нибудь другое. Лишь бы поскорее. Очень хотелось курить. Прямо наваждение какое-то... Из дверей подсобки вынырнула симпатичная девушка и с ходу заняла место за стойкой.
– Я вас слушаю, – мило, но при этом отстраненно улыбнулась она.
Олимпия узнала ее.
– Анжела?!
– Вы угадали... – На губах все та же улыбка.
– Ты что, не узнаешь меня?
– Тебя трудно не узнать...
– И тебе все равно, я это или не я?.. – чуточку обиженно протянула Олимпия.
– Нет, конечно, не все равно. Я очень рада, но я на работе...
– В баре работаешь?
– Нет. Бармена сейчас нет. Но если нужно, я за него...
– Тогда мне пачку сигарет... И... – Олимпия вдруг поняла, что никуда не торопится. В кафе уютно, пахнет кофейными зернами и коньяком – приятное сочетание. – Кофе мне свари. И рюмку коньяку...
Анжела молча кивнула и принялась выполнять заказ.
– Как у тебя с Вадимом? – закуривая, с показной небрежностью спросила Олимпия.
– Никак... Ты обманула. Он не говорил тебе, что хочет вернуться ко мне...
– Не говорил. Ты была у него?
– Да...
– И что? Ты ждешь его?
Олимпия была бы рада сообщить Алтынову, что Вадим передан в надежные руки. Но самолюбие не хотело, чтобы Вадим любил Анжелу. Подсознательно она хотела, чтобы он любил только ее одну...
– Ждала... А потом встретила. В госпитале. Я к мужу ехала, а встретила его. Ирония судьбы... Злая ирония... Максим на боевом выходе на мине подорвался, обе ноги ампутированы...
– Значит, ты все-таки с Вадимом, – решила Олимпия.
– Кто тебе такое сказал? – не без возмущения глянула на нее Анжела.
– А зачем тебе калека?..
Только сейчас Олимпия догадалась глянуть на ее правую руку. Заметила обручальное кольцо.
– Вы что, с Вадимом уже и расписались? – недовольно поморщилась она.
– Нет, я замужем за Максимом. Ничего не изменилось... А Вадим в прошлом...
Было видно, что Анжеле не хочется говорить на эту тему. Но Олимпия не собиралась заканчивать разговор.
– Значит, ты ему больше не нужна, – сделала она очередной вывод, который так же вызвал у Анжелы удивление.
– Нет, нужна... И я хочу быть с ним... Но нам пришлось расстаться. Я так захотела...
– Кого ты грузишь? – недоверчиво усмехнулась Олимпия. – Ты прогнала здорового Вадима, потому что жить не можешь без калеки, так? И кто тебе поверит...
– Нет, это Максим не может без меня. Я ему очень нужна...
– А он – тебе?
– Я не могу его бросить...
– Не понимаю...
– В том-то и дело, что ты этого понять не можешь. Ты привыкла... – Анжела замолчала, взглядом уткнувшись в бокал, в который наливала коньяк.
– Ну чего ты замолкла, продолжай! – потребовала Олимпия.
– Ты привыкла менять мужчин как перчатки...
– Рыба ищет, где глубже, человек, где лучше...
– Но ведь не в деньгах счастье...
– А в их количестве...
– Мы разговариваем с тобой на разных языках...
– Глупая ты! Кто оценит твою жертву? Окажешься на старости лет одна с мужем-калекой, никому не нужная... И сыну своему ты будешь не нужна...
– У меня не сын, а дочь, – поправила Анжела.
– Дочь тебя еще и проклянет... Ты ж ее на нищету обрекаешь. А с Вадимом у нее было бы все...
– Зачем же ты Вадима бросила? – неприязненно усмехнулась Анжела.
– А покруче вариант нашелся...
Олимпия поняла, что разговор зашел в тупик.
– Кофе можешь допить сама, – с презрительной насмешкой сказала Олимпия и бросила на стойку пятисотрублевую купюру. – А коньяк можешь мужу своему отнести... Чао-какао!
От сдачи она отказалась. Но уже в машине об этом пожалела. Глупая, нашла перед кем бисер метать...
2
Олимпия хорошо помнила, как впервые приехала в имение Алтынова одна, без сопровождения. В то время она уже жила с Вадимом и даже бывала в гостях у Ивана Александровича. Но тогда для охранника на воротах она оставалась никем. Алтынов ей тогда был очень нужен – вопрос решить, связанный с подготовкой к свадьбе. Так охранник достал ее своими вопросами – кто, куда, зачем, почему... Зато сейчас он вытягивается в струнку, когда видит ее машину. Пусть она еще и не миссис Алтынова, но уже хозяйка для всех в этом большом доме...
Олимпия проехала через ворота. Машину в гараж она ставить не будет. Для этого есть прислуга. Свой «Порше» она бросит на стоянке перед домом... Так, а это кто уже оставил свою тачку?.. Серебристый «Мерседес-320». Да это же машина Марины Алтыновой – эта сучка там, и не сменила фамилии после развода с Иваном Александровичем. И сын ее носит ту же фамилию. Но сейчас ее козыри не пляшут, потому что Олимпия тоже родила сына, которому Алтынов дал свою фамилию...
Марину она обнаружила в гигант-холле – так Иван Александрович называл самую большую и богатую комнату в своем доме – второй и даже третий свет, бельэтаж, золоченые балюстрады. Круто, одним словом... Марина чинно сидела на краешке белоснежного дивана и так же чинно беседовала с Алтыновым. На губах милая улыбка, никакой стервозности во взгляде. Прямо пай-девочка. Тут же и пай-мальчик Шура. Матроска, синие шортики, белые гольфики. На коленях у Алтынова сидит... А ведь сейчас Иван Александрович должен был быть на работе в своем офисе. Во всяком случае сегодня с утра он выезжал в город. Значит, вернулся...
– О! У нас гости! – Олимпии пришлось пересилить себя, чтобы изобразить радушную улыбку.
Нужно было быть полной идиоткой, чтобы устроить сцену на глазах Алтынова. Если даже Марина это понимает, то Олимпии и подавно нужно уметь держать себя в руках. Тем более что сейчас она в фаворе, а не бывшая жена Алтынова. Хотя вектор удачи в любой момент может повернуться на сто восемьдесят градусов. Похоже, Марина как раз и пытается создать этот момент... Сучка!
– Да вот, Шура по папе соскучился...
Глядя на Марину со стороны, можно было подумать, что нет большего счастья для нее, чем видеть Олимпию. Столько радости было на ее лице... Но Олимпия смотрела ей в глаза. И видела, сколько в них яда. В руках она держала чашку с кофе, ей достаточно было глянуть в нее, чтобы капля яда капнула в этот благородный напиток. Не хотела бы Олимпия испить из ее рук... Но ведь и она сама рада была бы ужалить ее. Сейчас бы подойти к ней, нежно поцеловать ее в белую шейку, а затем зубами, зубами... В присутствии Марины Олимпия чувствовала себя вампиром – так хотелось высосать кровь из этой сучки. Скорее всего это чувство было взаимным.
Глядя друг на дружку, Марина и Олимпия мило улыбались. Но напряжение вокруг них было такое, что хватило бы неосторожного слова, чтобы между ними проскочила молния. Поэтому они обе осторожничали. Ведь в случае грозы молниеотводом должен был стать Иван Александрович. Сколько раз Марина использовала его в этом качестве, и к чему это привело. Теперь Марина бывшая жена, и ее ребенок уже, считай, потерял статус наследника... Марину явно это не устраивает. Поэтому она и сменила тактику. Ластится к Алтынову, заигрывает. И очень тонко играет. Девка она красивая, и если смотреть на нее мужским взглядом, достаточно сексуальная – а сексуальность очень грозное оружие в арсенале женщины.
