращаться за стол и был явно не прочь затеять ссору.
— А-а, да ты из Седьмой армии. Дезертир?
Кульп вспыхнул.
— Перед тобой — единственный из оставшихся боевых магов Седьмой армии. Исчезни с глаз моих, пока не стало хуже.
Капрал изумленно глядел то на Кульпа, то на Дюкра.
— Ты не слышал моих слов? Повторяю: я — боевой маг Седьмой армии, а этот человек — мой гость.
— Говоришь, пока не стало хуже?
Капрал распалялся все сильнее. Он уперся ладонями в стол и наклонился к магу.
— Ты меня своими штучками не пугай. Я магов на дух не переношу. Учти: если только ты надумаешь открыть этот свой Путь… или как там у вас называется… я сразу учую и располосую тебе глотку. Здесь, чародей, командовать поставлен я, и меня касается все. А теперь выкладывай, зачем вы оба сюда приперлись. И торопись, пока я не оттяпал твои мясистые уши и не прицепил их к своему поясу. Ну? Я слушаю, господин маг!
— Пока дело не зашло слишком далеко… — начал было Дюкр.
— А ты заткнись! — рявкнул капрал, не сводя сердитых глаз с Кульпа.
Крики, донесшиеся снаружи, прервали их словесную баталию.
— Эй, Честняга! — загремел капрал. — Выгляни наружу, посмотри, чего они там не поделили.
Молодой каонский матрос выскочил из-за стола. Поправив ножны с новеньким мечом, он бросился к двери.
— Мы хотели купить лодку, — обратился к капралу Дюкр.
Договорить ему не удалось. Снаружи послышалось заковыристое ругательство, затем лихорадочный топот ног по ступенькам. В зал вбежал Честняга. От его ухарства не осталось и следа. Лицо матроса было мертвенно-бледным. Из юных уст вырвался поток отборнейшей брани, которой он научился где-нибудь в гавани Каона. Затем последовало сбивчивое объяснение.
— Капрал, их там целая толпа. Все вооружены. Говорить не желают. Они собрались захватить наш «Рипат».
Матросы повскакали из-за стола.
— Геслер, они же могут сжечь нашу посудину! — крикнул капралу худощавый матрос. — Тогда нам крышка. Останемся гнить на здешнем берегу.
— Оружие к бою! — приказал Геслер. — А ты, Буян, давай к двери. Высмотри, кто у них главарь, и всади ему стрелу промеж глаз.
— Надо спасать судно! — не унимался худощавый. — Спасем, Веред, — успокоил его капрал.
Матрос, которого звали Буяном, занял позицию у двери. Неведомо откуда в его руках появился арбалет. Крики за стенами делались все громче и неистовее; по-видимому, прежде чем штурмовать таверну, толпа набиралась храбрости. Честняга стоял посреди зала. Короткий меч дрожал в его руке. Из белого лицо новобранца сделалось багровым.
— Успокойся, парень, — велел ему Геслер. — На одной злости далеко не уедешь. Не забывай: их больше, чем нас.
Он повернулся к Кульпу.
— Можешь открывать свой Путь, маг. Теперь мне не до твоих ушей.
— Чем вы их так разозлили, капрал? — спросил Дюкр.
Геслер усмехнулся.
— Тем, что мы — малазанцы. Это не вчера началось. Я чувствовал: что-то затевается. — Он сплюнул на пол. — На борту «Рипата» есть все необходимое. Мы могли бы довезти вас до Хиссара… Но сначала нужно добраться до нашей посудины. Кстати, ты стрелять из арбалета умеешь?
Историк кивнул.
— Они могут бить по стенам, — предупредил Буян.
— Высмотрел их главаря? — спросил Геслер.
— Высмотрел. Только он не дурак сюда лезть. Держится в сторонке.
— Ждать больше нельзя! Всем уходить через заднюю дверь!
Из-за стойки боязливо выполз хозяин таверны. Не вставая с четверенек, он приблизился к Геслеру.
— А должок, мезланец? Помнишь, сколько ты мне задолжал? Семьдесят два джаката.
— Ты во сколько ценишь собственную шкуру? — спросил его Геслер.
Капрал махнул рукой, показывая Честняге, чтобы тот отходил вместе с остальными.
Втянув голову в плечи, трактирщик очумело вращал глазами и как заведенный повторял:
— Семьдесят два джаката, мезланец. Заплати долг.
— Погоди, сочтемся, — отмахнулся Геслер.
В душном пространстве зала вдруг стало прохладно. Запахло мхом, мокрыми камнями. Дюкр посмотрел на Кульпа. Тот молча кивнул. Имперский историк встал.
— Не все так просто, капрал. Среди мятежников есть маг.
Таверна сотрясалась от нарастающего гула. Деревянный каркас изогнулся. Стены сделались похожими на вздувшиеся щеки. Кульп что-то крикнул Дюкру и свалился на пол. Трещали балки каркаса. Им вторил треск рвущейся парусины.
Буян отскочил от двери. Его и всех остальных несло к задней стене. Доски пола вздымались.
«Они взялись за сваи», — догадался Дюкр.
Мимо него катились опрокинутые стулья. Трактирщик продолжал вопить о долге, пока его не завалило упавшими с полок кувшинами.
Дюкр вылетел в темноту, приземлившись на копну соломы. Кульп упал следом, придавив историка своим телом.
А таверна продолжала крениться. Но не сила человеческих рук вышибала сваи из земли. Магия! Это ее волны крушили заведение.
— Кульп, ну сделайте что-нибудь! — прошептал Дюкр.
В ответ маг поднял его на ноги и с силой толкнул вперед.
— Бегите прочь отсюда! Иного не могу.
Атака на таверну внезапно прекратилась. Видимо, маг мятежников не хотел понапрасну расходовать силы. Задние сваи уже не смогли выдержать тяжести строения, и оно рухнуло. Громко хрустнули потолочные балки. Во все стороны полетели обломки каркаса. Последней упала соломенная крыша, взметнув фонтаны песка и пыли.
— Вот Клобук и рассчитался с трактирщиком, — услышал бегущий Дюкр.
Его догнал Буян, сжимавший в руках арбалет.
— Капрал велел мне присмотреть за тобой. Теперь к «Рипату». Иначе нам крышка.
— А где Кульп? Он ведь только что был рядом.
Дюкру до сих пор не верилось, что за каких-то полчаса сонная рыбачья деревушка превратилась в кромешный ад.
— Наверное, вынюхивает того мага. Не понимаю я их породу. А может, и деру дал со страху.
Они достигли берега. Слева, шагах в тридцати, Геслер с матросами надвигались на местных жителей. Те загородили вход на причал, где стоял узкий одномачтовый сторожевой баркас. Справа темнела береговая линия, плавно изгибаясь и уходя в сторону Хиссара.
Дюкр остановился как вкопанный. В небе над Хиссаром разливалось зарево пожаров.
— Чтоб мне сосать молоко у Фандри! — пробормотал Буян, глядя туда же, куда смотрел историк. — Значит, вся их болтовня про Дриджну оказалась правдой. Куда же теперь плыть? В Хиссаре еще жарче, чем здесь.
— Но я должен туда вернуться. Меня ждет Кольтен. Обойдусь и без «Рипата». Как приехал сюда на лошади, так и уеду.
