– А им и не понадобилось, – ворчит Виктор.
Смотрю на него непонимающе, а потом до меня доходит.
– А ты интересный парень, Вик, сам меня сдал, и сам же предупредить пытался? Никак совесть замучила, а? – почти дословно повторяю его же собственные слова.
Тойер вздыхает и молчит.
– Ладно, проехали. Рассказывай дальше, – говорю я.
– А дальше Билл позвонил Хьюго и поднял бучу: дескать, как это так, наших гонщиков среди бела дня прямо из дома крадут, изгаляются над ними по-всякому, ноги-руки им ломают, а мы бездействуем. Ну, Хьюго в ответ мне фитилей навставлял. Я на букмекера стрелки перевел, признание из него выбил и представил Хьюго. Тот удовлетворился и велел букмекера казнить. Я только собирался выполнять, как мне новая инструкция пришла: пусть, мол, Брайан сам того букмекера убьет. Да не просто убьет, а замучит до смерти. Я им в ответ: не будет он этого делать. А они…
– Что значит в ответ?! – вскидываюсь я. – Ты хочешь сказать, что они тебе свой электронный адресок скинули?!
– Ну да. Чтоб сообщал о непредвиденном.
– И ты, конечно же, не утерпел и адресата установил, да? У тебя же связи в силовых структурах наверняка остались, так что для тебя это раз плюнуть.
– Установил, – кивает Виктор и морщится. – Установил, только толку с того чуть.
– Вик, – зловеще начинаю я, – кончай крутить. А то ведь не посмотрю, что ты меня предупредить пытался, и снова стрелять начну. Теперь ты веришь, что я это могу?
– Да, оказывается, можешь, – соглашается он. – Ты не перестаешь удивлять меня, Брайан…
– Вик! – повышаю голос. – На лирику времени нет. Кто адресат?
– Билл. Билл Тернер. Ваш старший тренер.
Мне кажется, что из меня разом выходит весь воздух. Вернее, что мою шею охватывает жесткая петля удавки. Я задыхаюсь. Мне не хватает воздуха. Я тщусь и не могу пропихнуть его в съежившиеся, будто сухие горошины, легкие.
– Брайан, что с тобой? – как сквозь вату слышу встревоженный голос Тойера. – Эй, как там тебя… Лонг! Сюда! Скорее!
– А ну отойди от него! – орет Лонг. – Встать лицом к стене! Руки! Ноги шире!
Неестественно громко щелкают наручники, а потом на меня обрушивается запах нашатыря. Терпеть не могу нашатырь! Да уберите же вы его от меня, в конце-то концов! Но запах становится гуще, насыщеннее, и я убегаю от него – прячусь во тьму…
…Компьютер неумолим – вероятность удачного исхода операции составляет всего 65 %.
– Вот дерьмо! – раздраженно говорит Григ. – Да при таких условиях не проводится ни одна нормальная штурмовая операция!
– Так то нормальная, – фыркаю я.
– Я серьезно, Стин, – хмурится Григ.
– А если серьезно, то у нас с тобой просто нет другого выхода, – отрезаю я.
Он молчит, да и что тут ответишь. Как говорится, делай что должен, и будь что будет.
– Время до прибытия шестьдесят минут, сэр, – докладывает Григу вахтенный.
Включается таймер, отсчитывая десятиминутные отрезки времени. Мы с Григом идем на стартовую площадку, где нас уже ждут шестеро парней – штурмовиков Грига. Он представляет меня им как «мистера Смита», хотя и нет особого смысла скрывать от них мое настоящее имя, ведь они видели меня в лицо. Но в Григе срабатывает въевшаяся в кровь за годы службы привычка: не сообщать информации больше, чем это необходимо.
…А некоторое время спустя мы прячемся в крохотной генераторной. Сотрудники отдела контрразведки вытаскивают связанного, полураздетого Тимми и волокут к бочкам с ракетным топливом. Я знаю, Тимми обязательно заговорит – не сейчас, так несколькими днями позже. Он может выдержать физическую боль, но психотропные средства допроса не выдержать никому… кроме нас, маоли. Мы не поддаемся гипнозу, на нас не действует «сыворотка правды» и «чип подчинения». Но Тимми, к сожалению, просто человек.
Смотрю на Грига. Он понимает меня без слов.
– Я сам.
Григ вскидывает штурмовой автомат и ловит в оптический прицел Тимми. А тот на мгновение поворачивает к нам лицо, и его губы шепчут: «Стреляй!»
Григ опускает автомат.
– Мы вытащим его.
– Ты охренел! – рычу я. – До спуска капсулы всего двадцать секунд!
– Не жди нас, Стин, уходи, – говорит Григ. – Мы свою задачу выполнили, а дальше ты и один справишься.
Я, прищурившись, смотрю на него, а он указывает на мой рукав, где спрятан накопитель, и повторяет:
– Уходи, Стин. Эта штука должна попасть по назначению, ты же знаешь.
Я каменею лицом, вскидываю автомат на плечо и выхожу из генераторной. Григ прав, я должен, просто обязан улететь. Полминуты спустя я в зависшей на двадцатиметровой высоте капсуле. Смотрю вниз, на занимающих позиции ребят Грига. Что ж, молодцы, работают очень грамотно, хотя шансы на удачный исход у них невелики. Вот если бы чемто отвлечь противника… Взрывом, например… Открываю люк в полу капсулы и прицеливаюсь из гранатомета в оружейный склад…
Пару минут спустя Григ с ребятами внутри капсулы. Тимми без сознания, но жив. Капсула начинает подниматься вверх, на орбиту к «шашке».
– Дело сделано, Стин, – говорит мне Григ.
– Да не совсем, – возражаю я. – Осталось еще самое важное. Но сначала… Григ, я хочу кое-что тебе предложить…
– Что? – Он прекрасно знает, что именно я собираюсь сказать, но такое предложение маоли всегда делают друг другу вслух.
– Григ, давай поменяемся душами, – серьезно говорю я ему…
– Брайан… – слышу встревоженный голос Лонга и открываю глаза. – Очухался?
– Да.
Сажусь и оглядываюсь. Я на полу в той же самой камере. Виктор прикован к стене наручниками, а Лонг держит у моего носа пузырек с нашатырем. Отвожу его руку в сторону и пытаюсь встать.
– Ты погоди, – останавливает меня Лонг. – Полежи немного, а я введу тебе легкий стимулятор.
– Нет, нельзя, я и так уже на стимуляторах. Пару часов назад мне сделали две инъекции.
– А каких точно, не помнишь?
– Нет. Но один укол был в вену, а другой в мышцу.
– Два укола одновременно, говоришь… Похоже на аксидиин, – бормочет Лонг. – Это очень нехороший препарат. Мы пользовались таким только в самых крайних случаях. Он поначалу помогает, а потом вырубает напрочь. Знаешь что, тебе надо как можно больше пить, чуть ли не по литру в час. – Он протягивает мне флягу и требует: – До дна. Похоже, тебе действительно ввели аксидиин, а он вызвал очень сильное обезвоживание, ты поэтому и отключился.
Залпом осушаю емкость и спрашиваю:
– А долго я провалялся?
– Минуту, может, две, – отвечает Лонг. – Тебе бы в больницу.
– Завтра, Лонг. Все завтра, а сейчас…
– Хочешь продолжить допрос? – спрашивает Лонг.
Отрицательно качаю головой. Последнее видение выбило меня из колеи. Да и слова Виктора о Билле болезненной занозой засели в сердце. Конечно, может быть, Виктор врет. Мне надо все хорошенько обдумать и проанализировать. Узнать, что там накопал на Грига Мартин. Задать пару вопросов Лонгу. И,
