Господину Дави удалось невозможное. Он замерцал, стал почти невидимым, ускорился и отпрыгнул на пять ярдов в сторону, однако не удержался на ногах и тяжело рухнул на землю. Затем вновь прыгнул, еще более неловко, чем в предыдущий раз, и серый вихрь, коснувшись его, оторвал ему руку по локоть, а затем, пролетев дальше, развалил сарай на противоположном конце двора.
Альга подошла ближе. Вид ее был страшен: бледное, освещенное заревом пожара лицо с разбитыми губами, растрепанная копна черных волос, шатающаяся походка и горящие ненавистью глаза.
— Мой брат все равно тебя достанет!
Некромант начал меняться, темнеть, его уцелевшая рука скрючилась, стала покрываться чешуей, лицо огрубело, но девушка не стала дожидаться окончательной смены облика. Вспыхнув, словно солнце, она смела колдуна, и вырвавшийся из нее поток света разорвал его тело на части.
Через несколько ун исчерпавшая себя «искра» угасла, и Ходящая поспешно отпустила Дар, опасаясь, что он выжжет ее при дальнейшей нагрузке. Все, что она использовала сейчас, подсказали ей сны. Как оказалось — вещие.
Тяжелым великаном навалилась ужасная боль и усталость. Альга застонала и едва удержалась на ногах. Девушка больше не могла плакать — слезы давно кончились — и теперь хотела лишь упасть и забыться, но понимала, что, если сделает это — умрет. Ее убьет или холод, или брат Дави, который уже должен быть близко.
Тихонько поскуливая от страшной боли в костях, кашляя каждую минку, Альга побрела прочь.
ГЛАВА 9
Вновь шел снег. Он ровным слоем ложился на бойницы, заметая и без того засыпанную стену, которая за зиму обросла сугробами. Снегопады были страшными, и, если бы мы не чистили ворота и двор, нас бы давно накрыло с головой.
Я стоял недалеко от Воющей башни, но она молчала, так как ветра не было, и ночь сразу же стала изумительно тихой. Все давно спали, даже Тиф, вдоволь набултыхавшаяся в бассейне, а я не мог заснуть после того, как мне приснился яблоневый сад и Лаэн. Я так и не свыкся с ее потерей, для этого мне бы потребовалось прожить вечность.
Проворочавшись на лежанке целый нар, я выругался и, одевшись, вышел во двор, а затем забрался на стену. Мороз кусал за нос и уши, я ежился, но идти обратно, в башню, не желал и проторчал здесь тьма знает сколько времени, основательно замерзнув.
Вдруг послышалось хлопанье крыльев, и на стену тяжело приземлился большой черный ворон. Он взъерошил маслянистые перья, нагло и очень недружелюбно посмотрел на меня. Я не стал его гнать. Мне не было до него ровным счетом никакого дела. Хочет сидеть — пускай сидит.
Отвернувшись, я поднял воротник, жалея, что забыл варежки на лежанке, и тут услышал тихий женский смех. Черные перья, подхваченные внезапным порывом ветра, безропотным облаком улетели за стену. Вместо птицы передо мной стояла женщина, и с вороном ее роднил лишь цвет волос — таких же темных, как ночь, что нас окружала.
Несмотря на зиму, на ней было легкое лазоревое платье с открытыми плечами, словно гостью не волновал холод. Я прекрасно помнил портреты Проклятых, которые показывала мне Лаэн, так что без труда опознал ту, что была рядом со мной.
Митифа Данами. Корь. Ученица Проказы.
«Гаситель Дара» находился у меня в заспинных ножнах, и извлечь его было делом техники. От нее не укрылось мое движение, но она, не видя клинка, не придала значения его существованию. Или сделала вид, что не придала.
— Я ищу женщину в теле мужчины и вижу по твоим глазам, что ты знаешь, о ком я говорю. Где она?
Я покачал головой:
— Ее здесь нет.
— Твоя ложь видна за лигу. Мне не нужен ни ты, ни твои дружки-приятели. Скажи, где она, и можешь идти хоть на все четыре сторо…
Проклятая осеклась и встревожено посмотрела на небо. Я тоже заметил, что теперь вместе со снежинками с облаков сыплются багровые искры. Одна из них упала между нами, растопила снег, проросла тонким ростком. Затем то же самое случилось со второй, третьей, десятой. Каждая из них превратилась в багровый мерцающий колос, и Митифа, выплюнув проклятие, отступила. Ее симпатичное лицо перекосило от ярости.
— Думаешь, ты так легко отделаешься от меня?! — прорычала она, вновь превращаясь в ворона.
Но птице было не суждено перелететь через полыхающую преграду.
Пламя обожгло черному ворону перья, отбросило Корь назад, превращая обратно в человека и едва не опрокинув за стену. В воздухе неприятно запахло паленой курицей. Шипя от боли, Проклятая атаковала. Но ее плетение оказалось бессильно.
Я, как полный идиот, стоял, смотрел и глупо улыбался, сам не зная чему. Это разозлило ее еще сильнее. Ученица Проказы превратилась в черного барса, прыгнула на меня и с воем отлетела назад. В злобе, забывшись, ударила по безучастным колосьям пшеницы лапой и с еще более громким воплем пропала. Спустя несколько мгновений исчезли и колосья, оставив после себя покрытые сажей камни.
Тихо скрипнула дверь в Воющую башню. Задрав голову, я увидел, что в верхних ее окнах мерцают отблески огня.
Приглашение того, кто защитил меня от Кори? Вполне возможно. Я замешкался лишь на уну, прежде чем принять его.
Лестница и стены башни оказались вырезаны из синего, полупрозрачного, гладкого льда, который излучал бледный свет. Но вместе с тем он не был скользким, нога вставала ровно, не ехала, и я легко добрался до верха и вышел на обзорную круговую площадку.
На ворохе сена у стены, укрывшись крыльями, сладко спала Йуола. Ее карты в беспорядке рассыпались по полу, словно листья после свирепого урагана. И почти все они вмерзли в лед.
Возле окна стоял Гаррет. Услышав мои шаги, он поприветствовал меня кивком, словно старого друга, и вновь стал смотреть в ночь.
— Опять сон, — стараясь скрыть злость, сказал я и, обнажив нож, поддел одну из вмерзших карт.
У меня получилось с первого раза, и я придирчиво изучил «Смерть» с лицом Митифы. Затем всмотрелся в карту внимательнее, и изображение изменилось.
Гинора.
Еще уна.
Лаэн.
И опять Митифа.
— Мне не слишком нравятся эти сны.
Вор ухмыльнулся, спрятал руки в карманах куртки и пожал плечами:
— Тебе придется это пережить.
— Ты, как всегда, обнадежил. Кстати, спасибо, что избавил меня от общества Кори.
— Думаю, это ненадолго, — задумчиво отозвался он.
— Очередное пророчество? — прищурился я.
— Вполне возможно, мой друг.
— Зачем я понадобился тебе на этот раз?
— Просто хотел сказать спасибо за то, что присматриваешь за Целителем.
— Пожалуйста. Мне не трудно. Скажи… — Я повертел карту между пальцами. — Та «Дева»… Если бы тогда я нашел ее. Узнал. Что бы изменилось? Лаэн осталась бы жива?
— Теперь мы вряд ли когда-нибудь это узнаем, — прозвучал ответ после недолгой паузы. — Чему ты
