фашисты подтащили к доту взрывчатку. Тогда горстка героев совершила внезапную вылазку и в яростной рукопашной схватке уничтожила вражеских саперов. Бой разгорелся с новой силой.
Гарнизоны дотов Перемышльского укрепленного района, которыми командовали младшие лейтенанты В. Д. Данин и П. И. Чаплин, несколько суток отбивали атаки фашистов. Экономя патроны, Данин подпускал гитлеровцев вплотную, а потом вел бойцов в рукопашную схватку. Но вот кончились патроны. Пали в бою почти все защитники маленькой крепости. В живых остались лишь двое: раненый лейтенант Данин и старший сержант Меркулов. Фашисты предложили им сдаться. В ответ Данин и Меркулов схватили последние гранаты, открыли дверь и молча бросились на гитлеровцев. Срезанный автоматной очередью, упал Меркулов. Фашисты кинулись к нему. Собрав остаток сил, старший сержант дернул рукоятку гранаты. Раздался взрыв… Истекавший кровью Данин сумел пробраться к соседнему доту.
На дот, в котором сражался гарнизон младшего лейтенанта Чаплина, фашисты обрушили сотни бетонобойных снарядов. Бойцы оглохли от грохота. Почти все были изранены осколками бетона, отлетавшими от стен. Дым и пыль не давали дышать. Иногда дот надолго замолкал. Но стоило гитлеровцам подняться в атаку, маленькая крепость оживала и косила их метким огнем. Фашистам удалось захватить железнодорожный мост через реку Сан. Но воспользоваться им они не могли: мост находился под прицелом пулеметов советского дота. И так продолжалось целую неделю, пока у храбрецов не кончились боеприпасы. Только тогда фашистским саперам удалось подтащить к доту взрывчатку. Лейтенант Чаплин и его подчиненные погибли, так и не покинув своего поста.
И таких гарнизонов в укрепленных районах было множество.
Огневые точки на советской границе, их малочисленные, но стойкие гарнизоны явились первым препятствием, о которое споткнулась огромная фашистская армия в своем марше на Восток. Героическая борьба пограничников и бойцов приграничных укрепленных районов имела огромное значение. Уже здесь, на первых километрах советской земли, дал трещину тщательно разработанный гитлеровским командованием план блицкрига.
ВЕРНОСТЬ ДОЛГУ
Пока отряды пограничников и гарнизоны укрепленных районов вели неравный бой в окружении огромных масс фашистских войск, дивизии, дислоцировавшиеся в непосредственной близости от границы, упорно пытались выйти на назначенные рубежи. Советские бойцы и командиры героически выполняли свой долг. Они непрерывно контратаковали наступавшего врага, несмотря на его многократное численное превосходство.
В полосе 5-й армии первыми вступили в бой в начале второй половины дня 22 июня по два полка 45, 62 и 87-й стрелковых дивизий (третьи полки этих соединений находились на строительных работах и не успели подойти к месту сражения) и полностью 124-я стрелковая дивизия. Поднятые по тревоге, захватив с собой ограниченное количество боеприпасов (обозы задержались на погрузке у складов в местах постоянной дислокации), части прямо с марша устремлялись в контратаки. Красноармейцы и командиры не жалели ни сил, ни жизни. Фашистам не удалось сломить мужества этих еще не обстрелянных бойцов. Стеной огня враг останавливал их, но вынудить к отступлению не мог.
А тем соединениям, которые располагались в глубине приграничной зоны, прежде чем выйти на свои рубежи, надо было пройти значительное расстояние. И они под непрерывными ударами фашистской авиации шли к границе с той организованностью и железным упорством, каким отличались наши кадровые дивизии.
Пока соединения второго эшелона спешили на помощь уже сражающимся четырем дивизиям, те, приняв на себя удар главных сил агрессора, стояли насмерть.
Сравнивая соотношение сил наших и немецких войск, вновь и вновь восхищаешься несгибаемой стойкостью советского воина.
В полосе нашей 5-й армии на 75-километровом участке от Устилуга до Крыстынополя, где наносился главный вражеский удар и фактически решалась судьба всего приграничного сражения, в первый день войны оказались лишь 87-я и 124-я стрелковые дивизии, а все остальные силы находились на значительном удалении.
На эти два соединения обрушился натиск до восьми пехотных и трех-четырех танковых дивизий противника при мощной поддержке авиации. Но наши люди не дрогнули.
Соотношение сил вообще было не в нашу пользу. На направлении главного удара врага вся группировка войск Юго-Западного фронта (три стрелковые дивизии и два мехкорпуса — 15-й и 22-й), не имевшая стройного оперативного построения и рассредоточенная на большую глубину, насчитывала примерно 100 тысяч человек и около 2 тысяч орудий и минометов. А против нее были заблаговременно развернуты и нацелены войска немецких 6-й армии и 1-й танковой группы, насчитывавших до 300 тысяч солдат и офицеров и около 5, 5 тысячи орудий и минометов. Значит, фашисты имели здесь общее тройное превосходство в живой силе и более чем двойное — в артиллерии. И вдобавок ко всему — господство в воздухе.
На направлении главного удара гитлеровцев в 250–300 километрах от границы располагались 9-й, 19 -й механизированные корпуса. По общему числу танков все наши четыре мехкорпуса не уступали противнику, но это были в основном старые машины учебно-боевого парка. Новых танков КВ и Т-34, наиболее технически совершенных по тому времени, во всех четырех корпусах насчитывалось всего 163. А противник имел 700 танков новых образцов.
Не следует забывать также и тот факт, что если главные силы 15-го и 22-го мехкорпусов могли вступить в сражение не раньше второго дня войны, то соединения 9-го и 19-го мехкорпусов в лучшем случае успевали выйти к границе через четверо суток. А если к этому добавить, что механики-водители не успели еще освоить новые машины, то нетрудно будет убедиться, на чьей стороне было преимущество в танках.
В полосах 6-й и 26-й армий против наших пяти стрелковых и одной кавалерийской дивизий наступало 12–14 фашистских пехотных дивизий. Несмотря на более чем двойное превосходство в силах, немцы здесь, по существу, топтались на месте и продвигались лишь тогда, когда мы сами оттягивали наши части из-за неблагоприятно складывавшейся обстановки.
На правом фланге 5-й армии, в полосе которой наносила свой тщательно подготовленный главный удар группа немецких армий «Юг», севернее Владимир-Волынского противник был остановлен решительными контратаками 15-го стрелкового корпуса полковника И. И. Федюнинского.
Командир 45-й стрелковой дивизии опытный и хладнокровный генерал-майор Г. И. Шерстюк, чтобы экономно расходовать снаряды и патроны, приказывал подпускать фашистские цепи как можно ближе, расстреливать их в упор, а затем поднимал бойцов в штыки. Противник нес большие потери, но заметного продвижения не добился.
Тяжелые бои вели части 62-й дивизии, которой командовал молодой полковник М. П. Тимошенко. Когда 44-й стрелковый полк этого соединения был окружен фашистами, Тимошенко собрал свой последний небольшой резерв и сам повел его на выручку попавшего в беду полка. Узнав об этом, в яростную штыковую атаку кинулись и окруженные во главе с командиром полка подполковником Г. И. Фесенко и комиссаром полка батальонным комиссаром Н. И. Бессоновым. Очевидцы рассказывали, что, когда полк двинулся на прорыв, в первых рядах шли самые крепкие. За ними с трудом шли раненые — кто с винтовкой, кто с гранатой в здоровой руке. А позади ползли, не бросая оружия, те, кто идти не мог. Когда державшиеся на ногах товарищи хотели нести их, те отвечали: «Не надо. Идите вперед, а мы поддержим вас огнем!» От полученных ран потерял сознание командир взвода башкир младший лейтенант С. 3. Ахмедсафин. Бойцы подхватили его и понесли на руках. Но как только Сабир Захирович пришел в себя, он встал на ноги и снова повел своих подчиненных в атаку. Бесстрашие и решительность сделали свое дело — полк вырвался из окружения.
Столь же самоотверженно дрались с врагом бойцы, командиры и политработники 306-го стрелкового полка, которым командовал майор П. С. Гавриловский. Во время контратаки 1-я стрелковая рота глубоко вклинилась в расположение противника и оказалась отрезанной от своих. Создалось отчаянное положение:
