Один за другим бандиты сошли со склона. Осталась лишь худая, зловещая фигура главаря. Затем он быстро повернулся к мантхам спиной и скрылся из виду.
Мампо, Бомен, Таннер Амос и братья Клин тут же кинулись к западному склону. Взбираться оказалось гораздо труднее, чем они думали, глядя на ловких разбойников. Ноги постоянно соскальзывали, и то один, то другой падал вниз, увлекая за собой остальных. Мампо упал дважды и лишь на третий раз взбежал на склон – благодаря могучим мышцам. Снизу раздался крик:
– Видишь их?
– Нет, – ответил Мампо. Он стоял там же, где раньше бандиты, и смотрел на запад.
Остальные наконец добрались до верха и сразу поняли, почему юноша замолчал. Земля до самого горизонта была изрезана глубокими трещинами. Кое-где неровные разломы сливались или пересекали друг друга. Немыслимый лабиринт тянулся на многие мили. Одни расселины казались не глубже чем в рост человека; в других дна словно и не было. Сверху отличить их друг от друга было невозможно: черные щели без каких-либо примет, нигде ни деревца, ни куста, ни жилья. Бандиты и пленницы растаяли в лабиринте, не оставив и следа на обветренной пустоши.
Бомен прикрыл глаза, чтобы увидеть Кестрель по-другому.
– Далеко пока не ушли, – произнес он. – Бегут быстро, и все же я их найду.
Глава 4
Сквозь «бурю»
Кестрель послушно спустилась в первую трещину вслед за разбойниками. Подчиняться было мерзко – но не дать же себя волочь, как теленка на рынок! Следом еле поспевали Сирей и остальные. Их нанизали на веревку, как бусы: оступится одна – чуть не падают все. Впрочем, похитители тут же натягивали веревку, и упасть пленницы не успевали. Несколько бандитов молча бежали позади.
Трещина закончилась развилкой, и пленниц повели направо; следующая развилка, налево, поворот, еще поворот – и девушки уже не смогли бы найти дорогу назад. Расщелины становились все глубже, а каменные стены – выше. Зажатое между стенами небо было пугающе далеким. Вокруг – бездонные ущелья, залитые тьмой.
Через час на перекрестке из нескольких трещин главарь приказал остановиться. Разбойники развязали пленниц и открыли лица. Все, кроме одного: тот все так же молчал и держался в тени. Кестрель, Сирей и другие девушки, дрожа от страха, растирали запястья.
Главарь оказался старше, чем они думали, – на вид лет пятидесяти, волосы с проседью, глубокие морщины.
– Я Барра, – начал он, – Отец клайна. Теперь вы мои дочери.
– У нас уже есть отцы, – ответила Кестрель.
– Где же они? – Барра остановил на ней жесткий взгляд. Кестрель не отвела глаз, но промолчала.
– Вы хотите убежать, – продолжал главарь. – Если убежите, то потеряетесь в лабиринте. И будете бродить по нему, пока не устанете и не ляжете отдохнуть.
Он порылся за пазухой, вытащил полоску сушеного мяса и, глянув на небо, бросил еду на землю в нескольких шагах от себя.
– Вы ослабеете и не сможете идти дальше. Никто вас не найдет.
Вдруг мелькнули крылья: с неба молнией слетела огромная птица, схватила мясо – и была такова.
– Кроме стервятников. Они пожирают умирающих от голода – не мертвых.
На юных лицах отразился ужас. Барра удовлетворенно кивнул.
– Оставайтесь с нами, и вас будут кормить и защищать.
– Что вам от нас нужно? – спросила Сирей.
– Мы – клайн воинов, – ответил он. – Мы сильны. К нам приходят молодые мужчины. Мужчинам нужны жены.
Барра показал на бандитов, столпившихся вокруг. Кестрель посмотрела на них и только сейчас заметила: они и вправду молоды, многие даже младше ее самой.
– Ваших мужчин так не любят, что им приходится брать жен силой? – спросила она.
Жесткие глаза главаря снова уставились на Кестрель.
– Да, не любят. Боятся. Так и должно быть.
В его морщинистом, обветренном лице чувствовалась такая внутренняя сила, что Кесс стало страшно. А Барра продолжал уже спокойнее:
– В мире война. Горят города, мрут от голода люди. Над землей летают стервятники. Сильные охотятся на слабых. Настали темные, жестокие времена. Думаете, мы по доброй воле живем в трещинах земли, как крысы? Думаете, мы от хорошей жизни сватаемся с пращами и убиваем за невест? Таким стал весь мир! Наш клайн выжил, потому что у нас нет жалости. Ваш клайн потерял вас, потому что они слабее. Теперь вы принадлежите клайну Барры.
– А если мы против?
– Тогда уходите. Мы не защитим вас, и вы погибнете.
Стало очень тихо. Кестрель обвела взглядом Сирей, Сарель Амос, Красу Мимилит, Виду Так и маленькую Пеплар Вармиш. Все молчали и не двигались. Главарь бандитов остался доволен.
– Значит, мы поняли друг друга, – сказал он. – В селении каждой из вас дадут мужа. Будьте хорошими женами, и с вами будут хорошо обращаться.
Он подал знак, и разбойники снова двинулись в путь. Девушки шли посередине, главарь с несколькими бандитами замыкал строй.
Настроение похитителей изменилось. Кестрель заметила, что мужчины посматривают на них, обсуждают между собой и даже пытаются поймать чей-то взгляд и улыбнуться. Девушки смотрели прямо перед собой. По обрывкам разговоров стало ясно: их сравнивают и чуть ли не делят. Двое стали пихать друг друга в грудь – вот-вот подерутся…
– Прекратить! – закричал Барра.
Бандиты замерли.
– Невест выберут но обычаю клайна!
Дальше шли молча. Они миновали столько поворотов и развилок, что Кестрель забеспокоилась: найдет ли их Бомен? На такой глубине почувствовать ее будет труднее. Конечно, брат не отступится, однако поиск может занять много дней. А пока надо как-то выжить…
Пленниц повели по неровному карнизу. По одну сторону высилась скала до неба; по другую – чернела пропасть. Девушки испуганно жались к скале, которая оказалась мокрой: по всем бороздкам и трещинам в камне прямо на карниз стекали ниточки воды. Вскоре они добрались до тройной развилки и пошли налево. Вокруг поднялись высокие утесы и заслонили небо. Дневной свет проходил через тонкую щель, но скоро закрылась и она. С каждым шагом тусклый свет оставался позади, а темнота приближалась.
Они брели почти вслепую, то и дело натыкаясь на стены, которые крошились от ударов. Под ногами хрустели и шуршали камешки. Ход сужался, и все пошли цепочкой, по одному.
– Держитесь середины тропы, – эхом разнесся голос главаря.
Кестрель еще раз потрогала стены – все в трещинах. Вдруг ее вытянутая рука наткнулась на деревянный шест, потом еще на один. Шесты попадались все чаще. Ощупав стены повнимательнее, Кестрель поняла, что это опоры. Они стояли под наклоном и сходились у потолка, откуда то и дело падали мелкие камешки.
Пеплар Вармиш испугалась темноты и толстых каменных стен и захныкала. Сарель Амос, которая шла за девочкой, нашла ее руку и крепко сжала.
– Уже почти дошли, – хрипло проворчал Барра. Ход стал уже, свод опустился, и все шли пригнувшись. Наконец главарь гаркнул куда-то в темноту:
– Дозорный, хо!
Донесся слабый ответный крик:
– Айя!
– Барра, хо!
Все остановились. Заскрипела массивная дверь – и ход залило светом.
Рев воды. Терпкий дым костров. Ослепительное небо. Бандиты и пленницы вылезли наружу и встали рядом с дозорным. Кестрель обнаружила, что они находятся на широком карнизе. Над головой – стены
