– Парень, тебе, кажется, повезло, – заметил водитель лимузина, знакомый с Биллом.
Тот широко улыбнулся:
– Совсем как в старые времена, о которых рассказывал мне дед. Он тоже работал на такую семью. У меня даже собственная квартира над гаражом!
Водитель завистливо присвистнул:
– Здорово! А теперь давай занесем вещи. До города далеко, а жена сдерет с меня шкуру, если не поспею к церковной службе.
Он открыл багажник и вместе с Биллом стал вносить вещи в дом. Бернсы показывали, куда ставить сумки. Спустившись вниз, дворецкий вручил водителю простой белый конверт:
– Счастливого Рождества. Это от мистера и миссис Малкахи. Когда двадцать шестого вернетесь за гостями, получите еще один. Только езжайте поосторожнее: дороги могут быть скользкими.
Он открыл двери и выпроводил водителя.
К удивлению Райана, вечер прошел на редкость приятно. На ужин подали креветочный коктейль, маленькие тарелки с пастой под простым соусом маринара, дуврскую камбалу, тушенную в масле с лимоном, великолепную запеканку из моркови с сыром и сливками, крошечные пирожки с картофелем и зеленый салат. На десерт был карамельный крем, посыпанный ягодами малины и поданный в креманках.
Анджелина довольно улыбалась. Ее невестка, хоть и не католичка, все же знала, что двадцать четвертое декабря – день поста. Правда, такой пир вряд ли может считаться постом: и дочери, и их мужья жадно поглощали еду, и за столом было непривычно тихо.
– Здесь есть церковь, в которую можно пойти католикам? – спросила она Эшли.
– Да, Святой Анны. В машине Райана поместятся пятеро, а остальных отвезет Билл в лимузине, который я наняла на уик-энд. Поэтому мы поужинали раньше обычного. Я подумала, что неплохо бы подремать перед службой.
– А вы с нами пойдете? – многозначительно улыбнулась Кэтлин.
Эшли спокойно покачала головой:
– Я буду в англиканской церкви Святого Луки. И сама поведу машину. Прежде чем спросите, заявляю, что не собираюсь переходить в католичество. Будь этот мир идеальным, в нем не было бы стольких конфессий, но поскольку этот мир не идеален, я предпочту собственную церковь.
– Но вы собираетесь обвенчаться в церкви? – допытывалась Брайд.
– Да, – коротко бросила Эшли.
– А ваши дети? То есть если у вас они будут, – вмешалась Элизабет. – В какой вере вы будете их воспитывать, хотелось бы знать?
– Еще бы тебе не хотелось, – резко ответил Райан, которого начал раздражать тон разговора. – Всему свое время. Когда настанет нужный момент, мы тебе сообщим. А сейчас, девочки, думаю, что на сегодня достаточно вопросов.
Он вдруг заметил легкую улыбку Брайд. Господи Боже! Кажется, она потихоньку начинает смягчаться!
В половине одиннадцатого машины были готовы, и родственники уехали в церковь Святой Анны. Проезжая мимо, Эшли погудела и помахала им рукой, остановив машину у старой каменной церкви на другой стороне улицы. Обе службы закончились почти одновременно, и Райан, попросив Фрэнки сесть за руль, присоединился к жене. Они вернулись в Кимбро-Холл, где нашли эгног[18] с виски и горячий сидр вместе с тонкими ломтиками почти черного кекса с цукатами и орехами.
– Это фруктовый кекс? – удивилась Анджелина.
– Так его пекут ирландцы. Рецепт моей прапрабабки, – сообщила Эшли. – Одно из немногих блюд, которые я готовлю сама каждый год.
– Совершенно не похож на отвратительные кексы-кирпичики, которые приходилось есть в католической школе, – заметила Фрэнки. – Помните, мы еще шутили, что из них вполне можно выстроить здание! А тут! Столько засахаренных вишен и орехов!
Все улеглись спать. Под елью в гостиной громоздились груды подарков, привезенных сестрами. Эшли прошлась по дому, счастливо улыбаясь. Завтра утром мужа ждет большой сюрприз!
Она немного постояла в гостиной, освещенной только угасающим огнем в камине. Было уже за полночь, и в воздухе разливалось волшебство. Она это чувствует.
Поднявшись наверх, Эшли отметила, что за дверями спален все тихо. Войдя к себе, она увидела обнаженного Райана. Его гигантская восставшая плоть была обвязана большим красным бантом.
– Развлекаешься? – хихикнула Эшли.
– Тебе не понравился мой подарок?
– Хотелось бы знать, как ты добился этого в мое отсутствие? – спросила она.
– Золотые руки и живое воображение, – ухмыльнулся он.
– Полагаю, мне нужно примерить: а вдруг не тот размер, – сказала она, принимаясь стягивать водолазку. – Но, похоже, мне будет в самый раз, дорогой.
Эшли расстегнула и отбросила лифчик, скинула домашние туфли, которые всегда носила в доме, когда не бегала босиком, потянула вниз язычок молнии слаксов, сняла и их. За слаксами последовали шелковые бикини. Оставшись обнаженной, она развязала роскошный красный бант, украшавший мужское достоинство Райана, и, сжав его в ладони, повела мужа в спальню.
Толкнув Райана на постель, она села сверху, так что попка оказалась перед самым его лицом, и, стиснув его «петушок» между грудями, стала двигать ими взад-вперед.
