А пчелы гудят себе и гудят все так же подозрительно. Некоторые из них даже покидают на время свои гнезда и облетают вокруг тучи, и, как раз когда начался второй куплет, одна пчела взяла да и села ненадолго туче на нос и сразу опять улетела.
«Кристофер – Оу – Робин», – зовет туча.
«Да?»
«Я только что подумал и пришел к важному заключению.
«В самом деле?»
«Совершенно не того сорта. Поэтому я склонен думать, они и мед делают не того сорта, как ты думаешь?»
«Кто бы мог подумать?»
«Да. Так что я думаю, надо мне спускаться».
«Как?», спрашиваешь ты.
Winnie Пух об этом еще не думал. Если он выпустит веревку, он упадет –
«Кристофер Робин, ты должен прострелить шар из ружья. Ты взял ружье?»
«Конечно, взял», говоришь ты, «но если я его прострелю, это его испортит».
«А если ты этого не сделаешь», говорит Пух, «мне придется отпустить веревку, и это меня испортит».
Когда он так повернул вопрос, ты видишь, что дело серьезное, тщательно прицеливаешься в шар и стреляешь.
«Оу!», говорит Пух.
«Я что, промахнулся?», спрашиваешь ты.
«Ты не то чтобы
«Извини, старик», говоришь ты и опять стреляешь и на этот раз попадаешь в шар. Воздух выходит из него, и Winnie Пух приземляется. Но его руки, онемевшие от держания шара, долгое время так и остаются торчать вверх, целую неделю, и, какая бы муха его ни укусила или просто ни села ему на нос, он должен был ее сдувать. И я думаю – хоть я и не уверен в этом –
«Это конец рассказа?», спросил Кристофер Робин.
«Конец этого. Есть другие».
«Про Пуха и Меня?»
«И про Поросенка, и Кролика, и всех-всех. Ты что, не помнишь?»
«Я-то помню, но потом, когда я пытаюсь вспомнить, то забываю».
«Помнишь тот день, когда Пух и Поросенок пытались поймать Heffalump'a?»
«Они ведь его не поймали?»
«Нет».
«Пух не может, потому что у него совсем нет мозгов. А я поймал его?»
«Это входит в рассказ».
Кристофер Робин кивнул.
«Я-то помню», говорит, «только Пух не очень-то. Вот он и любит, когда ему рассказывают по новой. Потому что тогда это действительно рассказ, а не одно воспоминание».
«Вот и
Кристофер Робин глубоко вздыхает, берет своего медведя за ногу и выходит из комнаты, волоча Пуха за собой. В двери он поворачивается и говорит:
«Придешь посмотреть, как я принимаю ванну?»
«Может быть», говорю.
«Я ему не повредил, когда попал в него?»
«Нисколечко».
Он кивает и выходит, и через минуту я слышу Winnie Пуха –
Глава II. Нора
Эдуард Бэр, более известный своим друзьям как Winnie Пух, или просто Пух для краткости, однажды, громко хмыкая про себя, гулял по Лесу. Не далее как сегодня утром он сочинил небольшую Хмыкалку[14]. Произошло это во время утренних Упражнений от Тучности, глядя на себя в зеркало:
Ладно, он, значит, хмыкает себе Хмыкалку и весело гуляет по Лесу, размышляя, что бы он делал, если бы он был не он, а кто-то еще, но вдруг он попадает на песчаный откос и обнаруживает в нем большую Дыру[15].
«Так-так!», говорит Пух (
Тогда он просунул голову в дыру и заорал: «Дома есть кто?»
Из дыры раздался сдавленный шум, кто-то беспокойно завозился, и затем все стихло.
«Я говорю „Дома есть кто?“», очень громко заорал Пух.
«Нет!», говорит голос и после этого добавляет:
«Совершенно необязательно было так вопить. Я и в первый раз прекрасно тебя слышал»[16].
«Черт возьми!», говорит Пух. «Неужели там вообще никого нет?»
«Никого».
Winnie Пух вытащил голову из дыры и слегка поразмыслил. И ход его мыслей был примерно таков: «Там должен кто-то быть, потому что кто-то должен был
Он сунул голову обратно в дыру и говорит:
«Хэлло, это ты, что ли, Кролик?»
«Нет», говорит Кролик чужим голосом.
«Но это же Кролика голос?»
«Мне так не
«О!», говорит Пух.
Он вытаскивает голову из дыры, и ему приходит в голову другая мысль, и он сует голову обратно в дыру и говорит:
«Ладно, а вы не будете так добры сказать мне, где Кролик?»
