— Меня удивляет, что в США найдутся ученые, которые заинтересуются столь субъективным опытом.
— Психологическая наука молода. Она еще полностью и не признана как наука. А я способен дать объективный отчет о своем опыте.
Брови его удивленно поднялись:
— Разве хоть один человек способен быть объективным по отношению к собственному опыту?
— Может быть и нет, но я могу документально зафиксировать психологические явления, которые я переживаю, точно так же, как я документировал физические эффекты традиционных способов лечения, свидетелем которых я был.
— Я не сомневаюсь. Но что более важно: процесс лечения и сам психологический опыт или его эффект — конечный результат?
Я задумался над этим и стал отвечать более аккуратно:
— Они одинаково важны, но прежде чем приступить к изучению причины, необходимо составить себе мнение о ее следствиях.
— Это ответ западного человека. Он рационален. Но вы стоите на пороге царстаа, в котором нельзя разделить причину и следствие. Если вы вступаете в это царство, то понять такое соотношение необходимо. — Он наклонился вперед. — Ваша причина должна быть ясна, ибо она определяет следствие. На ваш опыт будет воздействовать то, что вы в него принесете, как вы отнесетесь… ну, например, к ритуалу с аяхуаской. Царство шамана требует от пришедшего безупречных намерений. Это трудная вещь.
— Вы неплохо знаете все это.
Он пожал плечами:
— Я читаю студентам философию. Я здесь единственный индеец. — Изящным движением руки он очертил весь университет. — Индеец, да еще старый, я должен быть мудрым. — Он рассмеялся и сказал: — В моей стране очень древние традиции. Это богатейшая культура, и я рос среди ее мифов, изучал ее легенды. Шаманы — это мастера мифов, они часто сами слагают легенды. Эти мужчины и женщины — люди знания: целители, психологи. Да, да! И притом прекрасные рассказчики. Они понимают силы природы и используют их для того, чтобы поддерживать здоровье и благополучие своего народа. — Он допил кофе, поставил чашку на блюдце и отодвинул прибор в сторону. — Это смотрители и сторожа Земли: удивительная должность, если вдуматься. А с виду очень хитрые и чудаковатые.
— Как же мне действовать?
— Следуйте своим инстинктам. Они уже привели вас в эту даль.
— Да, но где найти шамана, который захочет работать со мной?
— Ищите в деревнях на альтиплано — пустынных плоскогорьях. Вы найдете целителей, возможно, самобытного колдуна или даже двух. На кечуа вы не говорите, так что вам понадобятся услуги переводчика. Но вас интересует аяхуаска, лекарство джунглей. У вас найдется лист бумаги?
Я поспешно кивнул и стал шарить у себя в карманах. Монеты, ключ от номера в гостинице. Я открыл сумку; кажется, что-то хаки есть: я вытащил из сумки мой дневник.
— Существует такой обычай, — сказал профессор Моралсс, глядя на новенькую обложку и незапятнанные страницы, — шаман делится своими знаниями с каждым, кто этого желает, при условии, что претендент проявит безупречные намерения, чистоту цели. Таким способом можно отличить настоящего шамана от простого целителя.
— Если вы хотите войти в другой мир, мир шамана, если вы намерены совершить путешествие но Волшебному Кругу, тогда вам необходимо найти хатун лаика, настоящего великого шамана, и вы должны быть готовы предстать перед ним (или перед ней, если это женщина) в роли студента, новичка, но не психолога… — Он достал из нагрудного кармана пиджака старомодную чернильную ручку. — Если вы хотите просто попробовать на вкус и изучить действие аяхуаски, то вам следует лишь встретиться с кем-нибудь, кто знает способ се приготовления и ритуал, «путь ягуара». Я слышал об одном человеке… нет, нет, не вырывайте!
Он наклонился через столик и прикрыл ладонью страницу, которую я собрался было вырвать из дневника. Он засмеялся и потянул к себе раскрытый томик, затем отвинтил колпачок ручки и написал что- то в верхнем правом углу страницы.
— Путь ягуара?
— Путешествие на Запад. Это второе главное направление на Волшебном Круге.
— Он легонько подул на чернила и закрыл дневник. Его глаза встретились с моим удивленным взглядом.
— На Волшебном Круге, — повторил он.
Я затряс головой.
— Волшебный Круг, или четыре пути к знанию. Его называют также путешествием Четырех Ветров. Это легендарное путешествие, которое предпринимает ученик, чтобы стать человеком знания. Он взял Божье Око со стола.
— Вот как!
— Да. Волшебный Круг для инки-шамана является чем-то вроде мандалы, хотя не имеет даже символа, не говоря уже о текстах, культовых изображениях, пророках или Сыне Божьем. Да все это и не нужно. Путешествие по Волшебному Кругу предпринимается для того, чтобы разбудить способность видения, чтобы открыть и постичь Божественное в себе, восстановить свою связь с Природой и тайной космоса, овладеть умениями и приобрести мудрость для пользования ими.
Он повертел Божье Око, держа его за основание большим и указательным пальцами.
— Четыре Ветра соответствуют четырем основным направлениям на компасе. — Он коснулся основания Божьего Ока. — Первая сторона — Юг, это путь змеи. Человек отправляется в этот путь, чтобы оставить свое прошлое, как змея оставляет старую кожу.
— Путь ягуара лежит на Запад. — Он указал левое плечо креста. — На этом пути ты избавляешься от страха и встречаешься со смертью лицом к лицу.
— Север — это путь дракона, здесь ты открываешь мудрость древних предков и заключаешь союз с Божественным.
— И, наконец, путь орла, — он указал на правое плечо креста, — это Восток, полет к Солнцу и обратно к своему дому, где ты исполнишь свое видение в своей жизни и работе. Легенды говорят, что это самое трудное путешествие, которое может предпринять шаман.
Он спрятал Божье Око в карман пиджака.
— Говорят, что это путешествие-посвящение совершают немногие. Настоящих шаманов мало, мало истинных людей знания. Многие из тех, кто вступил на этот путь, остановились посередине и довольствуются ролью целителей и врачей. Они стали мастерами своего дела. А есть такие, кто попал в капкан власти. — Он сжал пальцы в кулак. — Потерялись в пути. Это путешествие такое, что на него может уйти вся жизнь. — Он разжал кулак. — Но программа увлекательная, не правда ли? И намного проще, чем сефирот еврейской каббалы или буддийский путь к нирване.
Он отодвинул мой дневник ко мне.
— Но вас интересует аяхуаска. Говорят, она помогает пройти Западный путь. Я слыхал об одном человеке, аяхуаскеро из джунглей недалеко от Пукальпы. Я записал в вашей книге его имя и приблизительные ориентиры. Вы можете туда полететь прямо отсюда.
— Вы встречали этого человека? — спросил я.
— Нет. Один из моих студентов оттуда родом, он мне и рассказал. О нем идет молва. Я и сам не раз подумывал съездить туда, да так и не выбрал времени. — Он снова взглянул на часы. — Мне уже пора. Меня ждет группа учеников в развалинах Тамбо Мачай. Когда вернетесь в Куско, мне будет приятно
