– Что там насчет пулемета Ник?
– Сам взгляни. Вон винтовку свободную возьми и ложись рядом да взгляни – ответил Ник, не отрываясь от прицела.
Я взял DSR, машинально отметив, что на ней стоит ствол под самый мощный патрон – .338 Lapua, стараясь не мешать Нику, примостился на самом краю стола, приложился к винтовке, взглянул в прицел.
В прицеле вяло шевелилась покрытая зелеными листьями ветка, пока я поворачивал винтовку, плавно плыла охристого цвета стена школы, ряды окон, закрытых белыми жалюзи. Стоп! На одном из окон жалюзи нет.
Вгляделся в прицел – и… чуть не выронил винтовку. Сначала мне показалось, что по классу ходит орангутанг. Отец в детстве водил меня в зоопарк и там я видел и запомнил здорового волосатого орангутанга. Он громко ревел и даже бросил в решетку клетки немаленький камень, отчего все посетители в ужасе отпрянули от клетки. Нечто подобное сейчас ходило по классу, возвышаясь над головами детей, которые те положили на парты. Я почти физически ощутил тот ужас, который они сейчас испытывают. Орангутанг с оружием – что-то новенькое.
Но это был не орангутанг. По классу раскачивающейся походкой мимо парт, не останавливаясь ни на минуту расхаживал громадный не… афроамериканец! Господи, ну не могу я это слово выговаривать, язык сломаешь право слово. Буду уж негром называть, надеюсь, мои читатели меня извинят за неполиткорректность, а мое начальство не прочитает эти записи. Иначе порвут меня в отделе равных прав и возможностей, как тузик грелку.
О чем это я? Ах да. О негре. Так вот расхаживает этакий детина, одетый в черную куртку с эмблемой известного баскетбольного клуба 'ЛосАнджелес Лейкерс'. Рост у этого детины – чуть ли не под потолок (или мне это кажется со страха), громадное пузо выпирает из-под куртки, черная кожа лоснится, будто маслом намазанная. Но самое главное – в руках у этого чуда природы действительно пулемет. Похоже, югославский ручной пулемет модель 77Б, сделан на базе автомата Калашникова, под патрон 7,62*51 NATO, магазин двадцать патронов, ствол не сменный что ограничивает возможность ведения длительного огня очередями. Но тут никакого длительного огня не надо – саданет по классу очередью на весь магазин – и этого за глаза хватит…
И 'снимать' его одного снайперу нельзя. Я понаблюдал пять минут – в прицеле появлялся только он один. Тогда где же остальные?
– Других видел?
– Нет, только этого.
Самое скверное, если остальные трое разбрелись по школе и заняли позиции для отражения возможного штурма, а этого отрядили в класс с задачей, как только начнется штурм – стрелять на поражение…
– Если пойдут к машине все четверо, снять сможете?
– Все четверо… – скептически хмыкнул Ник – снять то конечно сможем, только…
Ты реально думаешь, шеф, что они вот так вот пойдут в машине гуськом все четверо?
Да уж, глупость сморозил… В последнее время преступники и террористы становятся все умнее и умнее, не в последнюю очередь благодаря боевикам, которые крутят на каждом телеканале. Могу, например, сразу навскидку, назвать несколько способов, как защититься от снайперского выстрела. Первый – берется занавеска или покрывало или любая другая плотная ткань подходящего размера, проделывается несколько дырок для наблюдения, к террористу привязывается двое-трое заложников – и вперед. Стрелять по такому вот чуду, когда непонятно где террорист, а где заложник – нельзя категорически. Второй способ: берутся углекислотные огнетушители, которые есть в любом американском учебном заведении в достаточном количестве, вперед высылаются заложники, которые создают своего рода дымовую завесу. Третий способ: элементарно один террорист с заложниками идет к машине, трое ждут в месте, не простреливаемом снайпером. Четвертый, чаще всего применяемый при неудачных ограблениях банков: террористы и заложники надевают одинаковые шапочки – маски – и угадывай: ху из ху. Так вот: четыре только самых распространенных способа…
– Но этого снимешь?
– Этого сниму с гарантией – заверил меня Ник – Добро! – аккуратно, стараясь не помешать сосредоточенному на цели снайперу, я соскользнул со стола, поставил на прежнее место винтовку и направился в обратный путь, к кризисному штабу.
– Значит новая вводная! Снайпер наблюдает и может снять только одного террориста из четырех. Самого опасного – у него ручной пулемет. Остальные террористы непонятно где, возможно даже не в классе.
Орлы мои поникли духом – задача становилась все более и более сложной.
– Сэр, – сказал Гарри с убитым видом – пять минут назад по связи передали: шериф Гастингс скончался в больнице от огнестрельных ранений…
Час от часу не легче. Тем не менее, в моей голове уже созрел план штурма.
– Значит, как я думаю – начал я, внимательно глядя на старших в штурмовых группах – на данный момент террористы, скорее всего, расположены так, что уничтожить их без жертв среди заложников невозможно. Поэтому, основной план штурма должен, по моему мнению, предусматривать выполнение требований террористов. Нужно подогнать к школе машину с деньгами. В этом случае они волей – неволей будут вынуждены собраться и прийти в движение. В любом случае, они в этот момент будут все на промежутке между классом и машиной. В этом случае целесообразно подождать пока один из террористов сядет в машину. После этого – штурм. Первая группа штурмует машину, второго террориста, находящегося на пути к ней уничтожает снайпер, остальные ликвидируют террористов в здании школы. В помощь нам будет то, что террористов будет только двое, они будут находиться не в закрытом помещении, причем бы примерно будет знать, где именно они находятся.
– План хороший, – задумчиво сказал агент Монро, он как наш куратор почти не вмешивался в технические детали штурма, зато утрясал вопросы с другими правоохранительными органами и руководством ФБР, за что я был ему искренне, по-человечески благодарен – только такой план Томпсон не утвердит.
– Почему?
– Видишь ли Эд… Томпсон – политический игрок. Что бы не происходило плохое – это должно происходить вне глаз публики. А в твоем плане я вижу два отрицательных момента. Первый – предоставление террористам денег и транспорта будет потом расценено прессой как частичная капитуляция перед террористами, даже если они в конченом итоге получат по паре пуль в голову. И второе – расстрел афроамериканцев под телекамерой белыми полицейскими может вызвать все что угодно, от иска в суд за чрезмерное применение силы, до массовых беспорядков афроамериканцев.
– Твою мать!!! – психанув, заорал я, хотя понимал, что Монро-то как раз ни в чем не виноват – а может нам вообще уехать по-тихому отсюда и путь эти уроды расстреливают детей по одному? У одного террориста там пулемет – ты это видел?!
Какое нах… чрезмерное применение силы, когда четыре урода с автоматическим оружием захватили целый класс детей! Может нам их за это в ж… поцеловать!?
– Ты не первый день живешь, Эд – философски пожал плечами Монро – а Томпсон рассчитывает на поддержку как белых избирателей, так и черных…
– Пусть тогда сам валит в этот класс и договаривается с террористами, б… – прорычал я уже остывая – тогда получается надо разрабатывать план штурма самого класса?
Монро кивнул.
– Тогда возвращаемся к первоначальному плану, твою мать… Основная штурмовая группа в составе восьми человек проникает в школу через спортзал, тихо чтобы не демаскироваться раньше времени. Следом идет еще одна группа – шестнадцать человек, восемь боевых пар. Их задача – начать тихую зачистку всей школу и поиск террористов, которые могут быть где угодно. Если террористы будут обнаружены за пределами класса – сразу стоп и сообщаете остальным. Еще четверо забираются на крыше и при начале штурма по веревкам спускаются и проникают в захваченный класс через окна. Сигнал к штурму – выстрел снайпера по единственному террористу, которого он видит в окно. После того, как класс будет
