Шкипер насторожился, его мохнатые брови поползли вверх, придав лицу потешный вид:
— Какое еще условие? Эй, купец, я не люблю таких ср…х условий, которые возникают в последнюю минуту.
— Условие простое. Нам потребуется продать кое-что — меха из-за моря, перья радонка, золото в слитках. Хороший товар, но мне бы не хотелось никому объяснять, откуда он у меня. Ты всем, кому потребуется, подтвердишь, что товар куплен в Энмаре…
— В Энмаре-то вряд ли — навигация едва началась.
— Прошлогодний товар — это годится? Или сам придумай что-нибудь. А еще лучше, если ты будешь продавать наше добро, как свое. Подставное лицо, понял? В этом случае — получаешь обычные комиссионные. А еще лучше, если сведешь нас с порядочным оптовиком, который возьмет все разом. Я не стану дорожиться и отдам по сходной цене. Опять же комиссионные — твои.
К столику подошел Ромгиль, неся шестую кружку для шкипера. Очевидно, таковы были правила, установленные в «Морской птице» для Лотрика — подносить новую порцию, едва бездонный шкипер опустошал предыдущую. На этот раз хозяин нес две кружки — одну для себя. Сам-то он налил себе как минимум десятую. Его привычки могли являться рекламой собственных услуг.
— Позволите? — осведомился он.
Оба собеседника кивнули.
— Я вот так понимаю, что у вас тут барыши делятся немалые… — осторожно начал Брюхо, — так не сочти, купец, за наглость, но и мне бы маленько подзаработать не помешало бы… Может и для меня чего у тебя обломится?
— Можно подумать, — кивнул Ингви, — у меня трудности с наличными, но есть кое-какой товарец. Дорогой, в общем-то, не для ваших краев.
— Края-то у нас унылые и бедные, это точно, — согласился Ромгиль, — но потому и деньжата с трудом уходят. Некуда здесь тратить… А у меня, бывает, и заваляется монетка-другая. Если купцы от разбойников морских в нашу гавань укроются — остановятся-то всегда у меня… Или еще там чего — бывают случайные заработки в общем…
— Э, Брюхо, — подал голос шкипер, — а мне ты никогда не ссужал…
— А ты пропьешь, — не оборачиваясь в его сторону бросил хозяин, — так что?
— Ну поглядим. Меха кое-какие… Перья птицы радонк. В большом ассортименте. К тебе дворянчики- то заглядывают местные? — Ингви больше всего беспокоился о перьях, идущих исключительно на украшение шлемов дворян. Эта часть его добычи пока не нашла применения.
— Да бывает изредка… Только им разве что петушиные перья будут впору. Мелочевка, — оценил Ромгиль своих гостей — дворян из материковой части Сантлака, иногда заезжающих в Мирену, — но маленько возьму. И меха… те, что попроще. Цену-то дашь нормальную?
— А как же, говорю же — наличные нужны, так что будешь из меня веревки вить. А то мне и шкиперу пока заплатить нечем… — ухмыльнулся Ингви.
Все рассмеялись.
Скрипнула входная дверь — в зал осторожно проник Томен Пеко. Похоже было, что красться, воровато озираться и таиться было его привычным способом существования. Добравшись к стойке, за которой стояла, подменяя отца, пухленькая дочка Ромгиля, городской колдун выложил перед девицей мелкие монетки и объявил:
— Вина! — затем, получив стакан, пробрался (все так же осторожно) к столику, за которым сидели хозяин, шкипер и «заморский купец», — позволено ли мне будет присоединиться к компании?
Получив разрешение, колдун аккуратно поставил стакан на свободный от больших кружек край стола, подвинул стул и присел. Взял стакан, отхлебнул и сощурился:
— Не понимаю, как вы можете пить свое пойло, — кивнул он в сторону кружек, — да еще в таком количестве.
— Если бы не такие, как ты, ср…е ценители, ежа вам всем в портки, — рявкнул Лотрик, — так люди перестали бы портить виноградную лозу, чтоб ей сгнить. Ты знаешь, как готовят твое винище? Не знаешь! А я бывал на юге, на островах — и видел! Эй, еще пива!
Шкипер грохнул об стол пустой посудиной, а Ромгиль позвал:
— Тоська, дитя, тащи еще пару кружек…
Девица проворно подбежала, подхватила опустевшие кружки, смахнула какой-то сор со стола фартуком и поставила новую порцию. Отец одной рукой хлопнул ее по попке, другой рукой удерживая от такого же жеста Лотрика. Тот, стоически пережив неудачу своего маневра, продолжил:
— Так вот, представь себе огромный глиняный чан. Гангмар их знает, этих прокопченных островитянишек, как они такую тару лепят и обжигают — но чан здоровенный. И вот сыпят они туда виноград… Много винограда сыпят… А затем, — шкипер отхлебнул пива и разгладил усы, — а зате-ем лезет туда мужик. Грязный, потный, с ножищами своими, в навозе выпачканными. Лезет, стало быть, внутрь, за ним — второй, третий, сколько поместится, какой в этой деревне чан, помилуй меня Гилфинг. А другие берут дудки свои, бубны — и давай наяривать… Те, в чане, пляшут, чтоб им сдохнуть, потеют, ягоду эту мнут. Ну, а пацанята (те, что еще недостаточно грязные и вонючие, чтобы внутрь лезть) — так они ягоду носят корзинами и тем под ноги подсыпают…
Колдун посмотрел в свой стакан, поднес было ко рту, затем опять отодвинул от губ, опять заглянул внутрь посудинки. Наконец заявил:
— Да ну тебя, Лотрик, в самом деле…
— Ага! — обрадовался шкипер, — глядите, и этот у…лся! Пей пиво, сынок, а не эту дрянь… А еще, скажу я вам, у них самый смак считается, ежели, скажем, не мужики там пляшут, а парень с девкой внутрь лезут и…
При этих словах дочка Ромгиля навострила ушки, а сам хозяин прикрикнул:
— Эй, дружище, ты ври да знай меру… Дитя мне не пугай…
— Да, ладно, — развеселился Лотрик, — твое дитя за стойкой в распивочном зале торчит, ей тут всякое слышать доведется!
— Может и так, пусть слышит, да не от тебя, старый ты греховодник! И хватит, — тут Ромгиль пристукнул ладонью по столу, — у Томена к нам дело, небось…
— С вашего позволения, — ухмыльнулся колдун, — мое имя Пекондор Великолепный. И ежели вас не затруднит — именуйте меня так.
— А ежели затруднит? — поинтересовался Ромгиль.
— Тогда у тебя все пиво скиснет, — еще шире осклабился Великолепный, — будешь со мной вино пить. Нет, я серьезно — по-дружески прошу, называйте так… Но дело не в этом… Ольпик с папашей писяют кипятком и умоляют меня найти способ выпроводить чужеземцев из города — так что у меня опять завелась мелочишка на стаканчик вина.
Тут наконец колдун собрался с духом и опрокинул свой стакан в рот. Зажмурился и объявил:
— Что бы там ни говорили, из винограда жмут лучший сок, чем из ячменя. А тебе, Лотрик, я бы сказал, что то место, из которого, по-моему, выходит пиво, куда хуже, чем потная нога… Но все же о моем деле… Мне показалось, что ты, купец, нормальный человек и с тобой можно договориться…
— Почему бы и нет, договоримся, — кивнул Ингви, — тем более, что я все равно собирался завтра с рассветом покинуть эту вашу дыру. Или завтра не получится, шкипер Лотрик?
— Да за десять келатов? Хоть сейчас!
Что мне не по душе в моем нынешнем положении — так это упущенные возможности поострить. Пекондор Великолепный (да, я кажется мимоходом породил чудовище тщеславия) назвал меня «нормальным человеком»… Ах, как славно было бы принять гордый вид — и объявить, что нормальный-то я нормальный, да вот только не человек… Обидно… Впрочем, так или иначе, но за обычного человека мне сойти не удалось бы никак. Еще бы, начиная с того, что я приплыл с экзотическими приятелями на драккаре. Да, и еще со мной эльф, и еще мои таинственные сундуки, и еще способности мага, и еще, и еще, и еще… Вечером, когда мы спустились в зал поужинать, он едва вмещал всех посетителей. Полгорода явилось поглазеть на заморскую диковину.
