Что продолжать? Эбби хотела спросить, но уже не могла выговорить ни слова.
– Заходи, Кристал, пора. – Люсьен повернул голову; в тот же миг дверь открылась, и из нее появилась… Эбби.
Боже, неужели у нее начались галлюцинации? Женщина не просто выглядела как Эбби, но и была точно так же одета.
Лишь когда ее двойник приблизился, Эбби смогла заметить различия. Тяжелая косметика на лице девушки напоминала маску, а глаза ее смотрели словно откуда-то из небытия.
– Дерьмово выглядишь, милочка, – резко прозвучал голос «Эбби номер два».
– Помолчи и займись своим делом. Уйдешь из отеля в том, в чем она пришла, – резко сказал Люсьен.
Кристал надулась.
– Да ладно! У нее такой классный прикид, а ты заставляешь меня одевать эту грязную старую рубаху.
– Заткнись. – Коротким движением Люсьен расстегнул жакет Эбби и в недоумении уставился на кровяные пятна на ее блузке.
– Вот так-так, – недовольно сказала Кристал. – И ты рассчитываешь, что я это надену?
Люсьен расстегнул джинсы Эбби и стянул их с нее.
– Жакета и джинсов будет достаточно, – решил он, не много подумав. – Посмотри на ее волосы и сделай так же. Камера должна была снять, как она вошла, и снимет, как она вышла.
Натянув на себя джинсы Эбби и заправив в них блузку, Кристал надела сверху жакет и стянула с ног Эбби туфли.
– Поверить не могу, – пробормотала она. – Грязные теннисные тапочки. Могла бы надеть «Маноло» на худой конец…
Эбби все еще пыталась сохранить ясное сознание, но это была проигранная битва: окружающая ее картина мягко расплывалась, звук становился все глуше…
– А теперь еще шажок, моя дорогая, правильно… сюда. Просто отлично. Спасибо. – Люсьен, поддерживая, довел ее до одного из кофров, нажал ей на плечо, и она сложилась, точно кукла.
– Пора грузить багаж на машину, а пока – пока. Повеселимся позже, очаровательная Эбби.
Молния закрылась, наступил мрак, мир для Эбби перестал существовать.
Глава 28
Все тело Зана наполняла неимоверная тяжесть, ему хотелось избавиться от нее, отбросить и падать, падать бесконечно. Боль оставалась единственной нитью, на которой он висел, раскачиваясь над бездной, и, собравшись, он начал сантиметр за сантиметром двигаться по этой нити вверх, пока не открыл глаза и не пришел в себя.
Грязный бетонный пол, темнота, запах плесени и гниения – вот что теперь окружало его. Свисающая паутина. Невозможность сориентироваться и отсутствие баланса, как будто его выворачивают наизнанку, а потом возвращают в прежнее состояние. Заведенные за спину руки Зана были прикованы к стене. Его подвесили с таким расчетом, чтобы он не мог ни встать, ни сесть и висел под углом, вызывающим наибольшие мучения.
Осторожно скосив глаза, Зан посмотрел туда, откуда исходил свет, и увидел высоко расположенное зарешеченное окно, такое грязное, что свет едва проникал через него. Потом так же осторожно он оглядел помещение, в котором оказался, и ему показалось, что сердце его остановилось.
На кровати, на голом матрасе лежала Эбби: ее белая блузка была перепачкана кровью. Ни юбки, ни брюк – она была обнажена снизу и до пояса. В холодном сумеречном свете она казалась изящной восковой куклой.
Зан попытался крикнуть, но, кроме хриплого карканья, из его горла не вышло ничего.
Эбби не двигалась. Поднятые вверх руки ее были пристегнуты наручниками к изголовью кровати из кованого железа. Зан стал внимательно глядеть на ее грудь, пытаясь определить, движется ли она вверх и вниз. Если бы ее зарезали или застрелили, на ней было бы намного больше крови, успокаивал он себя. Да и зачем заковывать мертвое тело в наручники? Значит, она, должно быть, жива.
– Эбби!
Слава Богу, на этот раз его попытка удалась: Эбби зашевелилась, а потом застонала, постепенно приходя в себя.
Она повернула голову в его сторону, и Зан закрыл глаза, потом попытался вдохнуть, и его грудь заходила ходуном.
– Эбби! – Его голос подозрительно дрожал.
– Зан, это ты? – Эбби открыла глаза и попыталась подняться.
– Какого черта…
– Что они делали с тобой, детка? – выдохнул он. – Ты ранена?
Эбби принялась нервно оглядываться, пока не обнаружила его в темном углу. И тут же ее лицо исказила гримаса ужаса.
– Господи, Зан, что они с тобой сделали…
– Кажется, я задал вопрос первым.
– По-моему, у меня все в порядке, – неуверенно сказала Эбби. – Правда, рукам больно и голова
