теперь нам и море по колено, и сам черт не брат. И только те, кто знал о том, что боеприпасов, захваченных нами с Земли, не так много, были не так восторженны: Сема, например, доставал Самира просьбами проанализировать его попытки атаковать монахов полуторным мечом. Каменный Цветок, отчаянно жестикулируя, пытался объяснить землянину каждую замеченную им ошибку, то и дело останавливаясь и демонстрируя ее для наглядности своим палашом…
…Молодежь атаковала Гарика, кинувшего эту самую гранату, просьбами рассказать что-нибудь еще про чужеземное оружие: до этого момента ни автоматы, ни пистолеты, ни другие привезенные с собой средства уничтожения живой силы противника ни у кого не вызывали хоть какого-нибудь интереса. Капитан, посмеиваясь, поглядывал на охваченных суеверным ужасом пацанов, отнимающих друг у друга одолженную им гранату Ф-1 и уважительно цокающих языками…
…Беата терроризировала меня – ей, в отличие от того же Нейлона, было неудобно проявлять излишнее любопытство, но это не значило, что его у нее нет. И я честно повторял ей полушепотом все то, что знал сам и о гранатах, и об автоматах, и о пистолетах… В общем, к моменту, когда мы добрались до перевала Трубы, авторитет земного оружия вознесся до заоблачных высот…
А со следующего утра половина отряда ушла на боевое дежурство – пропускать к крепости дополнительные силы Ордена не было никакого желания…
Три недели до назначенного срока пролетели как один непрерывный бой: практически каждый день приходилось уничтожать разного размера отряды Ордена, провожающие иерархов поприсутствовать при Великом событии – Приходе Тьмы. В отличие от первого боя такого рода, во всех остальных старались не тратить без нужды боеприпасы и ограничиваться холодным оружием. Тактика засад приносила свои плоды: кроме двух раз, когда слишком большие для двенадцати задействованных в каждом рейде бойцов силы врага все-таки вынуждали вспомнить о гранатах, все остальные бои развивались по одному сценарию: внезапная атака тремя из четырех троек, потом отход в лес и уничтожение преследующих монахов во время отхода. Четвертая тройка, как правило, уничтожала гонцов, отправляемых в Аниор за подкреплением. Знание местности, выбор удобных для нас мест и тому подобные мелочи позволяли уничтожать монахов практически без потерь: кроме нескольких небольших ран у молодежи, потерь в вооруженных силах деревни не было… Так что к моменту, когда мы решили брать штурмом крепость, молодежь пришлось несколько осаживать: они все уже считали себя ветеранами, причем непобедимыми напрочь!
Сам штурм планировали земляке: имеющие гораздо больший опыт в проведении диверсионных операций, чем все воины Элиона вместе взятые, бойцы Конторы с удовольствием делились им с учениками Самира и Боно. Расписанные по минутам роли вбивались в каждого бойца на макете, построенном невдалеке от деревни, на песке около водопада. И только когда каждый задействованный в операции воин понял свою роль и, что гораздо важнее, был убежден в необходимости не проявлять НИКАКОЙ инициативы, мы решили, что готовы…
Часовых убрали легко: по два бесшумных выстрела из «Винторезов» Глаза и Семы отправили всех четырех бодрствующих на посту монахов во Тьму, или, как они считают, к Свету… Я и Гарик, дождавшись третьего в нашей группе – Сему, – быстренько взлетели по стене в четыре человеческих роста и, спокойно спустившись во двор крепости по лестнице, смазали и открыли маленькую калитку в ее воротах… Семь ожидающих снаружи троек мгновенно просочились внутрь и исчезли во тьме ночи: Глаз, Беата и Мерион рванули в сторону парадного входа во внутренние помещения, откуда они должны были попасть к покоям коменданта и его заместителей. Три тройки, включая нашу, отправились к казармам, чтобы навести там шороху, остальные обеспечивали отход обыском конюшен, столовой, храма Алого Топора и т. д.
Оба часовых возле дверей в кельи монахов играли в орлянку – до смены караула оставалось еще около трех четвертей стражи, поэтому бесконечное время бодрствования было решено использовать с толком… Поэтому ни нашего появления в дальнем конце коридора, ни начала стрельбы они не услышали: были очень заняты процессом передачи выигрыша. А потом им стало все равно, кто кому и сколько должен, кто проскальзывает мимо и почему в кельях вдруг начали раздаваться приглушенные хрипы…
Особого сопротивления не было: лишь пара человек оказали хоть какое-то сопротивление, проснувшись; всех остальных резали во сне, как скот… В итоге через двадцать минут с момента входа во двор наша группа выполнила свою задачу.
Все остальные управились еще быстрее: осторожно выбравшись во двор, мы увидели, что там собрались практически все. А стоило мне показать поднятый вверх большой палец – земной жест, быстро принятый на вооружение в нашей деревне, как крепость огласилась радостными воплями молодежи. Впрочем, мы радовались не меньше: сюрпризов, подобных появлению воинов Алого Топора в ущелье Последней Тропы в прошлый Приход Тьмы, не хотелось никому из тех, кто его пережил. Ни Деду, ни Самиру, ни Боно, ни мне…
Оставив Боно с его тройкой присматривать за захваченной крепостью и послав гонца волнующимся за нас близким, мы скорым маршем выдвинулись в сторону Заброшенного Ущелья, к пещере, в которой хранились Черные Клинки – до открытия Врат осталось менее суток, и Дед решил, что настало время вооружаться…
ГЛАВА 59
…Хруст костей под ногами вызывал у малышей безотчетный страх. Глядя, как жмется ко мне идущий рядом Лех, я вдруг поняла, что безумно стара: лично у меня это царство смерти не вызывало никаких эмоций. Кроме, разве что, небольшого интереса: когда-то, целую вечность назад, в то время, когда я еще умела бояться и с ужасом в глазах смотрела в окно, как на улицах Аниора лютуют монахи Ордена, здесь Ольгерд шел в свой первый серьезный бой. Где-то невдалеке отсюда, скорее всего вон у той совершенно гладкой скалы, возле которой уже остановился шедший первым Мерион, мой брат учился убивать и выживать. Так же, как я постигала эту науку в Палестре и на песке арены. Вот этот, выбеленный ветрами и временем череп Твари мог быть снесен его рукой, а этот изломанный скелет мог пытаться обрушить на него свое оружие… Поддев ногой разваленный надвое человеческий череп, я отправила его в ближайшую стену, чтобы не мешался под ногами – вскоре и мне нужно будет, не глядя, нащупывать почву под ногами, стараясь подороже продать свою жизнь и жизни своих близких…
Все остальные занимались приблизительно тем же: площадка постепенно очищалась от костей и проржавевшего железа, которые сгребались к и без того огромным кучам вдоль окружающих ущелье скал…
Более-менее освободив место для предстоящего боя, по команде Наставника все завалились наземь, чтобы отдохнуть: до начала Прихода оставалось не так много времени… Дождавшись, пока Ольгерд опустится на подстеленный под себя плащ, я присела рядом и прижалась щекой к его колену. Чувствуя, как его покрытая рубцами мозолей ладонь нежно гладит мои волосы, я снова почувствовала себя маленькой девочкой, обожающей своего самого лучшего на свете брата и мечтающей стать такой же воительницей, как он! Закрыв глаза, я погрузилась в полусон-полузабытье, а перед моими глазами поплыли картины из прошлого, далекого и не очень…
…Вот я, закусив губу, чтобы сдержать слезы от полученного от Наставника подзатыльника, бегу прочь от площадки, на которой Ольгерд молотит кулаками Элеонору, чтобы через десять минут, изгваздавшись в
