Тень над Вавилоном

«добро» на его осуществление, то речь пойдет о еще как минимум полумиллионе на непредвиденные расходы. Далее, будут еще и запланированные расходы. – Он снова сделал паузу; лицо Дартингтона оставалось безмятежным. – Только они одни могут достигнуть миллиона фунтов. И сверх всего этого – остается вопрос о вознаграждении. Повторяю, учитывая весь риск, оно должно быть стоящим для участников. Я посоветовал бы вам поискать, по крайней мере, десяток миллионов. Честно говоря, думаю, что за меньшее никто из профессионалов даже близко к делу не подойдет.

Взгляд Дартингтона стал тяжелым, наконец он заговорил:

– Я вполне понимаю вашу позицию, Эд. Мне ясно, что вы имеете в виду. О'кей. Принимайтесь за доклад. – На мгновение он задумался. – Я посмотрю, что тут можно сделать с финансами. Вы понимаете, – он ободряюще улыбнулся Хауарду, – десять миллионов фунтов – изрядная сумма, чтобы так вот с ходу ее выложить. Но я посмотрю, что тут можно придумать.

Дартингтон сделал движение, чтобы встать, но Хауард остановил его, подняв руку:

– Остался еще один маленький вопрос, Питер. В такого рода делах вас могут подстеречь неприятности самого неожиданного свойства. Вы уже указали на одну из них – безопасность. Я приветствую ваше желание, чтобы никто из ваших людей в этом больше не участвовал. На самом деле мне пришлось бы настоять на таком условии, не упомяни вы об этом сами. Что же касается лично вашего поведения в связи с данным проектом, вам придется вести двойную жизнь в собственной компании и даже в собственной семье. Никаких секретарей, никаких записей, никаких пометок, никаких следов – вообще ничего. То же самое касается и меня до тех пор, пока я не начну набирать команду. Ни-че-го. Вы улавливаете, о чем идет речь?

Дартингтон согласно кивал головой.

– Поэтому, – продолжил Хауард, – может быть, стоит начать работу именно так, как мы и планируем?

Дартингтон сделал недоумевающее лицо. Хауард протянул руку.

– Пленку, Питер. – Он раскрыл ладонь вверх. – Будьте добры, отдайте мне вашу пленку.

Лицо Дартингтона быстро прояснилось от понимания, что же от него хотят. Правда, Хауард не мог сказать наверняка, был ли тот искренен, но Дартингтон открыл ящик стола и выключил аппарат, который бесшумно работал на протяжении всего разговора. Он достал кассету и со слегка виноватым видом передал ее Хауарду.

– Все в порядке, Питер. В нормальных обстоятельствах это была бы обычная разумная предосторожность. Извините, что так уж вышло. На самом деле я рад видеть, что вы следуете моим советам на этот счет. Но ведь нашу встречу не назовешь ни нормальной, ни обыкновенной, не так ли? – Хауард ухмыльнулся и встал из-за стола. – Я буду у вас через две недели. Если я куда-то продвинусь, то приложу к докладу необходимые расценки и порядок оплаты. Я принесу доклад – в одном экземпляре, – чтобы вы его прочитали. Затем я его заберу и уничтожу. Что-нибудь еще?

Больше вопросов не было. Дартингтон проводил Хауарда до автомобиля и, когда тот вырулил на покрытую гравием подъездную дорогу, прощально помахал ему рукой.

Мысли Хауарда были лишь наполовину заняты управлением машиной, когда его «сааб» летел по шоссе М2 обратно в Лондон. Его мозг старался проникнуть в скрытый смысл встречи с Дартингтоном. Он заставил себя на какое-то время сосредоточиться не на том, что было произнесено вслух, а на том, чего Дартингтон не сказал. Оставь пока в стороне сам проект, убеждал он себя, сосредоточься на возможных причинах, которые движут Дартингтоном. Промышленник раскрыл защиту, когда сделал замечание, что глупо не иметь никаких дел со службами безопасности «в данных обстоятельствах». Еще он выглядел неуверенным при обсуждении финансовых вопросов. Ладно, десять миллионов – огромные деньги. Разве любой не задергался бы от такой цифры? Конечно, задергался бы. Но он не казался обеспокоенным – всего лишь неуверенным. И почему сам Дартингтон захотел принять участие в этом деле? Хауард знал, где осуществляются текущие операции «Даркона» и до каких пределов простираются интересы компании. При существующем положении вещей ничто не угрожало им до такой степени, чтобы оправдать акцию, которую затевал Дартингтон.

Хауард подъехал к дому и поднялся в свою квартиру. Он налил себе виски и разжег небольшой огонь в камине. Усевшись в кресло, он стал не спеша взбалтывать кубики льда в стакане, наблюдая, как чернеет и корежится магнитофонная кассета. Пламя жарко полыхнуло, когда огонь добрался до самой пленки. Хауард продолжал размышлять, кто же стоит за сэром Питером. Правительство? Вероятно. Но что-то во всем этом не совсем чисто.

Хауард подошел к столу, включил персональный компьютер и подождал, пока тот с гудением ожил. Когда компьютер запросил пароль, он набрал необходимый код и ввел команду, вызывающую программу для обработки текстов. Хауард открыл новый файл в оперативной памяти и подумал, что не станет доверять его машине. В процессе работы он станет держать его на трехсполовинойдюймовой дискете, которая все время будет находиться либо в сейфе, либо у него на теле. Компьютер высветил на экране: КОМУ –, и Хауард просто набрал: ПД. Ниже уже горело: ОТ КОГО – ЭХ, и курсор переместился в конец третьей строчки: ТЕМА –. Он набрал название и откинулся на спинку стула. Хауард подумал, что, даже если у него ничего не выйдет – а скорей всего так оно и будет, – его ожидает интереснейшее теоретическое упражнение. Он позволил себе мысленно расслабиться и перебрал в уме несколько источников информации из того множества, куда ему предстояло обратиться. Хауард уставился в окно, едва замечая нежное шевеление листьев вишни, что росла снаружи. Мысли его блуждали где-то очень далеко.

На экране компьютера терпеливо мигал курсор, ожидая дальнейших указаний в конце трех напечатанных строк:

КОМУ – ПД

ОТ КОГО – ЭХ

ТЕМА – УБИЙСТВО САДДАМА ХУССЕЙНА, ПРЕЗИДЕНТА ИРАКА.

5

В течение последующих десяти дней Хауард тратил время на то, что сторонний наблюдатель расценил бы как праздное шатание. Сначала он выходил из квартиры только для того, чтобы совершить набеги на книжные магазины, и возвращался домой со стопками изданий о Ближнем Востоке, «войне в заливе» 1991 года[5] и о Саддаме Хуссейне. Все покупки он оплачивал не кредитной карточкой, а наличными. Он часами сосредоточенно изучал материалы, помечая выдержки зеленым маркером и делая закладки.

Его приятель из Би-би-си, который освещал «войну в заливе» из Тель-Авива, достал для него копии видеопленок из архивов корпорации со всеми репортажами о вторжении в Кувейт и о самом конфликте. Пленок было на десятки часов, многие из них повторяли друг друга, и Хауард потратил массу времени, нажимая на кнопку перемотки блока дистанционного управления видеомагнитофона и перескакивая с одного на другое в поисках интересующих материалов. Он уже начал жалеть, что не мог говорить с другом- репортером более конкретно и попросить у него лишь те отрывки, которые касались только самого Саддама, – Хауард намеренно сделал так, чтобы спектр его интересов казался как можно более обширным. Качество воспроизведения на «высокочувствительном» видеомагнитофоне не было особенно хорошим, а низкое быстродействие дистанционного блока выводило его из себя. Он пожалел, что у него не сохранился его старый «Бетамакс», который работал гораздо лучше и быстрее. Теперь телевизионный экран в квартире Хауарда демонстрировал знакомое лицо диктатора чуть ли не постоянно. Он внимательно изучал все, что касалось непосредственно Саддама, не пропуская ни одной детали в его внешности и том, что его окружало. Те редкие отрывки, где Хуссейн появлялся на публике, Хауард просмотрел особенно тщательно и чуть ли не каждый кадр в отдельности.

Не меньше времени он провел в Британской библиотеке периодических изданий на Колиндейл-авеню, штудируя старые номера газет и периодики, делая пометки и заказывая фотокопии. А еще он съездил в