По реакции снизу он понял, что его услышали. А еще через мгновение разламывающий все небо треск, затем громовой удар заглушили все крики, сменившись раскатами рева падающей лавины...
Конец?!.. Шанс?!.. Как?! Брось! Отцеп! Фал влево, в щель! Бросок! Нет!!! Щель не спас!.. Ранд!?.. Тормоз! Есть! Ап!..
Мысли неслись вихрем, как и набегающая стена лавины, но и они и их действия рождались интуитивно, как хват утопающего за соломинку. Последний шанс уходил вместе с крохами времени, – менее минуты, за которые лавина пройдет километр ската... Вместо прямого спуска по открытой потоку лавины скале, ведущему к гибели, избрал спуск в боковую расщелину, которая тоже не спасала, поскольку была наклонной, – это понял в следующий миг. Но конец этого пути заканчивался рандклюфтом – трещиной между скалой и ледником. Сбежать от лавины в трещину, – вот последний шанс и надежда, за которую ум ухватился последним решением... Глубины памяти хранили случай, когда альпинист спасся в «ранде» от камнепада...[9] Но от лавины?!
На технические детали «правильного» спуска нет времени, как и на поиски иного решения. Некогда использовать вторую веревку, завязать схватывающий узел, закрыть муфту карабина...[10] Несколько секунд ушло на то, чтобы отстегнуть самостраховку, перекинуть спусковую веревку-фал через себя в расщелину, вдеть ее в тормоз и, захватив руками, спрыгнуть со скалы вниз, положившись на свои силу, ловкость и прочность веревки. Нет времени надеть рукавицы, но, к счастью, на руках оказались шерстяные перчатки. Веревка на крюке держала надежно... И теперь он летел вниз по скальной щели огромными прыжками по восемь – десять метров наперегонки с лавиной! Туда, в раскрытую пасть трещины!
Грохот сдавил уши до боли, сверху ударила первая волна сжатого воздуха и летящей снежной пыли... До трещины не дотянул пару метров, когда снежный вихрь обрушился сверху, сбоку, снизу, развернул, закрутил и ударил об скалу... Вокруг остался только этот чудовищный вал – несущийся снег, снег и снег огромной массой, и ощущение ужасающей тяжести, наваливающейся сверху. Он не услышал своего крика, крика ужаса и отчаяния погибающего. Через мгновение все провалилось в черную пустоту небытия, в черный зев рандклюфта...
Вал
...Трое ребят, присевшие в ожидании внизу, на окончании снежного выката к плато ледника, вскочили. Одного короткого окрика и взгляда вверх оказалось достаточно, чтобы оценить опасность!
– Всем бегом на ледник! Дальше, как можно дальше! – скомандовал Лапин.
– Стой!!! Куда! Сашка назад! Назад!!!
Навстречу Белову, бросившемуся не на ледник, а к склону, с перекошенным лицом несся Акулинин, – Ак:
– Назад! Все равно не поможешь! А сам гробанешься!
«Назад?.. Но там же Натка!.. Она предупреждена, торопиться навстречу... Да, ее не ускорить...»
Наташа уже миновала нижнюю часть лавинного конуса и пыталась отбежать подальше. Из всех спустившихся со скалы она находилась в самом опасном положении, ближе всех к склону. Разрывы между звеньями этой бегущей цепочки составляли от 40 до 80 метров: Наташа Белова, Миша Неделин, Коля Ткачук, Саша Белов с Алексеем Акулининым (Аком) и, наконец, руководитель, – Сергей Лапин с Женей Берлиной. Попытаться отбежать подальше, – вот все, что каждый из них мог сделать для своего и общего спасенья! Помочь друг другу они не в силах... Интуитивно Саша бросился за любимой, но Ак его резко повернул: спасти засыпанного лавиной будет труднее, если засыплет кого-то еще...
Исход? О нем некогда задуматься в мгновенья роковые. Быстрее! Быстрее! Каждого прожгла мысль: «Сейчас „мало“ не будет!!! Вадиму не успеть... Кто следующий?.. Ой, пронеси, пронеси, боже!!! А снег выше колена, не слишком-то разбежишься под рюкзаком...
Есть ситуации, когда любой героизм, самопожертвование, любая смелость обречены на поражение. Есть ситуации, когда самое поспешное бегство – наиболее правильное действие. Само понятие «правильное» или «неправильное» в некотором смысле выше эмоциональных характеристик поступков! Людская оценка нередко исходит не из реальной обстановки, а из этих эмоциональных характеристик... Конечно же, правильная оценка должна учитывать не только характер действий, но и возможности достижения с их помощью требуемых целей... Да, так... И все же случается по-другому, и эмоциональный порыв позволяет человеку достичь невозможного... Когда «неправильное» становится «правильным» на сломе ситуации, на ее диком противоречии. Бывают исключения, подтверждающие правило в минуты роковые... Они – удел самых сильных и отважных... Будет еще такое исключение через сто часов аварии...
Раскаты грома догоняли, страшно оглянуться. Наташа ощутила, как огромная сила приподняла ее, как щепку, рывком подбросила и понесла, давя и поворачивая в воздухе. Все замелькало, все превратилось в размытые, бегущие линии. В какое-то мгновение она различила только участок склона внизу, несущийся с неимоверной скоростью, и поняла, что с этой скоростью ее и ударит... Набежавший поток снежной пыли залепил лицо и бросил вниз, как в колодец. В момент удара о снежную подушку ледника она потеряла сознание от пронзительной боли в боку...
Колю Ткачука воздушная волна не подбросила, а сбила и понесла кубарем, как «перекати-поле», «вынимая душу из тела»... Он мог только прикрыть лицо и голову руками, боясь, что голову просто оторвет... Не видя ничего, он почувствовал, как снежная волна накрыла его и сдавила так, что перехватило дыхание, выжало тошнотворный стон. Руки, ноги и шею выворачивало, выкручивало во всех направлениях. «Еще чуть-чуть и все!.. Все!?.. Конец?!..» Ощущение такое, что глаза вдавит, а все остальное выдавит наружу кровавым месивом... Его буквально зацементировало в плотной снежной массе...
Мишу Неделина тоже сбило, понесло, и он интуитивно почувствовал сходство этой стихии с бушующим морским валом. Он, превосходный пловец и любитель попрыгать в воду с вышки, сумел немного «удержаться на гребне», пройдя часть пути на верхушке снежной волны. Но потом подмяло и скрутило в бараний рог, выворачивая суставы...
Поняв, что сейчас даже в этом ужасе что-то произойдет, Ак не останавливаясь, с полуоборота оглянулся, и от увиденной картины перехватило дыхание. Огромная, клубящаяся волна снега ударила в верхнюю часть «их» остроконечной скалы и разбилась на три мощные струи: две брызнули с черными скальными обломками вниз и вбок, а третья, чисто-белая, взметнулась вверх ажурным колоссальным султаном. Султан возник на мгновение, а затем исчез как призрак в налетевших клубах пылевого облака. Пенный вал снега несся под облаком со скоростью экспресса на всей видимой части склона... От бессилия Ак застонал и тут воздушная волна сбила с ног, он заскользил и покатился, проминая жесткий наст. Снежный вал накрыл с головой, сдавил в объятиях, забивая лицо, нос, уши, перевернул несколько раз, и Леша полностью потерял ориентацию в пространстве...
Когда Сашу Белова понесло по поверхности снега со скоростью автомобиля, он живо ощутил наждачную жесткость этого мягкого снежка. Малейшие неровности отдавали ударами, то подбрасывали, то окунали в эту терку, снимая кожу до крови, и рвали одежду фирновым наждаком. Он задевал то рукой, то ногой, то лицом, его дергало, трясло и поворачивало во все стороны, неся по насту в струях снега куда-то далеко, к другому краю ледника...
Сергей и Женя увидели над собой клубящиеся вихри, как от рвущихся в воздухе ракет. Воздушная волна не сбила их, но снежный поток подсек снизу и понес по снежному полю, которое все на видимом пространстве пришло в движение, перекатываясь белыми волнами. Плотные дымные потоки снежной пыли где-то касались поля и сливались с ним, где-то падали и давили на него, а где-то стремительно задирались вверх пепельными шлейфами, вихрями струй и барашками с трепетными сероватыми завитками сверху, расщепляющимися, распадающимися и переходящими каждую секунду в новые узоры из клубней снежного дыма... Картина черно-белого ужаса, в просветы которого врывались закатные лучи солнца, играющие всеми цветами радуги, золота и серебра в верхних слоях пылевого облака...
Каждый летел в этом яростном потоке, и у каждого возникли две отчаянные, мучительные мысли: одна о том, что это может быть конец, а вторая о том, что кто-то из товарищей уже погиб...
Плотное облако снежной пыли накрыло весь ледник, чтобы постепенно опасть на него саваном ледяной крошки и развеяться на струях долинного ветра...
Удары!
