Черт! Как же она забыла выключить звук и включить автоответчик? Совсем разучилась заниматься сексом по всем правилам, предусмотрев каждую мелочь.
– Алло?
– Привет, Ева, это Джозеф. Как поживаешь?
Джозеф? Джозеф! Очень своевременно! Какая жалость, что автоответчик оказался выключенным. Прямо рок какой-то.
– Привет, – ответила она почти обычным голосом. – Я в порядке. Мы все в порядке.
– Как твой отец?
– Тоже хорошо. Поправляется.
– Отлично. Послушай…
Джозеф собирался перейти: к делу. На мгновение ей даже показалось, что, может быть, он хочет поговорить о той ночи. У нее засосало под ложечкой.
– Ева, помнишь, мы говорили с тобой о том, что я могу забрать к себе на несколько дней Робби и Анну?
– Да.
– Ты не передумала? Если хочешь навестить отца или сестру в выходные дни… я могу побыть с ними у тебя дома. Для Робби, наверное, так будет лучше.
В выходные?! На мгновение она представила себе, как едет по пустой дороге и из магнитофона не доносятся глупые песни из «Улицы Сезам».
– Отличная идея. Только давай я перезвоню тебе завтра. У меня сейчас гость.
– Да, конечно. И кто это?
– Ну… ты не знаешь. С работы. Кое-кто с работы.
– Понятно. – «Кое-кто с работы…» В одиннадцать часов вечера? – Жду твоего звонка.
– Да, конечно… спасибо за заботу.
Ева положила трубку, испытывая странные чувства. Почему они не говорили о той ночи? Не обсуждали, что тогда произошло? Или…
Она не успела додумать, потому что в этот момент в гостиную вошла Анна.
– Мама, почему ты голая?
– Ну… А ты почему не спишь?
– Мне приснился страшный сон.
– Выпей стакан воды и ложись спать.
– А почему ты голая? – опять спросила Анна.
– Я подумала, что здесь моя пижама… но ее здесь не оказалось. – Глупость, конечно, однако ничего лучше ей придумать не удалось.
– Давай я посмотрю у тебя в комнате, – предложила Анна.
– Нет! – Еву охватила паника.
Только этого не хватало! Маленькая впечатлительная девочка заходит в комнату и обнаруживает там голого ветеринара.
– Пей воду и марш спать!
– Хорошо. Нечего так сердиться.
Анна обиделась. Обычно мама ее обнимала, ненадолго укладывала рядом с собой в кровать и уговаривала не беспокоиться.
Она всегда считала серьезной недоработкой, что у детей нет кнопки «пауза», чтобы воспользоваться ею, когда они доведут родителей до белого каления. Хотя бы две минуты покоя – больше уже будет квалифицироваться как жестокое обращение с детьми.
Прижав палец к губам, Ева на цыпочках пересекла комнату. Ветеринар натянул на голову простыню и помахал ей рукой, предлагая присоединиться к нему.
Она легла в кровать.
– Ты замерзла, – сказал он и прижал Еву к себе.
– Тебе надо идти, – прошептала она.
– Сейчас? Когда ты так замерзла? – Он провел рукой по ее спине и еще крепче прижал к себе.
Ева почувствовала, как между ними опять пробежала искра.
И все-таки она повторила:
– Нет… Прости меня. Дочери приснился кошмар, и она бродит по дому. Самое время тебе отправиться домой.
Нильс поцеловал ее и вылез из кровати.
Ева смотрела, как он одевается.
