противостоять преступнику? Нет, пусть лучше не возвращается рано. Мне надо самой что-то придумать. А что тут думать? Надо как-то высвобождаться. Легко сказать – труднее сделать. Но разве зря я занимаюсь аквааэробикой? Я вспомнила о том, как укрощала под водой капризные пенопластовые сапожки, и это привело меня в ресурсное состояние.
Я выползла из-под лестницы и рывком поднялась на ноги, затем как зайчик попрыгала к ближайшей двери в кантри-залу. А в этой зале стены были декорированы оружием: холодным настоящим и огнестрельным бутафорским. Я ориентировалась в доме практически с закрытыми глазами, поэтому, не включая свет, дошла до коллекционных охотничьих ножей. Надо сказать, бандит схалтурил – веревка на ногах развязалась. Но лучше бы она развязалась на руках. Мне пришлось изрядно потрудиться, чтобы освободить руки. Но я это сделала.
За дверью послышались шаги, я потянулась к «кольту» и уронила вазочку, стоявшую на горке, выдав свое местонахождение. Дверь открылась, и в проеме показался мужской силуэт. Нежданный визитер стал обшаривать гостиную фонариком и, разумеется, наткнулся на меня. Я не сразу поняла, кто мой противник. В темноте не было видно его лица.
– Очухалась, курва, – сказал хриплый голос, и по нему я узнала, что это напарник Германа. – А что это за игрушка у тебя в руке?
Я всмотрелась в темноту и разглядела, что нежданный визитер тоже держит в правой руке пистолет. Но в отличие от меня наверняка настоящий. Я вдруг пришла к совершенно неожиданному и неутешительному выводу: я, Казакова Полина Андреевна, сделана из того же теста, что и все люди. Я никакая не исключительная, потому что способна испытывать страх до дрожи в коленках, до онемения в кончиках пальцев, до потери голоса. Но самое главное – я смертна, так же, как мои мама и папа.
– Ну что ж, перестреляться мы всегда успеем. Давай сначала поговорим.
Перестреляться? Кажется, он считает, что у меня в руке настоящий, к тому же заряженный пистолет. Не важно, что назвал его игрушкой. Так многие называет оружие.
– Убери фонарик, – сказала я, собрав в кулак всю свою волю. – Иначе на равных поговорить не получится.
– У тебя тоже есть преимущество – ты у себя дома, а я в гостях.
– Тебя сюда никто не звал.
– Ошибаешься, – сказал преступник, но отвел луч света в сторону. Стал шарить им по комнате. – Меня звало сюда желание познакомиться с тобой поближе. Это ведь из-за тебя, сучка, Герка загремел в КПЗ.
– Ошибаешься. Он попал туда по собственной глупости. Не заговорил бы волк в лесу с Красной Шапочкой, не зарубили бы его дровосеки. Классику знать надо, даже детскую.
– Слушай, Полина, а ты мне нравишься! Может, нам объединить наши таланты? И дедушку-шулера в долю возьмем, а? – Хрипатый противненько засмеялся.
Я вспомнила, что Титов всегда по телефону грубо осаждал этого выскочку. Мне стоило последовать его примеру, но я не стала экспериментировать. Вдруг обижу и пистолет в его руке выстрелит.
– Не получится, у нас совершенно разные таланты…
– Так это ж хорошо. Слушай, скажи мне честно, что у тебя в башке? Не пойму я твоих намерений.
– Про Робин Гуда что-нибудь слышал?
– А, этот английский парень, который был разбойником, но изображал из себя добра молодца?
– Как раз наоборот, он был добрым молодцем, но изображал из себя разбойника.
– То есть ты, типа, возвращаешь людям награбленное. Открою тебе страшную тайну – я делаю то же самое. Вы с дедком не хило награбили, а я у вас хочу забрать все самое ценное. Так мы будем в расчете. Возражения есть?
– Мы никого не грабили.
– Ну да, ну да, все в этом доме на честную зарплату куплено, а дедуля с каждого выигрыша бежит в сберкассу подоходный налог платить. Ладно, разрешение на вывоз ценностей я у тебя попросил. – Хрипатый снова засмеялся и направил мне в лицо фонарик. – Ты дала «добро», поэтому…
В прихожей раздался какой-то шум. Кажется, вернулся дедуля. Только не это! Дальше события развивались так стремительно, что я даже не успела опомниться.
В кантри-залу влетели вооруженные охранники и опрокинули Хрипатого на пол. Затем в гостиную вошел дед в сопровождении нашего соседа Вадима Ромашкина.
– Полетт, ты в порядке? – Ариша бросился ко мне.
– Да, в полном. Но как ты узнал, что у нас в доме бандит?
– Это заслуга Вадима.
– Что делать с этим? – спросил парень в камуфляже.
– Вызывайте милицию, – сказала я. – Все-таки это не шутки, а вооруженное нападение.
– Нет, пистолет игрушечный. У моего сына такой же.
– Теперь понятно, почему он тянул время и вел пустые разговоры. Все равно надо вызвать милицию.
– Может, не надо? – пробормотал Хрипатый, подняв голову и тут же получил в бок удар ботинком.
– Надо! – твердо повторила я.
Пока мы ждали милицию, я расспросила Ромашкина, как он догадался, что в доме происходит неладное. Оказывается, Вадим увидел в наших окнах пляшущий огонек фонарика. Это его насторожило. Тогда сосед позвонил на наш домашний телефон, но ему никто не ответил. А фонарик плясал уже в другой комнате. Ромашкин сообщил о своих подозрениях охранникам. Они подъехали к дому, но ничего подозрительного не обнаружили. На всякий случай позвонили на мобильный телефон Арише и попросили его приехать. Оказалось, что не зря.
Эпилог
В карманах у Хрипатого, точнее Ващенко, нашлись мои украшения и деньги. Еще в прихожей стояла сумка с разными антикварными побрякушками. Так что все улики были против него. А вот Титова могли бы выпустить на следующий день, потому что с документами у него все было в порядке. Но потом обнаружилась связь Титова с Ващенко. У последнего лежала в кармане доверенность на вождение «Ауди». Германа стали проверять более тщательно. Оказалось, что в нескольких областях имелись ориентировки на мошенника, по приметам очень похожего на Титова. Попал голубчик по полной!
Астраханов не стал заявлять в милицию о том, что на него напали на дороге и отобрали модели яхт. То ли испугался, то ли понял, что преступников не найти. Он вернулся домой, и на него навалилось такое… Тамара Филипповна передала ему сверток, который якобы принес для него какой-то посыльный. Пока Диана валялась в кровати в алкогольном забытьи, он стал просматривать фотографии и видеозаписи ее измены. На следующий же день он выдворил супругу из дома со скандалом. Наспех покидал ее шмотки в чемоданы и выставил за дверь.
Она поехала к Козловым, но дядя Валера, всегда проявлявший к ней благосклонность, вдруг указал на дверь. Одну ночь Оборина переночевала в гостинице, потом у нее кончилась наличность, в банке тоже было не густо, поэтому она перебралась к родителям.
Я благополучно забрала из вагончика луна-парка десять самых лучших яхт Астраханова и отвезла их в дубининский детский дом №2. Ребята были в восторге.
Самсонова встретилась с Лидой Козловой и убедилась, что муж действительно не дает ей развода. Уязвленная подлостью и лицемерием своего любовника, она завела уголовное дело о нарушениях в налоговой инспекции. Но Козлов был великим комбинатором, следствию не хватило доказательной базы, чтобы засадить его за решетку по полной. Он отделался минимальным сроком – три года.
Лидия развелась с Козловым, повторно вышла замуж и отказалась от своей доли в «Персоне-плюс». Оборина бизнес не потянула. Без дядюшкиных финансовых вливаний она уже через три месяца стала работать себе в убыток. Расходов было много – аренда помещения, коммунальные платежи, зарплата, налоги. А доходов – чуть. Дебет с кредитом не сходился. Диане вскоре пришлось пополнить отряд безработных.
Лиза Щетинина осталась в Горовске, помирилась с братом и воплотила в жизнь свою мечту – устроила в местном парке городок аттракционов. Однажды она шла по улице и встретила Астраханова. Александр постарел, осунулся, на нем был вышедший из моды мятый костюм и грязные ботинки.
– Лиза, ты? – изумился он и бросился ей в ноги. – Прости, я виноват перед тобой. Я был слеп. Ты такая
