пользу такого человека, и почти земляк…
– Что, уже???
– А… ваша милость… – Трактирщик Карман только что вернулся с заднего двора, руки – видно, что вымыты и вытерты, но капли воды еще дрожат на обнаженных волосатых предплечьях… – Отребье, сволота… У них и потайных карманов-то нету – несерьезный народ.
Керси посмотрел на стопки золотых и серебряных монет, выложенных на подносе, мысленно примерил от них половину и охнул про себя: неплохо нынче разбойники-то живут! Вот только недолго…
– А ножи?
– Извольте, ваша милость! – Трактирщик сдернул салфетку с края подноса. – Оба лично споласкивал и протирал!
– Хорошо. Ну, дели, трактирщик Карман, бери свою долю, а я заберу оставшуюся.
Трактирщик гулко сглотнул и рука его нерешительно затрепетала над подносом. Но здравый смысл его и звериная осторожность одержали верх:
– Это и есть половина, ваша милость. Вам принадлежащая половина.
– Ого! Ого-го! Прошу прощения за неприличные выкрики, но значительность суммы… А стоимость ужина вычел?
– Разумеется, ваша милость! – Трактирщика отпустило, и он захехекал шутке, совершенно не сожалея более об упущенной выгоде: спокойствие дороже, а этот смертоносный сопляк – вроде бы вполне приличный юноша, хоть и дворянин.
Керси испытующе поглядел на трактирщика и тот вдруг снова замялся, порозовел…
– Ваша милость сами изволили сказать насчет вещей…
– Все в порядке, дражайший сударь Карман, и если в число вещей случайным образом затесалась пара-тройка самоцветных каменьев, либо золотых слитков… меня это никак не касается. Они – твои по праву. И вот этот вот столбик… из десяти червонцев. – Керси подпихнул ногтем.
– О, ваша милость!
– Именно. Как залог наших добрых отношений в дальнейшем. Мое имя Керси Талои. Ныне я служу его Высочеству принцу Токугари; на днях, в присутствии Его Величества, венчаюсь в рыцари, и мне, в моей службе, к вящей славе его Высочества, в службе вестовой и иной, потребуются верные друзья и помощники. Верные, честные и надолго, сударь Карман, ибо его Высочеству когда-нибудь предстоит стать Его Величеством, а служба Трону требует от его слуг беззаветности, ума, ловкости и высоких нравственных свойств… Вот я и хожу, там и сям, присматриваюсь к малым сим, выбираю…
– О, ваша милость! Ваше сиятельство! – взревел восхищенный до глубины души раскрывающимися перед ним горизонтами трактирщик, – можете не искать более никого в наших краях, никакие другие свойства не искать, я жизнь положу, я в лепешку расшибусь ради его Высочества… и вас!
– В лепешку – это лишнее, ты нам, с его Высочеством, нужен живым, здоровым и процветающим. А пока – проводи меня до ворот и укажи мне самую верную и близкую дорогу ко дворцу его Высочества. К летнему особняку, тому, что подле ратуши… Погоди, только деньги распихаю, видишь, с кошельком не рассчитал немножко.
Потом уже, задним числом, Керси пожалел мимолетно, что не выторговал у трактирщика лошадь, дабы верхом шествовать по ночным улицам, как это и подобает знатному преуспевающему дворянину, дабы не сапоги лужами да пылью кормить… Впрочем, лошадь при дворе – это роскошь из разряда необходимостей, тут скряжничать нельзя, надо будет выбрать породистую, такую, чтобы не хуже прежней… Или Муньку попытаться выкупить? Нет, он давно хотел вороного жеребца, как у его светлости маркиза Хоггроги Солнышко! Боги, да ведь он сегодня с хорошими деньгами – и ничем при этом не порушил рыцарской чести! Все добыто в честном бою со старыми врагами, так что…
Дома вокруг стали чуть выше, улицы заметно шире, огни на перекрестках поярче, но все равно: тьма ночная – она и есть тьма, улицы – не гостиная, следует быть чутким и готовым ко всему… а тут светлячок за ним увязался летать, как нарочно. Керси направо – и светлячок направо. Керси наддал ходу – и светлячок не отстает… Ой, светлячок! Неужели действует? Керси улыбнулся и достал из-за пазухи, из потайного кармана, маленькую узкую коробочку, где спал, хранимый заклятьями, точно такой же светлячок, только самочка. Керси дунул в открытую коробочку, светлячок ожил, затрепетало брюшко – и вот уже два светлячка кружатся над его головой в счастливом танце: они свободны, они нашли друг-друга! Нет никакой ошибки – знак от принца. Светлячки волшебные, стоят недешево, и воспользоваться парой можно только один раз, это Его Высочество принц Токугари пожаловал Керси своей милостью: «когда ты мне срочно понадобишься, Керси Талои, мой светлячок найдет твоего – и поспеши тогда, где бы ты ни был! Если же надобность выпадет на светлый день – будь внимателен, не перепутай моего посланца с мошкарой!»
– Ни за что не перепутаю, Ваше Высочество! – заверил его Керси.
И вот – понадобился! Ура! Керси подпрыгнул на месте и выбил каблуками быструю дробь по булыжникам мостовой, словно бы пытаясь расшевелить ее, передать ей часть своей радости. Как переменчива судьба, как быстро она может менять гнев на милость!.. И наоборот…
Дворцовая стража была уже предупреждена и, несмотря на поздний час, старший по караулу пропустил Керси легко, лишних вопросов не задавая.
Керси мчался по пустынным, еле-еле освещенным залам дворца легко и почти бесшумно, едва касаясь ногами плиток узорчатого паркета… Но паркет поскрипывал, и это вызывало у Керси легкую досаду: вот его светлость Хоггроги, наверняка, совершенно неслышно миновал бы все эти предательские скрипы, несмотря на свой вес и размеры…
– Керси! Ну ты прямо как нетопырь, я только внутренним зрением и нащупал, что это ты приближаешься… думаю, кто это там крадется на всем скаку? Рассказывай.
– Э-э… Что именно ваше Высочество пожелает услышать?
– Все. Во-первых, почему так долго? Во-вторых, почему ты исчез и не остался на танцы? Ты что, забыл, что ты должен был сделать? Проигрыш в голову ударил?
Керси глубоко поклонился, надеясь, что улыбка все-таки прикроет некоторое смущение…
– О, ваше Высочество великолепно осведомлены обо всем!
– Лесть оставь на сладкое. Говори – что там, имеется что сказать?
– Если в двух словах, ваше Высочество – добыча есть кое-какая. И неплохая. Проигрыши мои, а также исчезновения – ни в коем случае не помеха делу, скорее наоборот, иначе я не допустил бы ни того, ни другого. Дело, порученное мне вашим Высочеством – прежде всего!
Принц Токугари ухмыльнулся, ибо смущение своего нового любимчика он все же заметил, а принц любил повергать собеседников в смятение, любил ставить их в тупик, смущать, любил наблюдать им же вызванное замешательство и растерянность. Керси разузнал что-то – и это уже хорошо. Главное – не гореть наружу тревогой и нетерпением.
– Добыча есть? Отрадно. Тогда и выкладывай, но только не вдруг, а с «подходом», начни с того, как ты нашел графский прием, что там едят-пьют, во что играют… А то сижу тут, на ночь глядя, один-одинешенек: на ужин к матушке меня не пригласили, придворные разбежались кто куда, сна ни в одном глазу, дамы, во главе с моей дражайшей супругой, как сговорились… в своих недомоганиях… Есть хочешь?
– Гм… Вообще говоря, ваше Высочество, я ужинал…
– Понятно. Ленди! Подай нам ужин на двоих! Вели, чтобы попостнее рыбу пожарили, и отвар – сугубо овощной, устал я от жирного. Керси…
– Я весь внимание, ваше Высочество.
– Начинай пока с болтовни, а за ужином и до главного доберемся.
Керси, конечно, врал, когда объяснял принцу, что проигрыш в кости и последующее исчезновение из графского дворца – это всего лишь приемы, должные помочь Керси напасть на след злоумышленников, попытавшихся отравить наследника престола, принца Токугари… Нет, он действительно оказался захвачен игрой, действительно проиграл, все что мог, хотя и не собирался этого делать, действительно покинул празднество, будучи вне себя от огорчения и досады! Но перед тем, как увлечься стуком игральных костей по игровому столу, Керси сумел разнюхать основное: семья главного подозреваемого, второго по старшинству сына Его Величества, совершенно ни при чем, а вот некий Ломнери Флан – гвардеец Его Величества и родственник некоей весьма высокородной дамы, занимающей заметное и прочное положение при дворе Его Величества и в свите Ее Величества… Одни обстоятельства дела проясняли другие
