пойму, чем? Я, что, разговаривал во сне?
– Ты и вправду не понимаешь? – после паузы недоверчиво переспрашивает она.
– Абсолютно! А что было-то, Ирэн?
– Что… – Она издает истерический смешок. – Начать с того, что я заснула в привычном месте, в клинике, а проснулась в незнакомой комнате от звуков детского голоса – девочки лет пяти-восьми. Открыла глаза и вижу, что ты стоишь по стойке смирно на спинке дивана…
Мы с Ирэн оба переводим взгляды на указанный предмет, и у меня глаза лезут на лоб: спинка, конечно, широкая, но ее торец сильно скошен вниз, так что устоять на ней может разве что эквилибрист.
– Ты стоишь и говоришь детским девчоночьим голоском: «Мама», – продолжает Ирэн. – И выражение лица у тебя такое…
– Какое?
– Ну… детское, что ли… Испуганное, будто ты сейчас заплачешь… И ты говоришь: «Мама, а вдруг я разобьюсь?» А потом еще что-то, дескать, если не разобьюсь, то выйду ли замуж и буду ли счастлива. Короче, бред какой-то. А потом ты вдруг бросаешься вперед и зависаешь в воздухе. Висишь плашмя лицом вниз, раскинув руки и ноги так, словно лежишь на воде. А потом начинаешь двигаться прямо ко мне… Вернее, пролетаешь надо мной… И лицо у тебя такое жуткое становится – блаженное и обреченное одновременно… Брр!
Ирэн передергивает, а я не могу удержаться от счастливой улыбки: значит, девочка по имени Агиша все-таки не разбилась, а полетела. Я искренне рад за нее, я почему-то уверен, что для нее это очень-очень важно…
– Брайан! – орет Ирэн и начинает плакать. – Ты опять! Прекрати! Выпусти меня! Мне страшно! Я хочу уйти!!!
– Ну, не надо, – прошу. – Ну, успокойся. Я больше не буду тебя пугать. Вот честное слово не буду!
– Отпусти меня! – всхлипывает Ирэн. – Где я? Почему на мне наручники?
– Ты у меня дома, в моей квартире в районе «Преданье Старины». Слышала, наверное? Это очень престижный район. И квартира у меня хорошая… большая… с зимним садом и мини-бассейном… Тебе здесь понравится, вот увидишь… – Я бормочу первое, что приходит в голову. – Возможно, ты хочешь пить? Или есть? Давай я закажу для нас роскошный обед с икрой и лакриниями. И обязательно клубнику со сливками. Уверен, ты любишь клубнику. Все девушки ее любят…
Ирэн слушает весь этот бред и немного успокаивается, по крайней мере плакать перестает. Я все жду, что она начнет смотреть на меня враждебно – с ненавистью и болью, подчиняясь заложенной гипноизлучателем программе, но пока вроде в этом смысле все в порядке. Впрочем, док предупреждал, что сильный стресс может на время ослабить действие гипноза. Но только на время. Что ж, своими «полетами» во сне я обеспечил Ирэн стресс, да еще какой, так что осталось закрепить успех.
– А как насчет омаров? Ты любишь омаров, Ирэн?
– Не знаю, никогда их не ела, – признается она. – А ты что, пробовал и омаров, и лакринии, и клубнику?
– Было дело. Хотя, честно скажу, клубнику я терпеть не могу, а вот лакринии очень даже ничего… Знаешь что, а мы сейчас закажем все подряд. И шампанского, и вина всякого. Это же наше первое официальное свидание все-таки.
– Так это свидание?! – ошарашенно переспрашивает Ирэн и машинально бросает взгляд на цепь, а потом на свою пижаму.
– Да, конечно, это свидание. А чем же еще это может быть? – уверенно говорю я, словно на всех свиданиях так и принято – цеплять девушкам ошейники и приковывать к диванам наручниками.
Ирэн неуверенно пожимает плечами, а я набираю на коммуникаторе код и начинаю заказывать разные деликатесы – все, какие только могу вспомнить, и при этом постоянно тереблю ее, спрашивая, любит она это или нет. Затем та же процедура повторяется с напитками. Напоследок я набираю код цветочной лавки и заказываю целое море цветов. Похоже, моя активная деятельность очень нравится Ирэн, по крайней мере, она кокетливо улыбается, называет меня дурачком и сумасшедшим, а потом игриво спрашивает:
– А что, наручники и ошейник тоже входят в разряд деликатесов?
– Нет, – в тон ей отвечаю я. – Наручники и ошейник это потому, что я тебя похитил.
– Похитил?!
– Ага. Похитил. Украл. Как злой разбойник красавицу принцессу.
Ирэн недоверчиво улыбается, а я снова осторожно подсаживаюсь к ней на диван. На этот раз она не возражает. Я размыкаю замок и снимаю с нее наручники. Она трет запястье и спрашивает:
– А где мой коммуникатор?
– Не знаю, – вру я. – Наверное, остался в клинике.
– Ладно, потом заберу, – соглашается Ирэн и запрокидывает голову, подставляя мне шею в уверенности, что я сейчас сниму с нее и ошейник.
Хм… Не хочется ее разочаровывать, но… Как бы ей так помягче намекнуть, что ошейник я с нее сниму только послезавтра? К счастью, в этот момент пиликает вызов визор-связи, предупреждая, что на мой адрес пришло новое электронное письмо. Я поспешно вскакиваю и говорю:
– Извини, я на минутку, а ты пока послушай музыку. Барабашка, запусти первую десятку хит- парада.
– Погоди, Брайан. – Ирэн хватает меня за руку. – Сними с меня ошейник, мне надо в ванную.
– О, конечно, – бормочу я, вырываясь. – Конечно, иди в ванную. Это там. И туалет рядом. Длины цепи как раз достаточно, чтоб и в ванную, и в туалет, я сам проверял.
– Брайан! – негодующе восклицает Ирэн, но я поспешно скрываюсь за декоративной аркой, которая отделяет собственно гостиную от кабинета, радуясь, что туда Ирэн за мной не пойдет – ее не пустит цепь.
Я жду криков, но Ирэн доказывает, что она девушка разумная. Осторожно выглядываю в проем и вижу, что Ирэн встает, идет, перебирая цепь до ее последнего, впаянного в пол звена, дергает, впрочем, несильно – так, на всякий случай, а потом пожимает плечами и отправляется в туалет.
С облегчением перевожу дух и смотрю на часы. До первого сеанса с гипноизлучателем осталось чуть меньше часа, мы как раз успеем пообедать или, учитывая утро, позавтракать.
Сажусь за стол, включаю визор-фон и холодею – на экране затейливая картинка с надписью: «Новинка! Только для вас! Интерактивная игра „Перекрестки Судьбы. Часть вторая. Он или Она“. Сделайте правильный выбор!» Почти как та, у дока… И такая же клавиша внизу: «Начать».
Я принимаюсь тихо сатанеть. Ну уж нет! Я вам не док! Меня вы в это не втянете! Собираюсь удалить игру, но тут она сама распадается на части, «стекает» с экрана разноцветными струйками и превращается в текст:
«Нежелание играть не избавляет от выбора. Незнание ситуации не предотвращает трагедии. Неумение сражаться не освобождает от поражения. Так как? Начать или удалить?»
Несколько мгновений вчитываюсь в надписи. Что ж, возможно, они правы. Нежелание, незнание, неумение не освобождает…
Ладно. Выбираю «Начать». На этот раз показ сразу начинается с той части мультика, где Ирэн хлещет виски и ложится в ванну, резать себе вены. Затем, картинка застывает, в пол-экрана появляется изображение Ирэн, а рядом с ней непропорционально крупный рисунок гипноизлучателя со знаком вопроса. Внизу две клавиши: «Не применять», «Применять».
Щелкаю по первой. Мне демонстрируется уже виденная у доктора Рабиша сцена с кровавым дождем. Щелкаю по второй. Экран чернеет и некоторое время ничего не происходит, а потом из темноты начинают всплывать мужские лица.
Мартин… Билл… Курт… Другие ребята из «Отвязных Стрельцов»… Профессор Карл Рабиш… Начальник службы безопасности Виктор Тойер… Том Вестон, он же Крыса… Дик… Лонг… И еще много кого. Мои соседи по дому, приятели по приюту, по команде. Мои постоянные фанаты. Просто знакомые. И даже швейцар в любимом мною клубе «Пристанище Космических Бродяг».
Лица проходят калейдоскопом, а потом замирают маленькими иконками, рядами усеивая экран, а по ним скользит крохотное изображение бластера. Бластер то и дело останавливается на ком-то из них, и тогда лицо увеличивается, и я смотрю словно сквозь прицел. Бластер бесшумно дергается от выстрела, и
